— Вполне! — заверил его Артамонов.

— Если я буду знакомиться с биографиями гадалок, мне придется изучить родословную всех городских цыганок, — насмешливо заметил следователь. — У них ведь другого ремесла нет, кроме как будущее предсказывать. Ну, еще подворовывать по мелочам, — закончил он.

— Шарфина была не цыганка, — пересел подполковник вместе со стулом ближе к столу. — Она была…

— Экстрасенс? — опередил его майор.

— Да, — кивнул Павел Семенович. — К тому же еще и астролог. Причем клиентами у нее были не случайные прохожие с улицы, а люди, ворочающие огромными деньгами или… — помедлил подполковник, — обладающие большой властью. Вот так-то, друзья!

Сергей Викторович припомнил многочисленные гороскопы, печатающиеся в солидных газетах и журналах, интервью с колдунами и недоверчиво сказал:

— Насчет людей с большими деньгами понятно. Они хотят еще больше иметь и боятся все потерять. Потому и ездят к гадалкам. А политики… Это же серьезный народ, аналитики. Как они могут верить в такую чертовщину?

— Да при чем тут чертовщина? — вспылил подполковник. — Любому политику нужна уверенность, что он принял верное решение. А Шарфина любого аналитика могла за пояс заткнуть! Если бы ее советы не помогали, люди бы не прибегали к ее услугам. И я не понимаю, почему ты боишься докладывать, что Шатров не смог определить, жива она была или нет? — с недоумением спросил подполковник. — Не он первый и, наверное, не последний. Вот, например, Николай Васильевич… Всю жизнь боялся, что его похоронят живым, — начал приводить пример Артамонов.

— Кто это — Николай Васильевич? — простодушно поинтересовался майор.

— Гоголь, — пояснил подполковник, недовольный тем, что его прервали. — Слышал про такого писателя?

«Ну, это теперь надолго, — уныло подумал Денис Николаевич, поняв, что его начальник оседлал своего любимого конька и теперь не слезет с него до тех пор, пока подробно не поделится очередным сюжетом из своих литературных курьезов. Хорошо еще, если каким-нибудь анекдотом ограничится, а то может целиком «Вечера на хуторе близ Диканьки» пересказать. Там с каждой страницы нечистая сила выглядывает». Но, к удивлению и радости Кирикова, рассказ оказался коротким.

— Да-а… — продолжил Артамонов, почесывая пальцем высоко вздернутую левую бровь. — Его тоже однажды утром обнаружили мертвым. Ну, похоронили на Даниловском кладбище. А сто лет спустя какому-то умнику пришло в голову перенести его останки в Новодевичий монастырь. Решили перенести — переносите. Так нет же: им интересно в гроб заглянуть! — обронил подполковник горький упрек в адрес неизвестных могильщиков. — Вскрыли, — помедлил он, — а Николай Васильевич лежит в гробу лицом вниз. Вот так! Человек за много лет вперед предвидел, что его ждет. А ведь его, прежде чем похоронить, наверняка врачи осматривали. Да и людей вокруг толклось! — сокрушенно качнул головой Павел Семенович. Поправив темную, седеющую прическу, продолжил: — И никто не заметил, что человека живым в гроб кладут. Я вообще не понимаю твоих страхов, — обратился Артамонов к следователю. — Ты же не врач! Пусть у Шатрова голова болит, куда труп делся. Твое дело установить, что украли и кто украл, — подчеркнул подполковник. — А Шарфина сама объявится, когда сочтет нужным, — успокоил он Друяна. — Тут только может быть такой вариант, что тебя обскачут, — задумчиво предположил подполковник Артамонов.

— Кто? — удивился Сергей Викторович.

— Ее покровители, — ответил подполковник. — Узнают, что она попала в беду, и постараются найти ее обидчиков. Возможности у них для этого есть. А когда найдут, мокрого места от них не оставят. Вот тогда тебе действительно придется туго, — предсказал Павел Семенович.

— Почему?

— Потому что ты уже начал это дело, — с досадой пояснил подполковник, удивляясь житейской наивности следователя. — Тебе его прикажут и продолжить. И если ты даже выйдешь на верный след, то защитников Шарфиной тебе схватить не удастся. Не по зубам тебе этот кусок будет! Так что советую поторопиться со своими поисками, — встал подполковник со стула.

