– Десять миллионов.

– Марок?

Так! Это дает новое направление моим мыслям. Он замечает мое удивление и спешит добавить:

– Или бельгийских франков?

– Они готовы заплатить такую сумму?

– Не знаю... Но... предмет точно у вас?

– А вы думаете, я стал бы заставлять вас терять время?

Апломба мне не занимать, а? Если б вы слышали, как я вру, то приняли бы меня за министра иностранных дел, настолько я убедителен.

– Надеюсь, что нет, – говорит он.

– В добрый час... Когда вы получите ответ?

– Мне нужно позвонить. Скажем, через час.

– А деньги?

– Завтра днем... В крайнем случае вечером, но я не могу обещать вам твердо, потому что нужно время, чтобы привезти их.

Нет, серьезно, ребята, я еще никогда не видел такого спокойного, так владеющего собой парня. Невозмутимо стоит под прицелом моего шпалера, словно бы даже забыв о нем, и его взгляд еще более тревожит, чем когда бы то ни было...

Мы обсуждаем сделку, словно речь идет о шнурках или паштетах.

Он убеждается в безупречности того, как завязан его галстук, потом, все так же спокойно, спрашивает:

– Где мы встретимся?

Я смотрю на него. Парень с совершенно серьезным видом торгуется со мной о брильянтах.

– Позвоните мне в отель, как только получите новости.

– В какой отель?

– "Тропик"... Он хмурится.

– В тот же, где останавливался Ван Борен? Да, конечно, я должен был догадаться...

Он впервые выглядит как человек; находящийся под прицелом.

– Я могу идти, да?

Он поворачивается на каблуках и уходит, но на пороге останавливается.

Я, как суперкретин, уже убрал шпалер в карман. Достать его снова уже не успеваю. Едва успев понять, что к чему, я получаю в челюсть мощный удар кулаком, и в глазах у меня появляются тридцать шесть тарелок, одна более летающая, чем другая. Я падаю назад с колоколом Вестминстерского аббатства вместо котелка. Я встряхиваюсь и встаю в боевую стойку, но, видимо, имею не совсем четкое представление о реальности, потому что защищаю более нижние части тела, а второй удар летит мне в портрет. Этот малый регулярно занимался утренней гимнастикой! О-ля-ля! Не знаю, куда точно попал этот прямой, но где-то недалеко от носа.

Я не теряю сознание, но нахожусь в каком-то сиреневом тумане, который быстро сгущается. Боксеры называют это нокаутом на ногах.

Пытаюсь ухватиться за что-нибудь твердое, но вокруг все пляшет. Столы, спинки стульев удаляются. Словно через матовое стекло я вижу моего противника. Его неподвижный взгляд дырявит мне голову... Глаза, как два пистолета. Он по-прежнему безупречно спокоен и методично валтузит меня, а у меня даже нет сил дать ему сдачи. Чувствую, мне конец. Пора выбрасывать на помойку! Засуньте меня в мусорное ведро, а оттуда на свалку.

Я впервые побит парнем, который напал на меня пусть внезапно, но все-таки спереди! Этому парню явно делали переливание крови от чемпиона мира по боксу!

Летит третий удар, хорошо рассчитанный, точно нацеленный. Я его вижу и не могу парировать.

В моей голове как будто разрывается бомба.

Целую, ждите писем...