Когда я попытался вспомнить прошлую ночь, голова разболелась еще сильнее. Я помнил, что сильно вымотался, старался не уснуть, пока ехал за рулем. Я помню, как смотрел на Кейти в зеркало заднего вида. А потом ничего. Пусто. Срань господня. Кажется, я уснул за рулем. Я убил мою малышку. И Рени. Блядь. Блядь.

Моя грудь вздымалась сама по себе.

- Лукас, думаю, я уснул. Чертово дерьмо. Кейти… прошу, скажи мне, что это неправда… Прошу, Лукас…

Каждый мускул моего тела дрожал, кожу сковал сильнейший страх.

Лукас и Ария наклонились ко мне, и тетя очень мягко мне сказала:

- Дорогой, это был несчастный случай. Ужасный случай. Но это не твоя вина. Мы пройдем через это вместе, ладно? Мы все будем здесь с тобой. Ты не один, я обещаю тебе. Все знают, что это несчастный случай.

Несчастный случай.

- Может быть, это другой автомобиль врезался в твой. Ночью на дороге очень темно, фонарей практически нет. Мы не знаем, что случилось. Но скоро узнаем, - добавил Лукас.

Голова пульсировала. Я не мог ничего вспомнить о том, что произошло, как бы не пытался. Я поднял руку, чтобы прикоснуться к голове и почувствовал, что она забинтована.

- Мистер Валентайн, пожалуйста, не трогайте бинты. Сейчас важно, чтобы Вы постарались отдохнуть. Снотворное вот-вот подействует. Я скоро вернусь и проверю Вас. Нужно будет сделать еще несколько тестов.

Лукас притянул один из стульев для посетителей ближе к койке и сел на него. Он повернулся к нашей тете, у него были красные и опухшие глаза.

- Ария, может, поговорите с парнями, расскажете последние известия или поедете домой и немного отдохнете? Я останусь с ним.

- Уверен? Может, мне остаться… - ее голос затих. Больше я ничего не слышал. Ничего не хотел слышать. Хочу, чтобы все звуки замерли.

Зрение стало расплывчатым, и глаза закрылись. Я заморгал и уставился в потолок, но видел только Кейти. Это нереально. Ничего из этого ни хрена не произошло. Я позволил векам закрыться, и лекарство взяло надо мной верх. Давно я уже не ощущал, как меня затягивает в оцепенение, к которому я раньше так часто прибегал. И я охотно поддался, будто встретил старого друга.

Из этого ночного кошмара, в который я попал, нет выхода. Сон не принес облегчения. Я видел ее во сне, как она улыбается, протягивая мне свою ручку. Я слышал ее тоненький, сладкий голосок, ее невинный смех. Когда же я проснулся, реальность заструилась по моим венам, вымывая ее, забирая ее у меня раз за разом.

- Может, останешься у меня на пару дней? – предложил Лукас, глядя, как я скидываю свое барахло в пластиковый пакет, который дала мне медсестра. Моя одежда в крови, и я не могу не думать, моя ли она, Кейти или Рени. Сегодня я выписываюсь из больницы, а завтра хороню свою пятилетнюю дочь. Все, чего я хочу, это найти в этой больнице скальпель, закрыться в уборной и вскрыть себе вены.

- Нет, - ответил я.

- Ты можешь поехать с нами, - предложил Шторм, приобняв рукой свою невесту Эви. Я послал ухмылку своему кузену. Будто я захочу остаться с этими отвратительно-счастливыми голубками, которые не могут держать рук при себе и все время улыбаются. Тот скальпель взывает ко мне.

- Мы будем рады, если ты останешься с нами, Вэндал. Я сделала домашнее чили в крокпоте (медленноварка – прим. пер). Шторм сказал, что это одно из твоих любимых блюд, - улыбнулась мне Эви, но поежилась от моего ледяного взгляда. Ее прозвали Снежной цыпочкой. Теперь я вспомнил. Я сделал шаг к ней, и она немного придвинулась к Шторму.

- Я, мать твою, завтра буду хоронить своего ребенка. Думаешь, я хочу сидеть рядом с вами, двумя мудаками, и жрать чили?

