После тура мы пили чай со штруделем, наслаждаясь каждым хрустящим кусочком. Я собрала пальцем все крошки с тарелки.

Дискомфорт Рози, кажется, улетучился, в то время как мой увеличивался с продолжением визита. Мы были знакомы два года, но, за исключением последних двух недель, все наши встречи происходили в ее ресторанчике, где она правила, как диктатор.

У нас было не так много тем для разговора, и я поймала себя на том, что с трудом поддерживаю беседу, стараясь избежать неловких пауз. Когда мы покончили с чаем, я начала тайком поглядывать на часы.

Рози посмотрела на меня.

— В чем дело? У тебя свидание?

— Да нет. У меня есть работа. Я завтра еду в пустыню, и мне нужно успеть попасть в банк.

Она показала на меня пальцем, а потом похлопала по руке.

— Сегодня ты идешь ко мне. Я угощу тебя стаканчиком шнапса.

Мы вышли вместе. Я предложила ее подвезти, но таверна всего в половине квартала отсюда, и Рози сказала, что предпочитает пойти пешком. Последнее, что я видела — легкий весенний ветер раздул ее балахон. Она стала похожа на воздушный шар, надутый горячим воздухом и готовый взлететь.

Я отправилась в город, завернула к банкомату, положила на счет аванс миссис Герш и взяла сто баксов наличными. Обогнула квартал и поставила машину на общественной стоянке позади моего офиса. Должна признаться, новости о наемном убийце заставили меня быть осторожнее, и я подавила желание перемещаться зигзагами, когда поднималась по наружной лестнице.

В офисе я взяла свою портативную пишущую машинку, несколько папок и пистолет, а потом заглянула в соседний офис страховой компании Фиделити. Я немного поболтала с секретаршей Дарси Паско. Она помогала мне с парой дел и подумывала о смене специальности. Я считала, что из нее получился бы хороший следователь и поощряла ее.

Быть частным детективом гораздо лучше, чем сидеть на заднице в чьей-то конторе.

В завершение я зашла в комнату Веры Липтон. Вера — одна из тех женщин, от которых мужчины без ума. Клянусь, она не делает для этого ничего особенного. Наверное, это дух полной уверенности, который она излучает. Она любит мужчин и они об этом знают, даже когда она над ними издевается. Ей тридцать семь, она незамужем и имеет пристрастие к сигаретам и кока-соле, которые она поглощает целый день. Казалось бы, это должно отпугивать помешанных на здоровье, но этого не происходит. Она высокая, весит, наверное, килограмм шестьдесят пять, рыжеволосая и носит очки с большими круглыми линзами.

Я знаю, что ничего из этого не подходит к определению девушки вашей мечты, но есть в ней что-то такое, чему, очевидно, трудно сопротивляться.

Она, ни в коем случае, не легкодоступна, но когда она идет в магазин, какой-нибудь парень заводит с ней разговор и после этого они встречаются долгие месяцы. Когда любовь проходит, они обычно остаются такими хорошими друзьями, что она сводит их со своими подругами.

Ее не было за столом. Обычно я могу вычислить ее по сигаретному дыму, но сегодня я не могла ничего унюхать. Я очистила стул и уселась, перелистывая документы о страховом мошенничестве. Везде, где есть деньги, кто-то всегда найдет способ их украсть.

— Привет, Кинси. Как дела?

Вера вошла в комнату и положила папку на стол. На ней был джинсовый комбинезон с подложенными плечами и широким кожаным поясом.

Она уселась на свой вращающийся стул и автоматически полезла в нижний ящик стола, где держала охлаждающий пакет с колой. Достала бутылку и приподняла, предлагая мне.

Я помотала головой. Она сказала — Знаешь что?

— Боюсь спрашивать.

— Оглянись вокруг и скажи, что увидела.

Я люблю такие игры. Это напоминает мне игру, в которую мы играли на днях рождения в начальной школе, когда чья-нибудь мама приносила поднос со всякими мелочами, на которые мы должны были смотреть в течение минуты, а потом перечислить по памяти. Это единственная игра, в которую я выигрывала.

Я оглядела ее стол. Тот же старый беспорядок, насколько я могу видеть. Папки везде, страховые инструкции, куча корреспонденции. Две пустые бутылки из-под колы…

— Нет окурков. Где пепельница?

