— Мы не… я не… — попыталась я оправдать свою репутацию, но девушка резко меня оборвала.

— Мне наплевать, что вы и что не… Просто помоги ему.

Черт, да как? Как помочь человеку, который не хочет ничьей помощи?

Уже в гостиной Дениса, пакуя зубную щетку, пасту и предметы личной гигиены, я ломала голову над тем, как вывести блондина на чистую воду. Работа его вдохновляла, из-за нее он не стал бы так переживать. Сильное чувство к Маше? Возможно, но тоже решаемо.

Взвинченная до предела и уже готовая к выходу, я мерила кухню широкими шагами, настраиваясь на войну. Если Денис откажется говорить, что с ним происходит, я устрою скандал.

Но мысли о том, что этот человек мне совершенно чужой, сильно расстраивала и тревожила. Кто я такая, чтобы добиваться правды от незнакомца, который непостижимым для меня образом снизошел до простой школьницы и помог ей разрешить огромную проблему размером с половину вселенной. Для меня жизнь с отцом обернулась бы каторгой, для мамы, возможно, суицидом. Я не исключала даже подобные последствия, наблюдая за ее равнодушием ко всему окружающему.

Но Денис все исправил, он навсегда изменил ход событий моей жизни и помог увидеть себя совершенно с другой стороны. Так чувствовала я, а что для него означал этот акт добровольной помощи и поддержки?

— Малыш, ты где? — позвал меня Денис из гостиной, а я разжала кулаки и возвела глаза к небу.

Если Ты существуешь — помоги!

— Здесь, — вышла из кухни, облаченная в джинсы и ветровку, — уже готова.

Выглядел блондин еще ужаснее, чем пару часов назад, а заходящие лучи солнца, проникающие сквозь окна гостиной, делали его похожим на призрак.

Все! — разозлилась я так сильно, как когда-то прежде. — Мне плевать, какие отговорки ты находишь для себя, чтобы не рассказывать мне правду. Я хочу знать! Сейчас.

Денис скривился и запустил пятерню в блондинистую шевелюру.

— Не горячись, детка, — растянул он нахально все имеющиеся в словах гласные звуки, а я подошла и толкнула его кулаком в плечо.

— Что? С тобой? Происходит?

— Я болен, — отвечает блондин так тихо, что я еле различаю его слова. — Возможно, неизлечимо.

Меня подбрасывает на месте и начинает трясти. Я вижу огромные синие глаза, наполненные болью и страхом, красивые чувственные губы, прямой нос, брови вразлет, розовые и зеленые пряди. Я хочу собрать воедино все эти детали, но они разъезжаются в стороны, двоятся и никак не хотят возвращаться на прежние места.

— Я не такой добрый и заботливый, как тебе могло показаться, — уже жестко и отрывисто говорит парень, глядя куда-то через плечо. — Мне нужно было сделать что-то такое, что оставило бы меня на этой земле еще немного. Теперь я буду в твоих мыслях таким, каким всегда хотел быть. — Денис сжимает кулак и бьет им о стену.

— А, к черту все! — огибает меня и скрывается в ванной, а я беру сумку и спускаюсь на лифте в холл, бегу сквозь раздвижные двери на свежий воздух и спотыкаюсь о яркие пятна на асфальте, которые плывут у меня перед глазами. Горячие слезы текут по щекам, подбородку и шее, но я упорно иду вперед, стараясь не останавливаться. Денис не должен видеть мою жалость, а я не могу ее скрыть, не умею, не в состоянии. Неужели, он действительно может умереть, исчезнуть раз и навсегда, раствориться в небытие?

Нет! — шаг, — Нет! — шаг. — Нееет! — и слезы снова застилают мне все вокруг.

День, который начинался так прекрасно, закончился для меня настоящей катастрофой, в которой пострадало не только мое тело, но и душа. Кажется, в этот момент я окончательно разуверилась во всем хорошем, что есть на земле, в людях, в самой себе.

Не может быть! Только не Денис!

Я вспомнила его дурашливую физиономию в поезде, эту гейскую манеру растягивать гласные в словах, незабываемые мужественные губы и горячие объятия. Мой живой Ден, который совсем скоро может стать холодным и недвижимым.

