Так что когда я улыбался, это выглядело как злобный оскал, буду считать это знаком того, что в будущем я устрою геноцид ксаргов. Ну ни чего Арт не из такого дерьма приходилось выбираться, как вспомню, как я лежал на разрушенном здании и видел как простому ребенку эти мрази отрывают голову, то моя фантазия почему то постоянно дорисовывает, что этот ублюдок начинает хохотать и в такие моменты у меня просто крышу срывает. Вон местные, у которых горе от ума, даже прописали легкие успокоительные и пару приемов у психолога, бедный психолог. Наверно, эта дамочка закончила престижный университет, а потом ей помогли устроиться на тепленькое место, видите ли, легко жилось, до момента пока я не заглянул к ней в гости.

Когда я начал ей рассказывать все, что пришлось пережить на той планете, а рассказывал я ей в подробностях и красках, потому что сам так запомнил. Я что виноват, что она впечатлительная и с воображением у неё хорошо, её вывернуло на изнанку прямо на стол, как сейчас вижу как эти тошнотворные струйки, который до её приема внутрь, были дорогим обедом капают на ковер, стекая со стола. Она потом выбежала и даже попросила, чтоб мне сделали лоботомию и купировали те участки памяти, у ребенка стресс не совместимый с жизнью и бывают вспышки агрессии. Хорошо, что в тот момент рядом проходил Рон и вразумил эту ненормальную дамочку, а я отделался просто слабым успокоительным.

Какой же бардак у меня в голове, самому бы разобраться, не то, что каким-то столичным дамочкам с дорогим маникюром, лучше бы пару лишних кредитов отправила в помощь беженцам или военным. Наверно все то время пока я действовал как робот, все было нормально, а вот теперь когда начал думать и вспоминать в спокойной обстановке то оказывается, всё-таки я немного не нормальный. Тогда вопрос, а кто вообще нормальным будет, если пройдёт через такое, когда на кону стоит твоя жизнь, да и не только твоя. Я поднял свой взор от пола, вон как меня прибило, не-е-е… мне мама говорила, что таблетки до добра не доведут, только мясная диета три раза в день из ксаргов, вот настоящий залог здоровья.

Я улыбнулся своим оскалом, да я люблю ксаргов, в любом виде, то есть жареном, пареном и даже запечённом, на десерт можно и сырых. Прям до смерти люблю, до их смерти… Сжал и разжал кулаки, все Арт надо собраться, теперь только от тебя зависит, будешь ли ты их давить в ближайшем будущем или всё-таки они тебя раздавят морально. Пойду, прогуляюсь по больничному парку, подышу воздухом. Надел уличную одежду, после чего покинул больничные покои. На улице стояла хорошая погода, дул легкий ветерок и светило солнце. Я глубоко вздохнул, этот пьянящий воздух, как будто дышу в последний раз, после чего сделал резкий выдох, и мне стало немного легче. А что, всё новое это хорошо забытое старое, дыхательную гимнастику еще никто не отменял, да и помогает он лучше всяких таблеток.

Я направился в больничный парк, через пару минут я уже гулял по парку, а потом через некоторое время, просто уселся на скамейку и смотрел на небо. Прошло наверное минут десять, ну может двадцать. Когда понял, что кто-то рядом со мной, пытается меня о чём-то спросить.

– Молодой человек вы будете не против, если старый Мойша присядет рядом?

– Да присаживайтесь, я напротив – только за.

– Ви представляете молодой человек, что этот «шмазл» мой врач сказал мне?

Я немного впал в ступор, а потом мне стало интересно, что же мог врач сказать этому божьему одуванчику.

– И что же он вам сказал?

– Мой врач старый пердун, который лечит меня больше, чем знала меня моя жена Сара Абрамовна. Так вот я пришел в который раз к этому поцу и спрашиваю, что с моими анализами, буду ли я жить и тогда успею по скидке купить еще пару трусов или мне нужно срочно вставать в очередь на погребение, у них там скидки, если заранее заказываешь теплое место за определенный срок. Так вот этот поц долго на меня смотрел, а потом заявил, что у меня рак. Я сначала не понял, а потом когда до меня дошло, я схватился за самое мое больное место, за кошелек и начал на него кричать. Ты пердун старый, буквально вчера мне сказал, что у меня камни в почках. И шо ви думаете он заявил?

– И что же он сказал.

– Он почесал свою лысую макушку и сказал, со всей серьезностью "Да камни в почках… камни, а вот под камнями рак…", да Сара Абрамовна услышав такое сама бы меня убила, шо я прятал от неё раков под камнями.

Ха-ха-ха… раки у него под камнями, откуда такие люди берутся. Еще и его врач, наверно такой же старый и уже болеет маразмом. А он продолжал рассказывать, какие у него проблемы, блин мне бы такие.

– Шо ви хохочете, у честного Мойшы проблемы, а ви смеетесь. Ну, пожаловался я старому пердуну, шо я не могу больше заниматься со своей женой любовью каждый день, потому что я теряю зрение. Он попросил объяснить, ну я и ответил, что перестал видеть в этом смысл. Ты знаешь, что этот «шмазл» мне порекомендовал?

– И что же?

– Завести «кашерную» любовницу, а зачем мне любовница, за неё платить надо, а какой смысл платить за что-то, когда рядом лежит, что-то бесплатное.

Этот дедок, меня точно убьет, я так сильно смеялся, что у меня потекли слёзы, а потом я просто схватился за живот и некоторое время хрипел лёжа. Я молился, чтоб он больше не говорил, а то я тут просто умру. Вот его надо за шкирку брать и сбросить на ксаргов, если они не умрут от смеха, то он их просто заболтает. Буквально пару минут разговора и я забыл хоть ненадолго, что идет война и гибнут люди. Через некоторое время, я поблагодарил его за то, что он решил именно мне пожаловаться, а потом пошел, к себе в покои с хорошим настроением, временами начиная смеяться, когда вспоминал старого Мойшу.

Глава 12

Если сомневаешься, говори правду. (Марк Твен)

Я сидел в парке и напевал песню, а так же вспоминал некоторые моменты, потому что сегодня именно тот день, когда за мной должен прийти человек от «Мистера Х», попрошу у него один день и получу аванс, после чего навещу Эшли. Проведу весь этот день с ней.

«Я понял, что жизнь равнодушна, как острые скалы.

Я понял, что жизнь без нас не знает добра-а-а.

И звёзды остынут… И люди исчезнут, и страны,

А только добру в сердцах не остыть никогда-а-а…»

В этот момент у меня в голове пронеслось, как я вытаскивал Эшли из той мастерской, а потом как я потрепал её по голове своей рукой, когда мы были у торговца, и она заснула, держа мою руку и положив свою голову мне на грудь.

«Никто вместо нас не сделает доброй работы!

Никто не подаст руку слабому, чтоб защитить!

И детям никто не отдаст нашей лучшей заботы!

И матерей никто так сильно не будет любить!

Как мы…»

В этот момент я вспомнил родителей, как они устроили самый вкусный обед в моей жизни. Мама, папа простите, я не смогу сдержать слово, чтоб кормить вас только самой вкусной едой. Если бы не мой день рождения, они могли быть живы. На моих глазах навернулись слёзы, Арт держи себя в руках «Большие мальчики не плачут», даже если в груди сильно болит. Ксарги я вас ненавижу.