- Я же сказал - пускают друг другу кровь... - Талхаб зло усмехнулся. Нуры-воины... Сахралты кормят и одевают их, так что не надо заботиться о хлебе насущном... Что тогда делает воин? Воюет... Для чести, для славы, для развлечения... Замки их неприступны, ты сам видел. Снаружи не подняться, а внутреннюю шахту двадцать бойцов защитят от целого войска. Осадой башню тоже не взять, там огромные кладовые... запасов на несколько лет. Вот люди из разных кланов и выслеживают друг друга в приграничных лесах, устраивают поединки, рубятся стенка на стенку... Иногда начинается большая война, князь идет на князя, два войска бьются целый день, потом расходятся, и каждый хвастает, сколько могучих врагов зарубил и скольких искалечил... Веселая жизнь! Волчья!

Талхаб помолчал и вдруг остро взглянул на гостя.

- Но я рассказываю вещи, известные даже нашим мальчишкам, родич. Неужели твой народ забыл обо всем этом?

- Наш остров очень далек, - ответил Блейд после недолгого молчания. - И мы ушли с материка давно. Так давно, что никто не помнит о тех временах.

Талхаб вежливо кивнул головой.

- Что ж, возможно... Нурстад велик, а Катраз еще больше. Однако, у нас с тобой был общий предок - нур или сахралт... не случайно мы так схожи.

- И мне хотелось бы верить в это, брат.

Вождь задумчиво смотрел в огонь, покачивая широкой ладони бронзовую чашу.

- Да, все перемешалось, переплавилось в наших северных горах, словно в кузнечном горне... - наконец произнес он. - Были нуры и были сахралты... а стали - просто люди, как мы с тобой... - как она, - сильная ладонь Талхаба вновь легла на светловолосую головку Фарны. - И пришла пора разобраться, кому же на самом деле принадлежит Нурстад. Хотел бы я, что б это случилось при моей жизни!

- Ты желаешь сокрушить башни? - спросил Блейд.

- Да! И народа у нас хватает! Я созвал бы соседей и двинулся к морю, сметая замки нуров как мусор... А на побережье, в Халлоте, нас ждут, - он потянулся к мечу Блейда, висевшему на спинке кресла, - ждут сахралты, друзья, что делают эти клинки... Жаль, мало! - Вдруг глаза Талхаба погасли, он махнул рукой и тихо произнес: - Э, что говорить... Пустые мечты! Даже если удастся собрать десять или двадцать тысяч бойцов, мы не устоим в открытом бою! Слишком они сильны... Я ведь рассказывал тебе, как Фарал с двумя воинами порубил десяток наших... Играючи!

Усмехнувшись, Блейд откинулся на спинку своего кресла.

- Labor omnia vincit iprobus, - сказал он. - Что значит: поживем увидим!

* * *

На самом деле это означало: "Все побеждает упорный труд". И сануры приступили к работе.

Пылали горны, шумно вздыхали меха, стучали молоты, по-змеиному шипела сталь, охлаждаемая в масле. Долины и склоны гор талхабова удела были затянуты дымом; огни, светившиеся днем и ночью, пугали зверей, тревожил и птиц. На землях соседних племен тоже было шумно - там ковали оружие, готовили возы, собирали бойцов. В этих краях, согретых дыханием подземного огня, обитало семь или восемь многочисленных кланов, и все они горели желанием принять участие в походе.

Ричард Блейд тоже трудился не покладая рук. Войско, которое должно было сокрушить силу Мит'Канни, включало четыре тысячи человек - не так много, если учесть, с кем придется иметь дело. Блейду случалось водить в сражение армии и покрупнее этой, однако сейчас он не гнался за численностью. Во-первых, ему было не справиться с обучением большого количества бойцов; во-вторых, еще со времен своей африканской эпопеи, он твердо усвоил, что воюют не числом, а уменьем.

