На следующее утро Баррингтон проснулся поздно и, одевшись, пошел на кухоньку. Нашел пластиковый пакет, опустил в него стакан и вышел на улицу. Из машины он позвонил Рику Гранту.

"Рик, это Стоун. Не могли бы мы встретиться на полминуты? У меня для тебя кое-что есть".

"Ты где"?

"В Западном Голливуде".

"Можешь найти на своей карте полицейское управление"? Он продиктовал адрес.

"Записал".

"Там на противоположной стороне улицы есть такая маленькая кафешка. Я буду минут через двадцать".

Стоун разыскал заведение, и Грант подошел к его машине. "В чем дело"?

Баррингтон вручил ему пластиковый пакет. "В нем стакан из моего отеля с отчетливыми отпечатками пальцев. Можешь выяснить, кому они принадлежат"?

"Конечно".

"Звони на мой мобильник", сказал, отъезжая, Стоун. Было только одно место, где он мог отыскать следы Аррингтон, и он направился прямо к Марина Дел Рэй. Он запарковал машину, зашел в свечной магазин, купил пару кроссовок, легкую куртку, которую носят яхтсмены, широкополую шляпу и солнечные очки, потом достал из машины бинокль и вышел на прогулку. Хотя для маскировки этого было явно недостаточно, все же лучше, чем разгуливать в деловом костюме.

Он начал с рампы, возле которой в прошлый раз был запаркован автомобиль Аррингтон, и стал осматривать каждый понтон, приветствуя всех, кто обращал на него внимание. Стоун следил за каждым судном, начиная от маленьких яхт и заканчивая гигантскими плавучими дворцами. Он не знал наверняка, чего, собственно, высматривает, но надеялся, что ему поможет случай. Кто знает, может, ему удастся увидеть Аррингтон. Он потратил два часа на разглядывание понтонов, иногда останавливаясь у автоматов с прохладительными напитками и пытаясь осмотреть каждую лодку в огромной бухте, но безрезультатно.

Устав от этого занятия, он решил вернуться на свою стоянку, рассчитывая наблюдать оттуда за проходящими мимо судами. Он уже почти дошел до рампы, когда его ноги словно приросли к земле. Она находилась на борту сорокафутовой моторной яхты, принимая солнечные ванны, и он увидел ее только потому, что она поднялась, чтобы перевернуться на другую сторону, поправляя рукой, сползшие вниз бикини. Девушка отвернулась от него, так что он не мог разглядеть лица, но, тряхнув головой, она отбросила на плечи свои длинные темные волосы, и это был знакомый ему жест. Теперь, увы, она уже вновь лежала на палубе, невидимая снизу.

Первым его порывом было забраться на борт яхты, подняться на верхнюю палубу и увидеть ее лицо, но он передумал. Взглянул на название судна, Палома, и порт приписки, Авалон, который, как он помнил, находился на острове Каталина. Если он задержится здесь чуть дольше, это может броситься в глаза, поэтому он пошел к рампе и вышел на стоянку машин. Сейчас Стоун находился на несколько футов выше, но, обернувшись к яхте, мог рассмотреть очень немного. Большая часть тела девушки была заслонена поручнями верхней палубы. Он достал из автомобиля бинокль, вернулся к автомату со льдом, который был его самым высоким насестом, и взобрался наверх. Начав сканировать бухту, он моментально нашел Палому и сфокусировал внимание на девушке. Ему удалось увидеть обнаженную спину, которая казалась до боли знакомой. Он слез вниз и направился к своему автомобилю. Насколько он понимал, у него было три варианта: дождаться, пока она не спуститься пониже и он сможет лучше рассмотреть ее; дожидаться в машине, пока она покинет судно и, наконец, встретиться с ней с глазу на глаз. Первые два варианта были не слишком привлекательными. Будучи копом, он не любил сидеть в засаде, и после ухода на пенсию, предпочитал платить за это другим. Третий вариант тоже порождал сомнения. Если девушка - не Аррингтон, то, смотря, как она среагирует, дело могло бы дойти до его ареста. С другой стороны, если она - Аррингтон, что он ей скажет?