Я наслаждался тем, как улыбка исчезла с ее лица, и как она потупила взгляд в пол. Вот именно, дорогуша, даже не смотри на меня. Я, блядь, проглочу твою душу. Шторм посмотрел на меня, разрываясь между желанием защитить свою девушку от большого плохого волка или возможностью дать мне выпустить немного накопившегося гнева. Однажды он поймет, что никого нельзя любить.

Лукас коснулся моей руки:

- Вэндал, остынь. Мы просто пытаемся помочь.

Я отстранился от него:

- Мне не нужна ничья помощь. Мне ничего не нужно.

Кроме моей дочери. И если она не может быть со мной, я сию же минуту возьму скальпель и отрежу эту боль от моего тела.

Я взял свою сумку:

- Мы можем идти?

Лукас должен был подвезти меня домой, раз уж мой новенький Мустанг теперь превратился в кучу металлолома, стекла и смерти.

- Нужно подождать, когда вернется врач и выпишет тебя, и еще остались кое-какие вещи, с которыми нужно что-то сделать. Я уже говорил об этом, ты забыл?

Я закатил глаза и сел на край койки. Мне нужно добраться домой и убраться от всех. Они буквально душат меня своими благими намерениями и вниманием, и у меня нет ни малейшего представления, как мне принять их, благодаря тому, что я выходец из самой облажавшейся части этой семьи – я говорю об отце, которого ни разу не видел с пятилетнего возраста. Только около пяти лет назад я узнал, что у меня есть брат и целое сборище кузенов. Можно и не упоминать, что я приспосабливаюсь ко всей этой семейной фигне намного медленнее, чем они.

- С дороги, - огрызнулся женский голос.

Я повернулся к шуму за дверью и увидел, как Деб проталкивается в мою палату мимо Шторма, так и знал, что она объявится здесь.

- Ты, - сказала она, указывая на меня, ей едва удается стоять прямо. Я даже не знаю, пьяная она или просто психически неуравновешенная. А может и то и другое.

- Ты убил мою дочь, - задохнулась она, - ты, чертов убийца.

Я встал на ноги, оперся на больничную тележку и подошел к женщине, которая дала жизнь единственному человеку, которого я любил.

- Ты заставила меня ехать, Деб. Твой гребаный эгоизм и привычка все контролировать привели к этому.

Я ударил по стене рядом с ее головой, и мой кулак пробил гипсокартон.

- Она была бы жива, если бы ты разрешила ей остаться еще на одну ночь. Но неужели, Деб? Тебе обязательно было угрожать мне и заставлять садиться за руль посреди ночи, когда я сказал, что измотан?

- Ненавижу тебя! Ты убил моего ребенка! – она стала бить меня.

Шторм схватил ее и оттянул от меня:

- Деб, пожалуйста. Сейчас не время и не место для этого, - сказал он приглушенно, удерживая ее со спины.

- Ему самое место в тюрьме! Он убийца!

- Никто не сядет в тюрьму, Деб, - ответил Лукас, вставая между нами. – Это был несчастный случай. Чертов несчастный случай. Просто уходи. Это никому не нужно. Все мы подавлены.

Она впилась в меня взглядом, поверх плеча Лукаса, тогда Шторм попытался выставить ее за дверь.

- Я заставлю тебя страдать за то, что ты сделал, Вэндал! Ты, чертов детоубийца!

- Я страдаю всю свою жизнь, ты, сука! Никогда больше не приближайся ко мне. Нам больше нечего сказать друг другу.

В палату вошел охранник и выставил Деб, сразу после этого в палату зашел мой врач:

- Я понимаю, что ситуация напряженная, но, молодые люди, вы можете не забывать, что это больница? Здесь кругом больные, - заворчал он, будто мы все идиоты.

Я не смог сдержаться от саркастичного смешка:

- Ага, одну такую только что вывели.

- Что здесь произошло? – он указал на дыру в стене. – Вам придется возместить ущерб, мистер Валентайн.

- Ладно. Пофиг. Я могу ехать домой?

Опытный врач окинул взглядом мою руку:

- Я должен позвать медсестру, чтобы она для начала обработала вашу руку. И, возможно, я предложу Вам поговорить с нашим психиатром? Полагаю, Вам понадобится консультация в связи с гневом и горем, которые Вас переполняют, мистер Валентайн.

Лукас кивнул в знак согласия.

- Думаю, это хорошая идея, Вэн. Если ты с кем-нибудь поговоришь…

- Вашу мать. Нет уж. Мне не нужны эти разговорчики.