Но как только они оказались дома, все изменилось.

Джейм сразу обрушился на нее:

— Почему ты так мило разговаривала с этими репортерами? В Мехико такие вещи непозволительны.

— Я не была с ними милой, — запротестовала она. — Большинство репортеров — американцы и работают на американскую прессу. Мне они не нравятся, но они имеют полное право задавать вопросы.

— Тебе не следовало отвечать на вопросы таким образом. Я имею в виду то, как ты рассказывала об этом человеке. Как будто ты влюблена в него. Это неприлично. Никчемный пьяный гринго.

Она вскочила:

— Никчемный? Пьяный? Как ты можешь так говорить?! Что ты знаешь о нем?!

— Достаточно! — отрезал Джейм. — Он не лучшая компания.

— Объясни, что ты имеешь в виду! — закричала она.

Голос дона Карлоса прервал их беседу:

— Спокойно, дети мои. Спокойно. Джейм, наша Сьюзен пережила тяжелые дни, и я уверен, что ей нужен отдых.

— По-моему, она выглядит нормально, — проворчал сын.

— Дон Карлос, скажите, что вы знаете о докторе Тейлоре? — спросила Сьюзен старика.

— Ничего такого уж плохого, о чем говорил Джейм, — ответил он. — Доктор приехал в Акапулько около двух лет назад. Я знаю, что он был другим человеком, когда сбежал из Америки, часто напивался нашим дешевым ликером. Здесь много таких, как он. Плывут по течению и растрачивают жизнь. Я зову их беглецами.

— Беглецы? — спросила Сьюзен. — Вы имеете в виду — преступники?

— Необязательно, — ответил старик. — Беглецы от несправедливости, например, но чаще всего от долгов, жен, ответственности, жизни, а еще более часто — от самих себя.

— А Роджер? Я имею в виду — Роджер Тейлор? — спросила она.

— Он вел себя как преступник. Никто не знал, что он доктор.

— Вот именно! — раздраженно воскликнул Джейм. — Мы и сейчас не уверены в этом. Может быть, все это ложь.

— Он не лжет, насколько я знаю, — сказал Дон Карлос и опять повернулся к Сьюзен: — Он исчез недавно. И с тех пор никто ничего о нем не знал. А потом мы услышали о докторе, работающем в горах. Он ходит из деревни в деревню и лечит тех, кто нуждается в этом. С каждым месяцем слухи о нем были все чаще и чаще. Все индейцы рассказывают о чудесах, которые он творит. Мы только недавно узнали, что он и Роджер Тейлор — одно и то же лицо. Его сопровождает медсестра.

— Да. Я познакомилась с ней. Откуда она? — спросила Сьюзен.

— Это тоже неизвестно. Должно быть, она пришла с северной границы, чтобы помогать ему. Она, наверное, знала, где он находится.

— Да, — сказала Сьюзен задумчиво. — Она, вероятно, много чего знает…

— И все-таки он, скорее всего, сбежавший преступник. Зачем еще ему прятаться в горах? — наседал Джейм.

— Но он доктор! — воскликнула Сьюзен.

— Прежде всего, он человек, а уже потом доктор. А люди иногда совершают преступления, и врачи не являются исключением. Наверное, убил кого-нибудь во время нелегальной операции.

— Не может быть! — пылко сказала она. Но эти слова заронили в ней сомнение.

— Я скажу тебе одну вещь про пего, и это правда, — продолжил Джейм.

Сьюзен внимательно посмотрела на него.

— У него нет времени на женщин! Очень многие пытались заинтересовать его собой. Но у них ничего не получилось. Он какой-то холодный. Настоящий женоненавистник.

— С чего ты взял? — вспыхнула она.

— Не волнуйся, я знаю, — усмехнулся он. Сьюзен инстинктивно поняла, что его слова не

были искренними. Или были, но она не хотела верить в это? Конечно, доктор воспринимал ее как досадную помеху, но были моменты, когда она думала, что действительно способна разрушить барьер между ними. Он мог быть теплым и человечным.

И был ли он женоненавистником, если Мэри Гибонс все время с ним? В этом случае она была бы только рада. Но они так давно вместе, что Сьюзен не могла не интересоваться, какие их связывают отношения. Только ли она медсестра, преданная своей работе? Или она значит для него намного больше?

