— Здесь нет вашей вины. Я не предупредил вас о ее присутствии.

Он повернулся к командиру Алых:

— Керн! Оставь мне полусотню, а сам с остальными отправляйся в зал Славы Королей.

Воин отсалютовал. Король посмотрел, как тот отдает распоряжения, и, кивнув, вошел в свои покои. Его встретила улыбка Девы Огня, сидевшей скрестив ноги на королевском ложе.

— Я успела соскучиться… — вымолвила она.

Стальные когти рванули плечо. Соскользнули — спас наплечник. Зубастая пасть лязгнула у самых глаз. Лезвие секиры с хрустом врубилось в омерзительную морду. Рукоять сломалась, и Кер-балл на миг остался безоружным. Пока он выхватывал меч, одна из тварей подскочила вплотную, но побратим прикрыл его, подрубив ей поджилки. Чудовище рухнуло, ударом хвоста сбросив Стража с груды трупов, на которой они защищались. Твари ринулись к нему, но первая из них вдруг завертелась волчком, с визгом цепляясь за рукоять метательного ножа киммерийца, торчащего из ее правой глазницы. Остальные попятились. Через мгновение Алый снова стоял рядом с Кербаллом.

Твари снова ринулись вперед. Воины приняли их на мечи. Полетели черные брызги. Сталь заскрипела о кость. В этот миг прогремел боевой клич атлантов. Грайу и Айар, сбежав по лестнице, ринулись в бой. Молчаливый пикт последовал за ними.

Неожиданное нападение ошеломило тварей, и они вновь отступили к середине зала. Айар сжала предплечье киммерийца, глядя, как из-за дальних колонн появляются все новые бестии.

— Не спрашивай, откуда я узнала, где ты. Кербалл усмехнулся. Синие глаза сверкнули с залитого черной кровью свирепого лица.

— И не спрошу… Попить бы сейчас.

Грайу молча протянул ему флягу. Киммериец глотнул и засмеялся:

— Вино! Кром разрази моих предков! Вы запасливый народ, атланты!

— Нам надо уходить. — Грайу мрачно указал мечом в сторону зала. — Их все больше. Видимо, Алые выжимают сюда тварей со всего дворца.

— Видишь ли, мы не можем уйти. — Кербалл задумчиво осмотрел зал, кишащий тварями. — Дело в том, что я и вот этот парень из Алых — теперь побратимы. Он на посту и уйти не может, а я его не брошу. Так почему бы нам еще не повеселиться?

Грайу пожал плечами — почему бы и нет? Айар вздохнула и принялась проверять остроту меча. Пикт, все это время молчавший, что-то произнес вполголоса на своем языке.

— Что он сказал? — спросила воительница. Киммериец отпил еще вина из фляги, и, передав ее Измиагру, ответил:

— Он говорит, что мы воистину киммрах ак карнах—«безумцы с мечами».

— Подскажите, что мне делать. — Кулл слышал свой голос, словно из неимоверной дали. Две Меч-Девы стояли перед ним. Две пары глаз — синие и золотые смотрели в самую суть его существа, как если бы увиденный им сон стал явью. И это действительно было так. Кулл знал, что его сны имеют свойство сбываться, и ничему не удивлялся.

Он смотрел на них и думал, что ему все время придется напоминать себе о том, что они не обычные женщины. Что они не рождены смертными отцом и матерью, что они — живые воплощения Стихий. Впрочем, будь они смертными — все оказалось бы проще. Смертные женщины, даже несказанно прекрасные, не волновали сердце атланта. Он знал их любовь, но никогда не любил сам. Они не имели власти над душой короля. Но эти… Кулл чувствовал, как сила, излучаемая их телами, проникает в его сердце, зажигая неистовый жар. Но воин никогда бездумно не поддается Силе, даже если эта сила — его собственная. Только тогда он может быть уверен, что не станет ее рабом. Конан-киммериец справился с этим. Теперь это сделает Кулл-атлант.

— Так что мне нужно делать, чтобы покончить с этой мерзостью раз и навсегда? — Теперь его голос звучал как обычно. Девы с улыбкой переглянулись.

— Сначала нам нужно взяться за руки, — сказала Огонь, — ты, мой король, станешь центром. Всю силу тебе сейчас не использовать — наша связь с тобой еще непрочна. — Она снова улыбнулась. — Но того, что ты сможешь сделать, будет вполне достаточно.

— Я уничтожу их род?

