– Если вы хотите долго жить, то должны придерживаться диеты, – строго произнес доктор. – Есть только натуральную пищу. Никаких бройлеров.

– Травку жевать? – ужаснулась пани Рудая.

– Отчего же? В лесу полно диетической еды. Сходите хотя бы к Кривой сосне. Там, говорят, зайцев развелось немерено. Только особо не увлекайтесь: один заяц в два дня. Заодно разомнетесь, побегаете за ними. Физическая нагрузка полезна при ожирении.

– Спасибо, доктор, прямо сейчас и пойду.

Филин осуждающе повертел головой, видя, как брюхо лисы волочится по траве.

– И, голубушка, забудьте про бройлеров. Они – яд!

– Пан Фил! – перед ним тут же появилась висящая вниз головой летучая мышь. – А мне за вредность чего-нибудь полагается? Я тут пью всякую кровь, в том числе с ядом, поэтому было бы справедливо получать надбавку за вредность.

– Вы хотите, чтобы я прикрыл лабораторию? – повел бровью филин. Его возмутила предприимчивость мышки. Только что она рыдала, что ей жизненно необходима кровь, а как получила свое, тут же возжелала большего. Ох уж эти животные. Совсем как люди. – Я легко расторгну наш договор. И прошу заметить, дорогая пани Десмод, что я не сижу на диете. И когда голоден, мне все равно, чем питалась мышь. Пусть даже летучая.

Пани Десмод хлюпнула носом.

– Когда ожидается следующий прием? – поинтересовалась она, предварительно отлетев от филина подальше.

– Когда меня опять будет мучить бессонница, – зевнул пан Фил и взлетел в свое дупло.

– Дорогой, ты опять играл в доктора? – сонным голосом спросила его супруга, открыв всего один глаз.

«Вся наша жизнь игра!» – негромко пропел пан Фил, вспоминая, что большую часть жизни провел на телевидении, выступая символом мудрости в передаче «Что? Где? Когда?».

Пенсия в Грижском лесу была бы скучна без игры в «Психо».

Психо-2. Красный чепчик

- Только оперативное вмешательство, - заключил пан Фил, приложив голову к животу пациента.

- Эх, зря я съел и бабушку, и панночку Красный чепчик! Можно было обойтись одной бабушкой, - между тем упрекал себя пан Серый.

Филин отличался острым слухом, впрочем, как и пан Серый, поэтому понял, почему волк жалеет, что съел внучку: панночка Красный чепчик обладала особо зычным голосом. Филин всякий раз вздрагивал, когда она шла по лесу и пела. Вот и теперь она, не в пример молчаливой бабушке, голосила песню соотечественника пана Левандовского.

«Таганка, я твой бессменный арестант,

Погибли юность и талант в твоих стенах».

- И так второй день, - поморщился волк. Его поджатые уши ясно говорили о том, что он стоит на краю: еще чуть-чуть и пану Серому понадобится помощь не только хирурга, но и психотерапевта. - Умоляю вас, сделайте что-нибудь!

- Готовьте больного к операции, - скомандовал доктор пани Рудой и пани Десмод.

Волка подвели под локотки и осторожно уложили на «кушетку». Между тем филин отмачивал инструмент - собственные когти в дятловой настойке из дикого винограда.

- Лизоцим, - скомандовал пан Фил, высоко задрав обработанную лапу (так обычно делают хирурги). Тут же лиса вылизала живот волку, обеззараживая хирургическое поле. Она уже была просвещена, что ее слюна, как и у прочих млекопитающих, содержит этот чудодейственный фермент.

- Отсос готов, - отрапортовала пани Десмод и свернула язык трубочкой.

- Поехали! - громко дал старт операции доктор, стараясь перекричать панночку Красный чепчик, которая почувствовав, что свобода близка, решила использовать все свои вокальные данные.

«Таганкаа-а-а-а!..»

Психо-3. Самогонный аппарат пани Десмод

- Доктор, я умираю, - путаясь в высокой траве, к филину, недавно вывесившему табличку «Психо», шел пан Под-Пантофлем. Если учесть, что он был ярким представителем рода больших пестрых дятлов, которые предпочитают летать, а не ходить, Фил безоговорочно поверил, что с птицей случилась беда.