Что такое боль от расставания родителей? Я поняла, что это НИЧТО по сравнению с той болью, которую испытываешь от одной лишь мысли о возможной потере человека, который запал глубоко в душу и занял в подкорке свой собственный уголок.

Быстрые шаги раздались где-то позади, и мое плечо сжала железная хватка.

— Даже не думай сбегать.

Я развернулась с такой стремительностью, что в ушах засвистел ветер, прижалась к Денису всем телом, чтобы не было даже миллиметра между мной и им, и разрыдалась. Громко, с надрывом и жалостливыми завываниями.

Я никогда так не плакала, я никогда не была так несчастна, я никогда так не хотела поменяться с кем-либо жизнью и собственным здоровьем.

— Тише, малыш, ну, чего ты? — гладил меня Денис по спине, — прости меня, идиота, ты же еще девчонка, а я на тебя такое вывалил. Тише, девочка….

Я отстранилась и уверенным движением вытерла глаза.

Что сделать? Что сказать?

— Ничего не говори, — будто читает мои мысли блондин и вымученно улыбается. — Но обещай, что я смогу приехать к тебе.

— В любое время, — киваю с улыбкой и припадаю к мокрой груди в разводах туши, — хочешь, оставайся жить насовсем.

— Спасибо, малыш, но работа для меня — лучшее лекарство. — Кривится и бросает гордый взгляд на здание из стекла и камня.

Мне хочется многое сказать, но молчание — золото. Мы понимаем друг друга без слов и идем к машине, держась за руки, и постоянно глядя друг на друга. Денис здесь, со мной и так и должно быть.

Уже в аэропорту, садясь на ближайший рейс, я ничего не боюсь и решительно шагаю, чтобы сдать багаж.

Что для меня полет на самолете, когда жизнь дорого мне человека висит на волоске? Я не знаю его диагноз, но не решаюсь спросить, а от этого страдаю еще больше. Переживание за Дениса буквально давит на мозг, дезориентируя в пространстве.

— Обещай звонить время от времени, — прошу блондина, повисая у того на шее.

— Обещай не соблазнять всех парней подряд, а выбрать самого достойного и не скрывать свою женственность и красоту за грубостью и безразличием? — парирует Денис.

Еще крепче сжимаю блондина в объятиях, смотрю ему в глаза долгим взглядом и на прощание звонко чмокаю в нос.

— Ты похожа на чучело, — кривится парень.

— А ты на провидение, — шиплю я, и мы весело смеемся и, наконец, прощаемся.

Что значит для вас мимолетная встреча, произошедшая в поезде? Для меня она значила начало нового этапа в жизни, встречу с необыкновенной творческой личностью, совершенно особенным человеком, ставшим дорогим и любимым всего за пару дней. И это делало меня счастливой, несмотря ни на что! Хотелось просто верить, что вместе мы справимся со всем.

Уважаемые читатели! Закончила вторую часть игрущу. Я немного представляю ваши эмоции и чувства в связи с событиями, развернувшимися в последней главе, но для Даши — это шанс стать сильной личностью и идти дальше, несмотря ни на что. Я очень привязалась и к Денису и сделаю все, чтобы он был счастлив, а счастье, как извесно, не бывает вечным, но зато навсегда оставляет в наших жизнях неизгладимый след.

Море! — падаю я попой на гнилые доски пирса и вдыхаю в себя этот безбрежный соленый мир. Всего четыре дня прошло с тех пор, как мама сажала меня на поезд и говорила прощальные слова, а такое ощущение, что не меньше четырех лет.

Бабушка охнула от радости, завидев внучку на пороге с сумкой в руке, а потом нахмурилась и позвала деда. За круглым столом собралась вся моя семья во главе с мамой, нервно перебирающей на груди пуговки блузки.

— Мы ждем объяснений, дорогая! — грозно начала бабушка, — ты поступила необдуманно, сбежав от отца.

— Я не сбегала, — получилось что-то наподобие «жбегала», так как рот был занят блинчиками с творогом, которые ба поставила на стол, несмотря на свой суровый вид. — Папа решил отпустить меня и больше не требовать совместной опеки.

Мама быстро поднимает глаза и смотрит очень пристально, практически не моргая.