— И вряд ли они отдавали себе отчет, что она красуется на одной из их сумок, когда регистрировались в замке Хеннесси, — сказала Риган. — Если уж они для каждого преступления до неузнаваемости изменяют свою внешность, то непременно позаботились бы о том, чтобы их не выдала ни одна — даже самая мелкая, неприметная — деталь.

— Но разве не на таких неприметных деталях попадаются порой и опытные профессионалы? — спросил Джеральд.

— Верно, — кивнула Риган.

В дверь постучали. Риган и Джек разом повернули головы. В дверях стоял парнишка лет восемнадцати. Светлые вьющиеся волосы, быстрая улыбка, на лице — выражение боевой готовности.

— Здрасьте, — сказал он. — Джеральд, вы хотели меня видеть?

— Да, Майкл. — Джеральд представил Риган и Джека.

У Майкла заблестели глаза.

— Я так много о вас слышал, — сказал он Джеку. — И о вас тоже, Риган.

Джек окинул его удивленным взглядом:

— Обо мне?

— Ну да. На прошлой неделе Джеральд в эфире упоминал о том, что со дня на день вы прибудете в Ирландию на медовый месяц, ну и о вашей работе в Нью-Йорке рассказывал, и обо всех преступлениях, которые вы вместе раскрыли. Похоже, у вас жутко интересная работа!

Нет, я пока еще не совсем свихнулась, подумала Риган. Недаром сегодня утром у меня было предчувствие (мою бабушку, помнится, они тоже частенько посещали), что именно Джеральд, сам того не желая, накликал на нашу голову Джейн и Джона Доу!

— Да, скучать нам не приходится, — спокойно отозвался Джек, улыбнувшись Майклу.

Риган — далеко не первый раз в своей жизни — безмолвно восхитилась мужем. Джек в любой ситуации умудрялся сохранять самообладание, а ведь другой человек на его месте мгновенно вышел бы из себя. Ну каково это — слушать, как тебе сообщают, что о твоих планах провести медовый месяц на исторической родине сообщили по радио всему городу!

— К тому же замок Хеннесси — самое подходящее место, чтобы расслабиться, — продолжал Майкл. — Кто мог подумать, что мошенники будут вас там подкарауливать?

Значит, о том, что мы остановимся в замке Хеннесси, Доу узнали из того же источника, догадалась Риган. Джеральд не врал, когда говорил, что ирландцы «умеют делиться впечатлениями». Вся беда в том, что Джеральд делает это в прямом эфире, сидя у микрофона. Она украдкой взглянула на своего кузена. Тот даже и бровью не повел. Более того, он самодовольно улыбался.

— Да-да, — подтвердил он. — Мой рассказ о твоей работе, Джек, имел такой колоссальный отклик! Мои радиослушатели… — Он вдруг замолчал, заметив их вытянувшиеся лица. — Ой… Боже ты мой!.. Вы же только что сказали… что не можете понять, откуда Доу узнали о ваших планах приехать в Ирландию… Неужели вы думаете, что из моей передачи? — спросил он с обеспокоенным видом, но в его голосе сквозило явное оживление. — (Да, мысленно ответила ему Риган, именно так мы и думаем.) — Иногда, когда я сижу один-одинешенек здесь, в студии, у меня возникает ощущение, будто я разговариваю сам с собой. Вот почему я люблю, когда у меня бывают гости. Разумеется, мне звонят, но бывают ночи, когда кажется, будто весь город вымер. Приятно сознавать, что где-то там люди тебя слушают, но подумать только… Преступники тоже интересуются моей передачей. Боже упаси!

Джек пожал плечами:

— Не упрекай себя, Джеральд. Они могли узнать о наших планах и из других источников. Но было бы странно предположить, что они проделали такой длинный путь единственно ради того, чтобы мне насолить, а в результате их добычей стала всего лишь кружевная скатерть Мэй Рейли.

— Хорошо, что Мэй тебя не слышит, — пошутил Джеральд и поправил на носу очки. — У меня и в мыслях не было вторгаться в вашу личную жизнь. Мой ночной эфир — не более чем светская болтовня. Я говорю обо всем и ни о чем. Люди звонят мне в студию, делятся своими мнениями, задают вопросы… — (Я больше этого не вынесу, подумала Риган.) — К тому же, я рассказал и о грядущей свадьбе моей племянницы. А потом… В общем, получилось так, что я упомянул о том, что вы со дня на день приезжаете… ну и так далее… — (До чего же я ненавижу эти «ну и так далее», негодовала Риган. Они никогда не доводят до добра.) — А тут мне позвонила одна женщина. Она выразила надежду, что вы остановитесь в одном из лучших отелей Голуэя. А я ответил, что вы планируете остановиться в замке Хеннесси. Теперь мне кажется, что мне не следовало вдаваться в такие подробности.