- Ложитесь на кушетку, - тем не менее бесстрастно начал пан Фил. Нельзя пациентам показывать, что доктор обеспокоен их здоровьем. Это может привести к неконтролируемому приступу паники, и больной действительно протянет лапы. Портить статистику пан Фил не собирался.

- Я лучше приму рабочую позу, - дятел, пошатываясь, забрался на боковину пня, вцепился в кору острыми когтями и оперся на жесткий хвост. - Мне так привычнее, голова не кружится.

- Ну-с, и что вас, батенька, беспокоит?

- Слабость. Но к чему вопросы? Вы прекрасно знаете о моем состоянии по анализам крови. Скажите, доктор, честно, сколько мне осталось?

Пан Фил поднял бровь. Его с самого начала что-то смущало. Но только сейчас он понял, что не видит пани Десмод. Обычно весьма активная лаборантка притихла за пнем.

- Объяснитесь подробнее. Я хочу ясно представить картину вашей болезни.

Дятел вздохнул. Было видно, что ему тяжело говорить.

- Когда неделю назад вы прислали ко мне пани Десмод, я удивился. Голова давно не болела. Но, уважая вас, и помня, что накосячил, - пан Под-Пантофлем поднял глаза на табличку «Психо», - я разрешил лаборантке взять у меня кровь. На следующую ночь она заявилась опять. И огорошила, что анализы придется неоднократно повторять. Всё очень плохо. Я не поверил. Но пани Десмод объяснила, что «болезнь смертельная и подкрадывается неслышно». Проснувшись утром, я убедился, что она права: я не смог выбраться из дупла.

- Продолжайте, - подтолкнул пан Фил загрустившего дятла.

Сам филин в это время не спускал глаз с пня, из-за которого он ясно слышал участившееся сердцебиение лаборантки.

- Спасибо пани Десмод. Не дала умереть от голода. Она перед каждым забором крови кормила меня.

- Что включал ваш рацион?

- Листовертки с виноградника и хмеля, зеленые гусеницы с забродивших яблок, тля с перезревшей малины.

- Вас не смущали предложенные блюда?

- Нет. Было вкусно и повышало настроение. Я на время забывал о своей смертельной болезни. Мир становился цветным.

- А пани Десмод?

- О, она настолько близко приняла мою беду, что просто поселилась в дупле. Отлучалась только для того, чтобы сообщить вам результат и раздобыть еду. Она работала на износ. Я даже стал беспокоиться за ее здоровье, видя, каким неуверенным и путанным стал ее полет. Я думаю, у нее от усталости забарахлил эхолокатор.

- Не переживайте за пани Десмод, - успокоил дятла пан Фил. - Я лично займусь починкой ее эхолокатора.

Из-за пня пискнули.

- И каков диагноз, доктор? - обреченный взгляд дятла когтем скреб сердце пана Фила.

- Одиночество. Но в ближайшее время вы не умрете, - филина порадовал облегченный вздох пациента. - Батенька, вы никогда не задумывались, почему носите фамилию Под-Пантофлем?

- Нет, - оживился дятел. - И мой отец, и мой дед были Под-Пантофлем.

- Это значит «подкаблучник». Вам без женщины нельзя.

Из-за пня раздался довольный смех.

- Без правильной женщины, - поправился филин. - А посему, батенька, прописываю вам срочную женитьбу. Хорошая жена быстро излечит вашу смертельную болезнь, отвадив от дома сомнительных дам.

За пнем опять пискнули.

- Это я могу. На это у меня хватит сил, - проговорил окрыленный дятел и забарабанил свадебную серенаду, сообщающую всему Грижскому лесу, что еще один холостяк встал на правильный путь и призывает претенденток на свое сердце и крыло.

- Доктор, на сегодня прием окончен? - пани Десмод высунула голову из-за пня. - Я хочу стать подружкой невесты. Передать жениха, так сказать, из лап в лапы...

- Еще раз явитесь на работу в нетрезвом состоянии, я забуду, что алкоголь вреден, - Фил давно почувствовал неладное, но никак не мог понять, где надирается его лаборантка.