Палуба исполняла под ногами немыслимый танец. Волны с гулом били в крутые борта «Покорителя», забрасывая холодные брызги до самого мостика. Кожаная одежда моряков, управлявших кормовым веслом, блестела от влаги. Ветер туго надувал паруса, трепал вымпелы и флаги, завывая в снастях, рвал плащи с людей, стоявших на палубе. Он нес холодную водяную пыль, которая секла кожу, словно песок. Кулл наслаждался. Он устал от дворца, от вельмож, важных и завистливых, от этикета и тысяч писаных и неписаных правил, окружающих короля со всех сторон, подобно тому как загонщики обкладывают кабана. Свирепый ветер и палуба под ногами, брыкающаяся, словно норовистая лошадь, дарили ощущение свободы. Свободы и опасности, а их Кулл ценил в жизни больше всего.

Свинцовые водяные холмы несли его флот к берегам северных островов. Трехмачтовые валузийские скаги, увенчанные башнями белых прямых парусов, казались на спинах «коней моря» утлыми суденышками. Но флот был огромен. До самого южного горизонта виднелись паруса валузийских кораблей. При хорошем ветре они достигнут архипелага за два дня.

Кулл посмотрел вправо. Горизонт на восходе зубрился треугольными парусами дромонов. Корабли Конхобара составляли правое крыло объединенного флота. На левом находились пикты. Их длинные ладьи были наполнены свирепыми смуглыми воинами. Отсюда было видно, как легко они взлетают на гребни волн. Их паруса, разрисованные синими узорами, с древних времен наводили ужас на обитателей прибрежных городов. Но ушли в прошлое безумные набеги пиктов. Теперь у них есть верховный вождь. Кланы объединились вокруг него, оставаясь, впрочем, вполне самостоятельными. По-другому быть не могло: кровное родство превыше всего для таких, как они.

Темные тучи мчались над самой водой. Казалось, что мачты кораблей царапают их мягкие животы. Тучи несли снег.

«Валка! — подумал король. — Я уже и забыл, что в это время года может идти снег!» Он представил себе флот атлантов, внезапно возникающий из пелены снежного заряда. Черные корпуса кораблей, черные паруса. Чудовищные лики носовых фигур. Корабли Грайу уходили все дальше, держа курс между Полуночью и Восходом. И Кулл надеялся, что они успеют уйти подальше, прежде чем галеры лемурийцев выйдут навстречу объединенному флоту.

По палубе зазвучали шаги. Король обернулся, держась рукой за поручень. Палуба в очередной раз пыталась вырваться из-под ног. Вестник, направлявшийся к нему, едва сохранил равновесие. Его лицо, по контрасту с алыми доспехами, было пугающе бледным.

— Мой король! — Казалось, ветер пытается украсть слова воина, унеся их прочь. — Маг, наблюдающий за перемещениями врага, докладывает, что впереди, в нескольких десятках морских да-киле, большое скопление кораблей. Его помощник, ответственный за связь с кораблями флота, говорит, что маги с других кораблей также подтверждают это.

Рука короля легла на обух тяжелого топора. Он погладил древний металл, и ему вдруг привиделось, как сияют во тьме его каюты Мечи Стихий. А быть может, они сейчас приняли человеческий облик? Возможно…

Он посмотрел в глаза Алого. Тот держался молодцом, хотя морская болезнь всерьез донимала его.

— Пусть передадут по эскадрам боевую тревогу. Командующему правым крылом — выдвинуть огненосные корабли ближе к стыку наших флотов. Левому крылу — развернуть строй и готовить охват фланга. Центру — две боевые линии. Всем готовить баллисты к стрельбе. И еще. Пусть свяжутся с атлантами. Я хочу знать, далеко ли они успели уйти.

Алый отсалютовал и поспешил вниз. На «Покорителе» зазвенел боевой гонг. Команда высыпала на палубу — ставить паруса по-боевому. Воины окружили рамы тяжелых баллист. На носу появился отряд Алых — на случай абордажа.

Кулл смотрел на полуночный горизонт, над которым вскоре должны были запестреть паруса лемурийских галер.

Поселок Ястребов был на самом деле небольшим приморским портом, недалеко от устья реки Вэл. Название осталось с тех стародавних времен, когда его носил маленький рыбачий поселок. Несколько раз городок разоряли набеги атлантов, но теперь наступило затишье. Атлант на троне Валузии заставил соплеменников перенести свой кровавый промысел в другое место.