— Нет. Они слуги такой страшной силы, что даже мы не сможем тебе помочь в борьбе с ней. Для этого нужны все четыре Меча. И то… Ты не уничтожишь их всех, но дворец свой очистить сможешь вполне. Ну, — она шагнула к нему, — давай руку.

Огонь и Воздух, солнце и утренний ветер, жар и прохлада… Кулл закрыл глаза, и неистовый вихрь подхватил его, как пушинку.

Твари снова двинулись в наступление, когда тяжкий удар потряс дворец до самого основания. Из невидимых ранее отдушин в стенах с ревом вырвалось синее пламя. Предсмертный вой сотен чешуйчатых бестий, застигнутых в тайных тоннелях, заполнил дворец.

— Кром! Что это?! — Меч киммерийца указывал на новые тени, зашевелившиеся между колоннами. Твари отпрянули от них, сгрудившись перед лестницей. Их когтистые лапы судорожно сжимались. Сильные хвосты, дрожа, волочились по полу. Тени, напугавшие их, выступали из мрака. Их глаза сияли свирепым призрачным огнем. Бронзовые и каменные воины, статуи героев и императоров, двигались вперед, и копыта их неживых коней гремели по плитам пола. Впереди всех, верхом на скакуне из черного оникса, ехал призрак в доспехах из мрака и седой паутины. Его яростный взгляд пылал ненавистью. Вот он воздел прямой валузийский клинок, и воинство ринулось в атаку. Бронзовые пики пронзали тварей насквозь, металлические копыта крошили их кости. В считанные мгновения все чудовища были уничтожены. Кони статуй стояли по бабки в черной крови. Призрак на ониксовом жеребце остановился у самой лестницы. Измиагр отсалютовал ему мечом. Глаза умершего владыки вспыхнули неистовым жаром, и он ответил на приветствие.

— Передай королю, — от голоса призрачного воина всех проняла дрожь, — мы ждем сигнала. — Воитель выпрямился в седле и застыл. До людей донесся угасающий шепот: — Я… отомстил…

Они молчали довольно долго, но статуи остались неподвижными. Потом послышался топот множества ног, и по лестницам в зал ворвались две сотни Алых. Они издали восторженный рев, увидев Измиагра живым. Тот отсалютовал еще раз.

— Что это был за призрак? — Кербалл положил ему руку на плечо.

— Эаллал, король правивший Валузией за тысячу лет до Кулла. Он был убит змеями и все это время оставался неотомщенным. Теперь он отомстил.

Кербалл не раздумывая отсалютовал молчащей статуе.

— Ты настоящий воин, Эаллал. Хотел бы я сражаться с тобой рядом!

За его спиной Страж издал удивленный возглас:

— Ты видел?! Он кивнул тебе, он слышал!

Тьма окружала его со всех сторон, и в этой тьме он увидел дворец так, как если бы мог смотреть сквозь стены. Он видел его весь целиком, сразу. Все залы и покои, переходы, площадки и галереи. Видел черную паутину тайных ходов, наполненных мерзкой шевелящейся мглой. Пламя вскипело в его груди, и он ринулся вниз, проникая в древние коридоры, катясь неудержимым валом жидкого огня. Он был везде и всюду одновременно.

Незримое яростное пламя охватило весь дворец, и мерзкая мгла в тайных тоннелях вспыхнула бледным сиянием, сгорая дотла. Он жег ненавистных тварей, гоня их все дальше и дальше. Потайные панели в стенах с гулом вышибало наружу. Дворец содрогался, как больной, заходящийся кашлем. Больной, который должен выздороветь или умереть.

Катясь волной пламени в стенах зала Славы, он почувствовал сопротивление, словно некое заклятие держало здесь взаперти древнюю силу. Под его неистовым напором сопротивление рухнуло, и плененная сила вырвалась на свободу. Не останавливаясь, он помчался дальше, уверенный: так и должно быть.

И вот уже почти все ходы сияют янтарным огнем. Запуская жгуты пламени в отступающую мглу, он спускался все ниже. Вот подвалы. Мгла кипит в них, но ярость огня превращает ее в пыль. Мгла со стоном отступает к подземным ходам, и становится видна их сеть, бегущая от дворца во все стороны. Здесь он почувствовал, что преследование нужно прекратить, и последним яростным усилием обрушил своды подземных ходов. Земля содрогнулась. В последний миг он увидел, что самый широкий ход вел к храму Змея…