По правде говоря, ученики ему достались понятливые. Сила и ловкость молодых сануров были выше всяких похвал, и им не уступало их желание освоить новые боевые приемы. Наиболее толковых Блейд определил в саперы. Этот небольшой отряд - всего две сотни мужчин постарше возрастом - занимался сейчас производством пороха. На вулканическом плато имелись достаточные запасы серы и селитры, а технология получение древесного угля была хорошо знакома санурам. Разведчик не помнил точного состава продукта, который требовалось получить, но после нескольких довольно опасных экспериментов дозировку окончательно уточнили. После этого дело пошло на лад - женщины и подростки подвозили на телегах селитру и серу, углежоги доставляли уголь, а новоявленные саперы размалывали сырье и готовили взрывчатую смесь. Порох набивали в стофунтовые бочонки и складывали в дальних пещерах, подальше от жилья.

Со стрелками было проще. Санурские оружейники быстро разобрались с устройством арбалета и теперь выпускали их по сорок-пятьдесят штук в день. Эти орудия по дальнобойности и ударной силе метательного снаряда значительно превосходили изделия Тарконеса; Блейд рассчитывал тут на большую физическую силу сануров. Отряд из пяти сотен стрелков, получив первые арбалеты и освоившись с ними, начал тренироваться самостоятельно. Для этого отвели необитаемую долинку неподалеку от пещерной крепости Талхаба; и, с утренней зари до самого вечера, в ней раздавался свист стрел, протяжный скрежет натягиваемых рычагов и звон металла о металл - мишенями арбалетчикам служили круглые железные диски толщиной в пятую дюйма.

Основную ударную силу армии составляла фаланга из двух с половиной тысяч бойцов. Ей предстояло остановить напор закованных в сталь гигантов, рассечь их строй, уничтожить всех, до кого дотянутся длинные копья, и прикрыть стрелков, когда те начнут добивать оставшихся в живых. Блейд гонял своих солдат в степи, на ровном участке, где впервые встретился со сторожевым отрядом Талхаба; скоро трава в этом месте была вытоптана начисто, и тяжелые сапоги бойцов стали поднимать облака густой удушливой пыли.

Санурам оказалось нелегко освоить искусство маневрирования; они не привыкли сражаться в регулярном строю. Час за часом, день за днем разведчик заставлял своих солдат шагать в ногу, поворачиваться разом, как один человек, ровнять копья и щиты, наваливаться на противника сходу, увеличивая силу удара инерцией движения. Он предпочел классическому македонскому построению норманнский клин; в первом ряду стояли щитоносцы с тяжелыми секирами, во втором и третьем - воины с двенадцатифутовыми копьями. Взаимодействие бойцов в такой группе было достаточно сложным, но Блейд не мог полагаться только на копья. Если нуры выдержат первый удар и пустят в ход свои тяжелые мечи, копья быстро превратятся в простые палки; и пока свежие бойцы из задних рядов не заменят тех, кто потерял оружие, щитоносцам придется поработать секирами.

Со слов Талхаба и других многоопытных мужей он составил довольно ясное представление о тактике врага. В общем и целом воинские приемы всех родов, отточенные веками кровопролитных схваток, не отличались от тех, которые Блейд наблюдал на Тери во время штурма своего форта. Конечно, нуры знали копье и лук, но пользовались ими только на охоте; боевым оружием был меч, и любому виду сражения нуры предпочитали личное единоборство. Хотя им было знакомо эшелонированное построение, применялось оно редко; обычно две армии разворачивались широкими шеренгами, чтобы каждый воин мог показать свою удаль.

Что Блейд мог противопоставить чудовищной силе этих бойцов? Ему не требовалось искать ответ; который лежал на поверхности: дальнобойные арбалеты, плотный строй фаланги и тяжелую кавалерию. Всадники доставляли ему больше всего хлопот, ибо снарядить отряд из восьмисот человек за считанные недели было неимоверно трудно. К счастью, опытных кавалеристов хватало с избытком, так как все сторожевые отряды имели хорошо объезженных манлисов; объединив пограничников пяти соседних племен, Блейд учил их скакать в строю и пользоваться длинными копьями. Постепенно эта буйная орда начала превращаться в конное войско.

Талхаб большую часть времени проводил с ним, и Фарна часто присоединялась к своим братьям - сводному и названному. Она расцвела, как тюльпан весной, и восхищенные пчелы - молодые воины - слетались к ней в надежде, похитить сокровенную каплю нектара. Первым из них был Хасра, которому девушка явно благоволила - особенно тогда, когда это мог заметить Блейд.