– Почему? – с горечью спросил пленник. – Почему моих людей уничтожают?

– Твоим людям сохранят жизнь, – ответил Император. – Тебе и твоей армии – нет.

– “Император Терры”, – издевательски усмехнулся седовласый пленник. Кровь текла из уголка его рта. Рана в живот пожирала его заживо.

– Нет, – возразил Император. – Император Человечества.

Пленник отхаркнул кровь на снег. – Теперь человечества? Одной страны не хватило для тебя, как и одной планеты, и поэтому ты понесёшь своё тлетворное прикосновение к звёздам.

– Твоё неповиновение неуместно, – ответил Император.

– Высокомерный зверь! – прохрипел человек из раненой груди. – Неуёмное высокомерие. Неописуемое безумие.

Император повернулся к ветру и прищурился, наблюдая за опустошённым полем битвы. – И всё же победа.

– Тиран! – закричал пленник. – Мясник просветлённых! – Плевок брызнул в вечернем воздухе, испаряясь с земли. – Вероотступник! Еретик!

Император вынес эту прерванную плевком тираду со спокойным терпением где-то между достоинством и невосприимчивостью. – Я несу просвещение, – произнёс Он.

– Ты несёшь проклятие! – неистовствовал пленённый военачальник.

– Я предупреждал тебя, жрец, – сказал Император. – Давно предупреждал. Мы стоим здесь и сейчас из-за сделанного тобой выбора.

– Положил я тогда на твои предупреждения, – огрызнулся пленник. – Как кладу сейчас на твоё просвещение. Пусть меч падёт! Я иду в объятия своего бога. И на своём последнем вздохе я прокляну кровь в твоих венах.

Один из кустодиев шагнул вперёд и ударил его нижней частью копья стража сбоку по голове. Хотя он ударил едва ли желая нанести рану, не говоря уже об убийстве, этого хватило, чтобы разбить глазницу и превратить содержимое в желе.

Пленный военачальник осел в снег, воя и сжимая повреждённый череп.

– Держи себя в руках, Сагиттар, – произнёс Император. Кустодий помедлил, склонил голову перед своим повелителем и вернулся на место.

И затем, пока опустившийся на колени пленник кричал и прижимал обмороженные руки к лицу, Император обратился к тому, кого вообще не должно было быть там:

– Приветствую, Ра.

Ра стоял в стороне от остальных, поочерёдно смотря то на Императора, то на кустодиев. Последние были облачены в намного более скромные доспехи, чем те, что носил он. В те годы он ещё не присоединился к ним. Они всё ещё вели войны против орд техноварваров, утверждая господство над Террой до появления легионов и начала Великого крестового похода.

– Сир, – приветствовал он Императора. Как всегда ничто вокруг не напоминало сон или видение. Ветер развевал роскошный багровый плащ Ра. Стоявшая над полем битвы трупная вонь проникала сквозь системы фильтрации шлема. Каким-то образом она всегда проникала.

Его повелитель повернулся, оставив кустодиев, окружавших раненого пленного. На безмятежном лице Императора мелькнула тревога, Ра увидел несколько сменявшихся ликов: взволнованное беспокойство мальчика, который хотел быть королём, суровая решимость Великого Крестоносца, спокойная осторожность Правителя Всего Человечества.

– Полагаю, вы получили предсмертный импульс.

– От протектора, – ответил Ра. – Вы почувствовали его?

– Нет. Я почувствовал сущность во внешних туннелях. Древнее присутствие приближается к стенам Невозможного города. Я почувствовал, когда оно ударило. Ни один протектор не пережил бы такое. Когда оно ударило, я почувствовал его имя. Полагаю, что убитый протектор хотел сообщить вам об этом единственным способом, которым мог, с помощью предсмертного импульса. Скорее всего, сообщение содержало имя существа.

– Аудиосообщение протектора оказалось всего лишь эфирным воплем.

– В бою ты слышал, как варп-существа говорят на готике, Ра. Они вытягивают эти знания из разумов убитых, используя человеческую мысль для формирования угроз, вызовов и тому подобного. Но их знания языка и личности слишком поверхностные, чтобы человеческое восприятие распознало их слова. Эфирный вопль был именем. Я сам услышал и почувствовал его.

