— Возможно! — ответил отец, но она была слишком взволнована полученной новостью, чтобы обратить внимание на нотки сомнения в его голосе.

Прошел третий день.

На четвертый день Сьюзен сидела в своей квартире, думая, чем бы ей заняться. За этот бесконечный период ожидания она никуда не выходила надолго, так как боялась, что Роджер может позволить именно в тот момент, когда ее не будет. Она столько два раза забегала в ближайший магазин и один раз была на утреннем кофе у своих друзей. В оставшиеся часы Сьюзен читала газеты и журналы или смотрела телевизор, с трудом понимая, что там происходит.

Дженнифер часто звонила и заезжала к ней. История, опубликованная в «Глоуб», взволновала всех. Но никто не мог найти Роджера. Сьюзен и сама «пропала» для всех своих знакомых, за исключением близких друзей, с которыми она общалась по телефону.

Во всех газетах обсуждались невиновность Роджера и арест Дельгадо. Уже давно настало время, когда Роджеру следовало позвонить ей. Почему же он не звонит?

Сьюзен сидела в комнате, как и во все предыдущие дни, и смотрела в окно на парк. Ее мысли были далеко, когда она услышала мужские голоса в коридоре за дверью. Голос ее отца и другой, более низкий. На секунду ей показалось, что это голос Роджера. Но потом она узнала доктора Уиллера.

Девушка встретила их, они вошли, и сразу стало понятно, что что-то не так. Они были чрезмерно радостными и чересчур внимательными.

Как будто они пытались поднять ей настроение, прежде чем рассказать плохие новости.

Пока Генри Армстронг ходил в кабинет, доктор начал рассказывать о новых планах постройки больницы. Сьюзен подумала, что он пытается оттянуть неприятный момент, когда ему придется заговорить о том единственном, что интересует ее.

Она резко оборвала его рассказ.

— Я слышала, вы виделись с Роджером Элвином, — сказала она.

— С кем? — невинно переспросил Уиллер. — А, ну да. Замечательный молодой человек. У нас была очень интересная беседа. Интереснейшая.

Ей показалось, что доктор Эмос опять пытается что-то скрыть, но внезапно он заговорил по делу:

— Роджер Элвин показал мне свои записи, а также положения и правила, которые он сформулировал для новой клиники, если финансирование окажется достаточным. Удивительно, как мало мы знаем о тропических болезнях. Индейцы живут не совсем в тропической зоне. И некоторые заболевания крови и пищеварительного тракта просто поразительны. Он действительно продвинул медицину в этой области. Прекрасная работа. Великолепно.

Уиллер взял стакан у Генри Армстронга и сделал большой глоток. Он выглядел очень довольным.

— Я знаю, что он талант, — кивнула Сьюзен.

— В начальной стадии — да, — произнес доктор Эмос осторожно. — Роджер провел фундаментальные исследования, но, конечно, этого недостаточно. Весь проект потребует гораздо большего количества времени.

Старик опять хлебнул из своего стакана и посмотрел на нее задумчиво.

В этот момент, показалось ей, он готовился перейти к сути.

Но вместо этого все вдруг замолчали. Переглянулись, не произнеся ни слова, и уставились в стаканы с напитками.

Сьюзен сказала холодно:

— Очевидно, вы о чем-то боитесь мне сообщить, и это касается Роджера. Ну, давайте. Выкладывайте!

— Не расстраивайся сейчас, Сью, — успокоил ее Генри Армстронг. — У Роджера очень много работы, которую он должен выполнить. И это не просто работа, с которой любой может справиться. Для этого нужен особый человек. Он один из немногих. Почти каждый может получить работу в Международном…

— Все ясно, — перебила его дочь. — Ты сделал это за моей спиной. Ты, наверное, давно это спланировал. Его послали в Мексику вместо того, чтобы оставить здесь, в Нью-Йорке. Я не знаю почему, но ты пытаешься убрать его из моей жизни!

— Нет. Вовсе нет.

Оба теперь заговорили одновременно. Но ее это не устраивало. Она смотрела только на отца.

— Этот разговор о деньгах нужен был для его исследовательских работ. У него нет денег. По крайней мере, не было. Ты это финансируешь?