Она произнесла:

— Я тоже кое-что знаю о нем. Он спас мне жизнь. Если бы не он, я бы сейчас была на дне каньона.

— Ты жива. Это главное, — сказала донна Мария.

— Что случилось с машиной? — спросил Джейм.

Сьюзен проигнорировала его вопрос. Похоже, его гораздо больше интересовало транспортное средство, чем ее жизнь. Она продолжила:

— И без сомнения, этот доктор приносит столько пользы людям. Но у него почти совсем нет оборудования.

— Я уже думал об этом. Кажется, мы должны позаботиться, чтобы он получил медицинское оборудование, которое ему требуется, — сказал дон Карлос.

— Напрасная трата денег, — отозвался Джейм. Бесшумно, босиком вошел слуга:

— Мисс Армстронг к телефону. Дон Карлос посмотрел на часы.

— Это твой отец из Мехико, я попросил его позвонить в это время.

Голос отца звучал очень мягко и дружелюбно:

— Они сказали, что с тобой все в порядке, дорогая. Расскажи, что случилось.

Она задумалась на мгновение:

— Это длинная история, пап. Слишком долго рассказывать по телефону. Мне бы хотелось приехать и повидать тебя.

— Тогда просто сделай это, милая. Машина или самолет?

— Я полечу, но не надо встречать меня в аэропорту. Я приеду в отель.

Она вернулась в комнату, где сидели Альварезы, и сказала:

— Мне нужно поехать в Мехико и повидать отца. Я надеюсь, вы простите меня.

— Но ты ведь быстро вернешься? — спросил Джейм. — Ты не будешь задерживаться?

— Я пока еще не знаю, — вздохнула она устало. — Сначала мне надо повидать отца.

Джейм предложил отвезти ее в город, но она отказалась. Они не ссорились, но лишь присутствие его родителей препятствовало тому, чтобы разговор перерос в скандал. Она чувствовала, что он как взведенный курок. Но настоящую причину его такого поведения Сьюзен поняла, только когда он сказал ей наедине прощальные слова, усаживая ее в машину.

— Я никогда не думал, что такое возможно. — Он почти шептал ей на ухо. — Но ты влюбилась в этого пьяницу. Я увидел это в твоих глазах, когда встретил тебя. А потом послушал тебя в аэропорту. А теперь эти твои вопросы и взгляды. Ты заинтересовалась мужчиной, который ненавидит женщин!

Джейм откинул голову и засмеялся. Его смех начинал раздражать Сьюзен. Он решительно произнес:

— Но я не волнуюсь. Ты скоро забудешь его. Как только будешь принадлежать мне!

Он подошел, собираясь поцеловать ее. Но ей удалось стереть самодовольную улыбку с его физиономии. Она отвернулась, сжала губы и села в машину.

Сьюзен настояла на том, чтобы никто не провожал ее в аэропорт. Причиной было то, что она не хотела лететь на обычном большом самолете. Вместо этого она наняла маленький самолет с пилотом. Они поднялись и полетели над главной дорогой, затем она попросила летчика направиться в горы. Сьюзен пристально вглядывалась, ища знакомое место, признаки которого она бы узнала, но вся местность выглядела одинаково. Они летали в течение часа, пока она напрасно пыталась разглядеть крыши хижин, где нечто невероятное и чудесное произошло с ней.

Потом девушка велела пилоту лететь в Мехико и все свои усилия направила на то, чтобы сдержать слезы.

Этим вечером отец и дочь сидели в номере на двадцатом этаже одного их новейших отелей в Мехико. Они пообедали, и Генри Армстронг вытянулся в кресле с пузатым бокалом коньяка в руке, глядя на дочь сквозь дым от сигары. Личное неприятие режима Кастро на Кубе не заставило его отказаться от любимых гаванских сигар.

Он пытался оценить Сьюзен как бы со стороны. Но если мужчин он умел оценивать, то он был не уверен, что на женщин распространялась эта его способность, тем более, когда дело касалось его собственной дочери.

Хотя, даже несмотря на это, он сейчас прекрасно понимал, что ее беспокоит. За обедом дочь рассказала ему о своем приключении в деталях. И, не услышав ничего о ее чувствах, он точно так же, как до него Джейм, уловил их за невысказанными словами.