Десятилетний темпераментный Петр и в самом деле представлялся более способным занять престол, чем вялый и тоже малолетний Иван (ему было четырнадцать лет). Опекала царевича Петра мать, царица Наталья Кирилловна. Но правление ее было слабым, так как не хватало преданных людей и помощников.
Царевна Софья, ученица Симеона Полоцкого, была умной, образованной и энергичной девушкой. Она и возглавляла партию Милославских. В случае воцарения Ивана она рассчитывала стать опекуншей неспособного брата и управлять государством. Однако с воцарением Петра место это было занято Натальей Кирилловной, к которой Софья, естественно, особой любви не питала.
В начале 1682 года главным начальником стрелецкого войска был князь Юрий Алексеевич Долгорукий, «развалина от старости и паралича», как характеризовал его С. М. Соловьев. Он не мог поддержать должной дисциплины. Движение стрельцов началось еще при Федоре, но при новом правительстве приобрело резкие формы. Шестнадцать полков подали во дворец челобитную с угрозой: мол, если не накажут полковников, расправятся с ними самосудом. Как считают историки, правительство Натальи Кирилловны допустило промах: вместо спокойного расследования дела оно испугалось и уступило стрельцам; уволив полковников, взыскало с них все денежные претензии стрельцов. Вслед за этим была «откушена рука»: в полках наступил хаос, над неугодными начальниками вершили самосуд. С переменой правительства стрельцы почувствовали, что они — сила, которой боятся даже во дворце.
Утром этого дня 15 мая произошел стрелецкий бунт. Милославские дали знать в стрелецкие слободы, что изменники задушили царя Ивана. Стрельцов звали в Кремль. Они выступили в боевом порядке, успели занять кремлевские ворота, прекратили сношения Кремля с остальным городом и подошли ко дворцу. Услышав о приближении стрельцов, во дворце собрались бояре, бывшие в Кремле, и патриарх. На дворцовом совете было решено показать стрельцам и Ивана, и Петра, чтобы сразу убедить их в полном отсутствии всякой измены и смуты во дворце. Царица Наталья вывела царственных братьев на Красное крыльцо, и стрельцы, вступив в разговор с самим Иваном, услышали от него, что «его никто не изводит, и жаловаться ему не на кого». Эти слова доказали стрельцам, что они жертва чьего-то обмана, что изменников нет и истреблять некого. Старик Матвеев умелой и сдержанной речью сумел успокоить стрельцов настолько, что они хотели разойтись. Но Михаил Юрьевич Долгорукий испортил дело. Будучи, после отца своего Юрия вторым начальником Стрелецкого приказа и думая, что теперь стрельцы смирились, он обратился к толпе с бранью и грубо приказал ей расходиться. Стрельцы, подстрекаемые людьми из партии Милославских, накинулись на него, убили, а затем бросились во дворец искать других «изменников». Матвеева они схватили на глазах у царицы Натальи и Петра (некоторые рассказывали, что даже выхватили из их рук) и рассекли на части; вслед за Матвеевым были схвачены и убиты бояре князь Ромодановский, Афанасий Нарышкин и другие. Особенно искали стрельцы ненавистного Милославским Ивана Нарышкина, брата царицы, но не нашли. Мятеж кончился убийством Ивана.
Таким образом, еще не возмужавший Петр стал свидетелем и участником кровавой бойни, где были преданы жуткой смерти его родные и сторонники. Увиденные им жестокости будут впоследствии формировать его собственное отношение к изменникам и врагам, которым Петр не давал пощады. Он так был потрясен событиями «майских дней» 1682 года, что от испуга у него начались и в дальнейшем при волнении проявлялись конвульсивные движения головы и лица.
С мая по октябрь 1682 года длилось смутное время, которое кончилось возвращением двора в Москву; настало так называемое «правление царевны Софьи» (1682-1689).