Да уж, это точно, подумала Риган.

— А когда состоялась эта передача? — спросил Джек.

— Я сейчас вам скажу! Я точно помню! — с энтузиазмом встрял Майкл. — В прошлый понедельник! Как раз был мой день рождения! Я возвращался в общагу после того, как мы с ребятами пропустили по паре кружечек пива в пабе. Отметили, так сказать. Было уже поздно, и я включил радио. Вообще-то я никогда не слушаю ночной эфир, знаете ли, потому что… Гм… Потому что… — замялся он, чувствуя, что сморозил глупость. — Потому что, как правило, я в это время либо занимаюсь, либо сплю.

— Значит, в прошлый понедельник, — задумчиво сказал Джек. — Восемь дней назад. Следовательно, если тебе в студию позвонила Джейн Доу, чтобы узнать, где мы остановимся, или если Доу просто слушали твою передачу, они уже были в Ирландии за неделю до ограбления. А это уже кое-что. И если они участвовали в «Веселом забеге» в прошлом ноябре, значит, вполне вероятно, что они частенько сюда наведываются.

— Голуэй — замечательный город, — с энтузиазмом подтвердил Джеральд. Он протянул Майклу список с именами участников забега. — Ты случайно не знаешь кого-нибудь из этих людей?

Парень взял листок и пробежал его глазами.

— Знаю! — восторженно выпалил он.

— Кого?

— Имона и Донну Бирн.

— И кто они такие?

— Это родители одной моей университетской знакомой. Вообще-то они живут в Дублине, а в то воскресенье приехали к ней в гости. Джоди в жизни не выбирается из постели раньше полудня, так что они решили пробежаться, пока она спит, а потом вместе позавтракать. Я собственными глазами видел, как они бежали. Бежали!.. Да они весь путь прошли пешком!

— А как насчет остальных? — поинтересовался Джеральд.

— Нет, боюсь, остальные имена мне ни о чем не говорят.

— Майкл, а что ты можешь рассказать о «Веселом забеге»? — спросил Джек. — У нас есть все основания полагать, что Джейн и Джон Доу тоже принимали в нем участие.

— А, вот оно что! — Майкл помолчал, вспоминая. — Ну, начнем с того, что это был не совсем обычный забег. Много шуток, смеха и тому подобного. Вообразите, какая-то тетка бежала с коляской… — (Мы это уже слышали, подумала Риган.) — Некоторые даже вытащили на дистанцию своих стариков родителей! Один старикан лет шестидесяти шел под ручку со своей мамашей! Я слышал, как она кричала ему, чтобы он застегнул пальто. Умора! И что же вы думаете? Оказывается, он дантист, и у него в городе собственная клиника! — Майкл не выдержал и рассмеялся. — Один мой приятель как-то раз побывал у него и сказал, что больше туда ни ногой, иначе, по его словам, не миновать ему зубных протезов, прежде чем ему стукнет двадцать. Этот дантист — непризнанный комик! Настоящий Чарли Чаплин! — Майкл улыбнулся. — Но ничего из ряда вон выходящего в тот день не произошло. Единственный всплеск оживления, который я припоминаю, случился, когда какого-то парнишку стошнило на финише. Но тут он сам виноват: несся как угорелый и не рассчитал собственные силы. Вот и все, пожалуй.

— Ну что ж, — сказала Риган. — Я уверена, что Джейн и Джон Доу сделали все возможное, чтобы смешаться с толпой. Они среднего возраста, в хорошей форме… Меньше всего им хотелось привлекать к себе внимание.

Майкл закивал:

— И, похоже, они весьма в этом преуспели. Жаль, что я больше ничем не могу вам помочь.

— Нам тоже жаль, что мы не смогли подробнее их описать, — сказала Риган. — Да, вот еще что. Девушка, которая регистрировала запоздалых участников, поведала нам, что у нашего Джона Доу какой-то очень необычный смех.

— Один мой приятель недавно расстался со своей девушкой только потому, что она, по его словам, ржала как лошадь, — с неожиданным воодушевлением поддержал ее Майкл. — А она красотка хоть куда! Прямо глаз не оторвать! Жалко, конечно, но мой приятель просто не выдержал. Я сказал ему, что он мог бы потерпеть еще хоть два свидания…