Павший воин – один из Громовых Воинов в грубой броне, некогда сражавшихся на стороне Императора – полз по замёрзшей земле у ног Ра. Трибун проигнорировал умирающего человека, сомневаясь, что раненый вообще существовал.

Император заметил колебания кустодия. – Ты сомневаешься во мне, Ра?

– Не знаю, является ли это сомнением, сир. Скорее отсутствием понимания.

– Понимание психических и эфирных принципов никогда не давалось тебе столь же легко, как Ясарику или столь же полно, как Константину, но эта идея вполне доступна для тебя.

Несмотря на окружение Ра усмехнулся. – Вы льстите мне, мой Император.

Император проигнорировал слабую попытку сарказма:

– Когда я говорю с тобой, я говорю вслух? Мой рот двигается и формирует слова человеческого языка? Слышен человеческий голос? Или просто смертные разумы обрабатывают моё присутствие и психическую волю?

Ра кивнул, это уже было знакомым. Множество раз, когда Император встречался с союзниками или врагами, Он свободно говорил на бесчисленных языках, и даже не знавшие тех наречий и лексикона отлично понимали слова Повелителя Человечества.

– Здесь похожий принцип, – продолжил Император.

– Зачем демону кричать своё имя?

Тёмные глаза Императора замерцали от выбранных телохранителем слов. – Они почти всегда так делают. Они излучают сформировавшие их понятия и эмоциональные события. Человечество воспринимает это излучение как звук – визг и рёв, который ты слышишь, сражаясь с ними. Они сообщают о себе. Ты слышишь, кто они. Тот, о котором мы сейчас говорим, является сущностью, рождённой первым убийством, когда человек впервые отнял у другого человека жизнь не из-за необходимости выживания.

Ра ничего не сказал. Взгляд Императора стал рассеянным, словно Он смотрел на те древние события. Когда Он заговорил снова, Его голос стал сентиментальнее и отвлечённее, лаская слух. – Столь много разумов считают приручение огня моментом, когда люди разорвали связь с разнородной биологической жизнью Старой Земли, и человечество поднялось над уровнем животных. Они указывают на многие подобные моменты и никакие две точки зрения не совпадают – огонь, колесо, порох, реактивное движение, ген навигатора… Все ошибаются. Это произошло тогда, Ра. Деяние, которое даже ложные, глупые и безумные религии проклинали на протяжении всей истории. Тот единственный поступок навсегда изменил человечество, питая существ варпа и поставив нас на первую ступень длинного-длинного пути.

Взгляд Императора прояснился. Он снова смотрел на Ра, а не сквозь него. – И мы далеко зашли на этом пути. И всё ещё ищем возможность свернуть с него.

Ра стоял в тишине, чувствуя как прикосновения непрошенного ветра ласкают лицо. Не было никого благословеннее Десяти Тысяч и философские беседы с Императором не являлись для них редкостью, но от суровой серьёзности слов повелителя кровь Ра похолодела и потекла медленнее.

– Конец Империй, – произнёс Император.

– Мой король?

– Нельзя передать основное понятие имён варп-существ на обычном языке без элемента психической адаптации в переводе. Настолько близко, насколько его можно произнести на готике именно это означает имя сущности. Конец Империй.

Теперь кровь Ра и в самом деле почти застыла. Лёд затопил вены. – Сир, почему Вы позвали меня так быстро?

Император повернулся и Ра последовал за ним, не нуждаясь в знаке. Вместе они шли по полю битвы, слыша крики раненых и резкий треск добивающих выстрелов. Когда они приблизились к кольцу охраны и стоявшему на коленях истекающему кровью военачальнику, Ра не мог не посмотреть на прошлые воплощения кустодиев. Вот Ясарик, высокий и гордый; Константин, стоический и внимательный; Сагиттар, раздражительный и дикий.

Для человеческих глаз эти воины едва ли отличались друг от друга, но для Ра каждый был столь же уникален, как отдельная песня. Как унизительно было видеть их, когда они ступали по изуродованной земле Терры, прежде чем он стал одним из них. Всего несколько лет спустя Константин Вальдор придёт за ним и заберёт ребёнка из…