Образование Петра было мимолетным. Он знал грамоту и немного исторических сведений. Основное время проводил за военными играми. Будучи царем, он в то же время пребывал в опале с десяти лет и должен был с матерью жить в потешных подмосковных селах, а не в Кремлевском дворце. Воспитатель Петра, князь Борис Голицын, не слишком следил за царевичем, да и мать позволяла ему делать все, что он захочет. Петр сам выбирал себе товарищей из круга придворных и дворовых служителей царицына двора. При этом Петр все-таки стремился к самообразованию.
В 1683 году Петр учреждает уже «потешные полки». В ноябре того же года он начинает формировать Преображенский полк из охочих людей (до конца дней своих Петр помнил, что первым охотником был придворный конюх Сергей Бухвостов). В этом полку Петр был не государем, а товарищем-соратником, учившимся наравне с прочими солдатами военному делу. Он предпринимает маневры и небольшие походы, на Яузе строится потешная крепость (1685 г.), названная Пресбургом. Эти военные «потехи» требуют военных припасов и денежных средств, которые и отпускаются Петру из московских приказов. Правительство Софьи не видит для себя никакой опасности в таких «потехах». Позже оно горько об этом пожалеет. Стоявший вне придворного этикета, Петр, по выражению С. М. Соловьева, мешал родовитых людей и простолюдинов в одну «дружину», и из этой дружины бессознательно готовил себе преданных сотрудников.
Любознательность и стремление к образованию были отличительными чертами юного Петра. В предисловии к «Морскому Регламенту» сам Петр рассказывает, что князь Яков Долгорукий привез ему в подарок из-за границы астролябию, и никто не знал, как сладить с иностранным инструментом; тогда нашли Петру знающего человека, голландца Франца Тиммермана, который объяснил, что для употребления астролябии нужно знать геометрию и иные науки. У этого-то Тиммермана Петр «гораздо с охотою пристал учиться геометрии и фортификации». В то же время он нашел в селе Измайлове близ Москвы старый английский бот, валявшийся в амбаре. Тиммерман объяснил Петру, что на этом боте можно ходить против ветра, лавировать (чего русские не умели). Петр заинтересовался и отыскал человека (как и Тиммермана — из Немецкой слободы), голландца Карштен-Бранта, который стал учить Петра управлению парусами. Сперва учились на узенькой Яузе, а потом — на пруде в селе Измайлове.
Искусство навигации стало страстью Петра. К изучению этого дела он отнесся очень серьезно. В 1688 году, когда ему шел семнадцатый год, недовольный тем, что под Москвой негде плавать, он перенес свою забаву на Переславское (Плещеево) озеро на сто километров к северу от Москвы. Мать согласилась на отъезд Петра, и он начал в Переславле-Залесском с помощью мастеров-голландцев строить суда. К огорчению матери, кораблестроение увлекало Петра больше, чем дворцовые дела. Чтобы остепенить сына, мать женила его 27 января 1689 года на Евдокии Федоровне Лопухиной. Петр не любил ее, но подчинился воле матери, однако через какой-нибудь месяц после свадьбы уехал от матери и жены к своим кораблям. Летом того же 1689 года он был вызван матерью в Москву: назревала борьба с Милославскими.
Враждебное окружение, пьянство Зотова, страсть к новому, ненависть родных из клана Милославских, — весь этот набор впечатлений детства способствовал формированию характера Петра.
Владимир Ильич Ульянов родился в Симбирске 22 апреля 1870 года и был третьим ребенком в семье инспектора народных училищ.
Здоровье маленького Володи крепким назвать было нельзя. Из-за больных глаз его возили к одному из лучших русских окулистов на все Поволжье, — казанскому профессору Адамюку, который на дне его левого глаза обнаружил изменения, главным образом врожденного характера. Профессор диагностировал так называемую врожденную амблиопию. Действительно, этот глаз очень плохо видел вдаль. Тогда это не исправлялось, и Владимир Ильич прожил всю жизнь с уверенностью, что он левым глазом ничего не видит.
Подробности детства Ленина можно найти в воспоминаниях его старшей сестры Анны, которые лишь недавно увидели свет за границей. Они продолжают развенчание официальной версии истории, написанной под руководством коммунистических идеологов, в которой Ленин представал святым, свободным от недостатков и слабостей обычного человека.