— Я бросила.

— Не могу поверить. Когда?

— Вчера. Я проснулась, чувствовала себя паршиво, кашляла, как сумасшедшая. Сигареты кончились, так что я встала на четвереньки и рылась в мусоре, в поисках окурка, достаточно большого, чтобы закурить. Конечно, ничего не нашла. Я знала, что мне нужно набросить какую-нибудь одежду, схватить ключи от машины и мчаться на угол. Даже до того, как выпить мою первую колу. И я подумала, да пошло оно все. Хватит. Я больше не буду этого делать. Так что я бросила. Это было тридцать один час назад.

— Вера, это прекрасно! Я тобой горжусь.

— Спасибо. Я чувствую, что это хорошо. Я бы хотела выкурить сигарету, чтобы отпраздновать. Я начинаю глубоко дышать каждые семь минут, когда мне хочется курить.

А ты чем занимаешься?

— Собираюсь домой. Просто заглянула к тебе. Завтра меня не будет, а мы говорили о том, чтобы вместе пообедать.

— О, это плохо. Я ждала этого. Я собиралась тебя кое с кем познакомить.

— Познакомить меня?

Эта новость вдохновила меня примерно так же, как визит к дантисту.

— Не надо говорить таким тоном, детка. Этот парень тебе идеально подходит.

— Боюсь даже спрашивать, что это значит.

— Это значит, что он не женат, как кое-кто, кого я могу назвать по имени.

Она намекала на Иону Робба, чье, то женатое, то неженатое состояние было предметом конфликта. Я с ним встречалась с перерывами с прошлой осени.

— Нет ничего плохого в таких отношениях.

— Конечно, есть. Его никогда нет, когда он тебе нужен. Он всегда где-то с этой, как ее, на какой-нибудь сессии у психотерапевта.

— Ну, это правда.

Кажется, что Иона и Камилла меняют психотерапевта каждый раз, когда приближаются к какому-то решению. Они были вместе с седьмого класса и, очевидно, испытывали пристрастие к темной стороне любви.

— Он никогда ее не бросит, — сказала Вера.

— Это, наверное, тоже правда, но кому какое дело?

— Тебе есть дело, и ты это знаешь.

— Нет. Скажу тебе правду. У меня действительно нет места в жизни для большего, чем есть.

Мне не нужен большой страстный роман. Иона хороший друг, и он поддерживает меня достаточно часто.

— Ну, ты совсем чокнутая.

— Вера, мне не нужны твои нотации. В этом все дело.

— Это не нотация. Это, скорее, предложение.

— Ты хочешь совершить продажу? Я вижу, что ты хочешь заключить сделку. Ну, давай, расскажи о нем. Я вся в нетерпении.

— Он идеален.

— Идеален. Так. — Я притворилась, что записываю. — Очень хорошо. Что еще?

— Кроме одной вещи.

— А.

— Я честна с тобой. Если бы он был полностью идеален, я бы оставила его себе.

— И в чем дело?

— Не торопи меня. Я дойду до этого. Давай я сначала расскажу о его хороших качествах.

Я посмотрела на часы.

— У тебя есть тридцать секунд.

— Он умный. Он веселый. Он заботливый. Он компетентный…

— Чем он занимается?

— Он врач. Семейный доктор, но он не трудоголик. Он не стесняется своих чувств. Честный.

Он очень милый и не болтает зря.

— Продолжай.

— Ему тридцать девять, никогда не был женат, но заинтересован в серьезных отношениях. Он в хорошей физической форме, не курит, не употребляет наркотики, но не кичится этим, ты понимаешь о чем я? Не пытается быть святым.

— Угу, угу…

Я сделала движение головой, мол, давай конкретней.

— Он симпатичный. Серьезно. Восемь с половиной из десяти. Он катается на лыжах, плавает, поднимает штангу…

— И не может поднять…

— Он бесподобен в постели!

Я начала смеяться.

— В чем же дело, Вера? У него пахнет изо рта? Он рассказывает анекдоты? Ты знаешь, я ненавижу мужиков, которые рассказывают анекдоты.

Она покачала головой.

— Он маленький.

— Насколько маленький?

— Немного больше метра шестидесяти, может быть, метр шестьдесят три. А я — метр семьдесят пять.