Судмедэксперт Шатров наотрез отказался идти на доклад к прокурору города вместе с Сергеем Викторовичем.

— Зачем я к нему пойду? — удивленно спросил он Друяна. — Он меня не вызывает, и у меня к нему тоже никаких вопросов нет. А то, что труп пропал, — не моя забота. Ищи вместе с милицией, у меня и своих дел хватает.

Шатров откинулся на спинку стула и о чем-то задумался, покусывая нижнюю губу. Затем, пригладив ладонью редкие пряди светлых волос возле обширной плеши, устало сказал:

— Мне с тобой нетрудно пойти, но я там, Сергей Викторович, только лишним буду.

— Почему? Подтвердишь мой рассказ, и дело с концом.

— Зачем его подтверждать, если моя подпись в протоколе стоит? А там ясно написано: «Предположительная причина смерти — отравление». А теперь — пожалуйста! — труп пропал, — раздраженно махнул рукой Шатров. Немного успокоившись, продолжил: — Я еще в квартире у Шарфиной удивился: зачем сюда Друяна прислали, дело-то рядовое? Оказывается, прокурор не случайно на тебе свой выбор остановил. Конечно, он не мог предвидеть, что Шарфина исчезнет, но какие-то соображения у него все же были.

— Артамонов говорит, что ее клиентами были крупные бизнесмены и известные политики, — сообщил собеседнику Сергей Викторович.

— Во-о-он что… — поскучнел судмедэксперт. — Теперь нам от неприятностей не откреститься, — предсказал Дмитрий Николаевич и озабоченно похлопал по карманам белого халата в поисках сигарет.

Закурив, оглядел свой запущенный маленький кабинет и, отвечая каким-то своим мыслям, с наигранной бесшабашностью обронил:

— Черт с ним, что будет, то и будет! Теперь уже ничего не изменишь. Он глубоко затянулся и, насмешливо прищурив темные глаза, спросил: — А когда от меня потребуют объяснить, как я живого человека в морг отправил, ты со мной пойдешь на ковер?

— Так я же не врач, — уклонился от прямого ответа Друян.

— А я не следователь, — отрезал Шатров, вставая из-за стола. — Каждому — своя ноша.

Выйдя от судмедэксперта на улицу, Сергей Викторович постоял немного в раздумье на краю тротуара, затем решительно зашагал в сторону находившейся невдалеке автобусной остановки. «Проеду в райотдел милиции, поговорю с капитаном Стрекаловым, — думал Друян о начальнике оперативнорозыскного отдела, который был вместе с ним в квартире Шарфиной. — Может, у него что-нибудь новое проклюнулось».

— А что у меня может быть нового? — мрачно спросил капитан у пришедшего следователя. — Мы даже не знаем толком, что именно и как украли. Замки-то целы все, и открывали их явно не отмычками. По-моему, начинать надо с этой студентки-домработницы. Больше пока не с кого. Послал за ней своего сотрудника, скоро должен вернуться. Надо было ее сразу допросить как следует, а мы прохлопали, — сожалеюще сказал Стрекалов. — Вообще что-то непонятное вокруг этого дела завязывается, — почему-то понизив голос, доверительно сообщил капитан Друяну. — Ты думаешь, со мной в квартире Шарфиной мой оперативник был?

— А кто?

— Сотрудник службы безопасности, вот кто! — выдал неожиданную новость Стрекалов. — Зачем его ко мне прицепили, не знаю. А спрашивать не стал. И быстро так организовали все: не успел я толком собраться, а он меня уже ждет. Я думаю, это им мой начальник сообщил, больше некому. Непонятно только — зачем? А теперь еще и беснуется, — пожаловался капитан Друяну. — Можно подумать, что известного академика ограбили, а не старуху-гадалку.

— Тут ты ошибаешься, Григорий Петрович, — нехотя улыбнулся следователь. — Если бы академика обчистили, нам бы с тобой легче пришлось. Шарфина не простой гадалкой была! — уселся поудобнее на стуле Друян. — Подполковник Артамонов говорит, что…

Сергей Викторович поделился с капитаном сведениями, полученными в кабинете у Кирикова, и, окончив рассказ, добавил:

— Но это еще не все… Предупреди своего начальника, чтобы он не особенно распалялся. Пусть побережет нервы: о главном сюрпризе в этом деле он еще ничего не знает.