Ее отец покраснел.

— Я финансирую исследовательские работы в Мексике по просьбе Международного госпиталя, — ответил он. — Так случилось, ты знаешь, что я заинтересован в этих изменениях. И я уже связался с правительством по этому поводу. Все в восторге.

— И так случилось, что доктор Роджер Элвин задействован в этих работах, — сказала она горько.

— Послушай, Сью, — проговорил отец осторожно. — Мужчина должен делать то, к чему призывает его долг. Он должен ехать туда, где его ждет работа. А женщина должна следовать за ним. Мы уже говорили об этом. Он сделал ошибку однажды, пытаясь поступить по-другому. Мы оба знаем, что тогда случилось. Роджер не собирается повторять эту ошибку. Он не тот человек, чтобы становиться комнатной собачкой богатой девочки.

Отец многозначительно посмотрел на нее.

— Хорошо, — ответила она. — Я скажу ему об этом. Я думаю, вы все приготовили для того, чтобы он сразу же уехал?

— Я ничего не делал, — отрезал Генри Армстронг. — Он приготовил все сам. И уже уехал!

Небо, иссеченное яркими белыми облаками, на западе вспыхнуло красным и оранжевым сиянием. Воздух на высоте тысячи футов был холодный и бодрящий.

Темное покрывало ночи опускалось на горные хребты.

Роджер Элвин стоял на краю обрыва и смотрел в темноту. В воздухе слышался запах костра, и голоса переговаривающихся людей доносились из деревенских хижин.

Вечер уже наступил. И его депрессия, и чувство одиночества обострились.

Прошло уже три месяца с тех пор, как он покинул Нью-Йорк.

Покинул так же, как и раньше, стремительно, ночью, как вор.

Уехал, не сказав ни слова любимой женщине.

И за три месяца ни разу ей не написал.

Но и она ничего не прислала ему.

Первые недели он каждый день ждал, что она приедет к нему. Любая машина, проезжающая по горной дороге, казалось, должна привезти ее. Любой слух или сплетня о ком-нибудь заставляли его думать, что это она ищет его. Но недели превратились в месяцы, и Роджер потерял надежду. Миллион раз задумывался, правильно ли он поступил.

Роджер был глубоко потрясен нелепым убийством своей жены и никак не мог избавиться от чувства вины и ответственности за это.

Нью-Йорк слишком давил на него. Город был полон воспоминаниями, знакомыми людьми. И Роджер не мог не сравнивать его с чистым воздухом высокогорий и простотой жизни в горах.

Роджер был польщен, когда доктор Уиллер выразил благодарность за проделанную им работу и попросил продолжить ее. Теперь у него было оборудование и лекарства, которых ему так не хватало раньше. И также были все необходимые средства передвижения и помощь трех мексиканских медсестер, чью работу оплачивал Международный госпиталь.

По сути, не хватало лишь одного — Сьюзен.

Но это «одно» было таким огромным и болезненным, что ничто не могло восполнить его.

Роджер вновь и вновь пытался убедить себя, что поступил правильно, решив не писать и не видеть ее перед отъездом.

Ему казалось, он знает, что тогда бы произошло. Он сказал бы ей, какая она молодец, что предложила ему работу в новой больнице. И без сомнения, она согласилась бы поехать с ним в Мексику, если бы он попросил ее. Если бы он попросил ее. Это была самая главная причина. Ослепленная любовью, она бы сразу же сказала «да».

Но как долго Сьюзен смогла бы выдержать такую кочевую жизнь?

Раньше она никогда не сталкивалась с такими трудностями. Ей было бы трудно.

Нет. Он не мог ее просить. Это было бы не честно по отношению к ним обоим.

Даже если бы она знала о том, что он собирается уехать, не увидев ее, она бы нашла способ встретиться. Их чувство победило бы, и эмоциональный порыв заставил бы их изменить свои точки зрения.

Роджер все объяснил ее отцу, и тот понял. Они оба знали, что Сьюзен будет очень больно, когда выяснится, что Роджер уехал, не поставив ее в известность. Но Генри Армстронг пообещал, что он заставит ее подумать и сделать свой собственный выбор без всякого давления на нее.