Два дня назад все население города, высыпав на серебряный пляж за городскими стенами, с восторгом наблюдало, как огромный флот короля направляется на Полночь. В гавани города последнюю неделю стояло тридцать пиктских ладей, и горожане радовались, что смуглые варвары уходят вслед за королем. Радовались по разным причинам. Некоторые — потому что болели кости после драки со свирепыми смуглыми воинами в одной из таверен. Другие — потому что не надо больше держать взаперти дочерей, а то про пиктов всякое расскажут. И не всегда понапрасну. Правда, дочери были об этом иного мнения. Пикты казались им благородными дикарями, и не одна, сбежав из-под родительской опеки, оказывалась в жарких объятиях смуглого воителя. И через некоторое время плоды ночных похождений иных девиц грозили стать явными…

Городок еще не остыл от сплетен по поводу Объединенного флота, когда по дороге на Нарег в него прибыла сотня Алых Стражей. Лучших воинов короля здесь видели в последний раз двадцать лет назад во время особо крупного набега атлантов. Их появление взбудоражило Поселок Ястребов. Еще бы — ведь король-то на войне! Значит, что-то происходит. Все с нетерпением ждали развития событий. Прошел слух, что с Алыми прибыл Глашатай Короля.

На следующий день на площади перед зданием королевского суда собралось все взрослое население городка. Вокруг специально выстроенного помоста стоял четкий квадрат всадников в алой броне.

Пики, упертые в стремена, высились частоколом. Помост был пуст. Люди глазели на Стражей, раскрыв рты. Те казались им мифическими существами, сделанными из холодного металла. В толпе ползли шепотки, — Привет, Мерама!

— Здорово, сосед! Что слышно?

— Разное болтают. Я слыхал, скоро будет говорить…

— Ну-ну, что-то не видать Глашатая… А ты, сосед, дочку-то из подвала уже выпустил или как?

— Выпустил. А вот ты свою и не прятал. Смотри, как бы потом смугляков воспитывать не пришлось.

— Да ну тебя. Язык у тебя что жало змеиное. Столько рядом живем, и не знаешь, что посватана она за Атлу Оружейника? Они друг в друге души не чают, а Атлу ты знаешь. Он кому угодно ноги переломать может.

— Ладно, Мерама. Я же пошутил.

— Шутник… О! Смотри! Это не Глашатай случаем?

На площади появился высокий сухощавый человек с седыми вьющимися волосами, одетый в толу королевского вестника. Его сопровождал десяток спешившихся Алых. Придворный прошел через расступившуюся толпу и поднялся на помост.

Воцарилась тишина. Глашатай молча осматривал людей. Все ждали речи, но он ничего не говорил. Тогда шепотки поползли вновь.

— Смотри, какой важный! Небось, настоящий царедворец. Интересно, что скажет? Я слыхал, в столице траур объявляли. Народу погибло много…

— Да… еще говорят, какие-то чудовища короля Кулла хотели убить, но он вместе с этими вот, в красных доспехах, их всех прикончил. Знаешь, Мерама, когда я сюда шел, то в боковой улице видел отряд Береговой Охраны. Они как будто оцепляли площадь…

— Да ну?! Значит, новости совсем паршивые будут.

— Вот-вот. У меня там племянник служит, так я его спросил — что это вы тут делаете, Скри? А он бледный какой-то, круги под глазами — словно ночь не спал. Смотрит на меня странно так и говорит — иди, мол, дядя, на площадь, там все узнаешь.

— Странно это, сосед. Он же у тебя балагур — на весь Поселок такого весельчака не сыщешь.

— И я о том же…

— Смотри, смотри! Свиток достал, сейчас говорить будет!

— Да мне ничего не видать отсюда. В самый раз черепушка твоего будущего зятя обзор закрывает!

— О, говорит!

Голос у седовласого Глашатая оказался звонким и сильным. Вся площадь слышала его слова совершенно отчетливо.

— Слушай, Валузия! Послание короля! Вы на всю жизнь запомните слова, которые сейчас будут сказаны. Они принесут вам горе! Но они же дадут вам покой! Слушай, Валузия!