Она бросила его ради другого. Они уже несколько месяцев не разговаривали друг с другом. Она была беременна, или сказала, что была и, возможно, ребенок был от него, но она не считала нужным сказать ему. Она, очевидно, предпочла, покинуть мужа ради любовника и, при данных обстоятельствах, вовсе не должна гореть желанием увидеть его. Если по-честному, он хотел, чтобы она была рада видеть его. Он не мог заставить себя просто подойти к ней вот так, без предупреждения.

Неожиданно его дилемма разрешилась. Он увидел, как она встала, застегнула лифчик и ушла с верхней палубы, но все это произошло так, что он видел только ее спину. Собиралась она покинуть судно или только спуститься вниз на ланч? Он решил выждать, и его ожидание было вознаграждено. Она появилась, идя по понтону по направлению к нему.

Он припал к биноклю, сфокусировал его, но теперь мешал какой-то пароходик, потом машина, потом между ними появились другие объекты. К моменту, когда она спустилась с рампы, он вновь мог видеть только ее спину, и она начала удаляться. Стоун выскочил из автомобиля и последовал за ней.

Она пошла по направлению к свечному магазинчику, обошла его, и, когда Баррингтон показался с другой стороны здания, то увидел, как она входила в ресторан. Он ускорил шаг и, когда подошел к дверям, увидел, как она садится за стойку бара, и вновь к нему спиной. Что ему еще оставалось? Он вошел в ресторан, занял стул через два от нее и посмотрел на ее лицо, отражавшееся в зеркале.

Она сняла солнечные очки, и их глаза встретились. Стоун среагировал, как будто в глаз попала соринка. У девушки и Аррингтон был одинаковый рост, сложение и волосы и больше ничего общего.

Она заметила его реакцию. "На меня так неприятно смотреть"?

"Простите", ответил он, потирая глаз, "должно быть, в глаз попала ресница. И смотреть на вас вовсе не неприятно".

Она позволила себе слабо улыбнуться и затем погрузилась в изучение меню.

"Не можете ли что-либо порекомендовать. Я здесь впервые", попросил он.

"Здесь замечательный чизбургер с беконом", сказала она. "Если вам позволяет ваш холестерол".

"Звучит неплохо". Он сделал глубокий вздох и постарался говорить, как ни в чем не бывало. "Почему бы не заказать прямо со столика"?

Она оценивающе взглянула на него, и, очевидно, оценка была хорошей. "Если вы угощаете", сказала она, слезла со стула и пошла к столику.

"Меня зовут Джек Смисвик", представился он, протянув ей руку.

В ответ она протянула свою руку. "Барбара Тирни".

Появилась официантка, и они оба заказали по порции чизбургера с беконом и пиво.

"Вы сказали, что здесь впервые"?

"Так точно".

"А из каких мест"?

"Из Нью-Йорка".

"И что вас занесло в Лос Анжелес"?

"Мне когда-то доводилось бывать здесь по делам, и так здесь понравилось, что вот думаю тут поселиться".

"А какого рода дела"?

"Я - адвокат - или, скорее, им был. Теперь я - инвестор". Он подумал, что должен произвести правильное впечатление. "А кто вы"?

"Я - актриса. Приехала сюда из Чикаго несколько месяцев назад".

"Брать приступом Голливуд"?

"Типа того. Джек, какого рода жилье вы подыскиваете для себя"?

"Еще не решил. Слышал, что Марина Дел Рей - неплохое местечко, а я люблю корабли".

"Так отчего же, не купить судно и не жить на нем"?

"Это мысль. А вы сами живете на борту"?

"В настоящий момент, да. А яхта принадлежит другу".

"Я бы с удовольствием посмотрел на нее".

"Друг не любит, чтобы я принимала гостей на борту".

"Понимаю".

"Правда"?

"Может и нет. Мне нужно помочь понять".

"Вы понимаете".

"Ну, в общем, да".

Им принесли чизбургеры, и оба молча ели.

Стоун не был уверен, что ему делать со всем этим. Была ли Барбара Тирни девушкой, сидевшей за рулем машины Аррингтон? Или просто девушкой, живущей на борту судна ее друга"?

Барбара покончила с чизбургером и допила последний глоток пива. "Моего друга сейчас нет в городе", сказала она.