Мужик немного очухался, поблагодарил. "Что, — говорит, — я для тебя сделать могу"? Ну я ему и рассказал, так мол и так, ищу работу, в ночное время, типа болезнь у меня, солнечный свет не переношу, соврал. Он помялся немного, и предложил на себя поработать, закрыть тех людей, которые его убрать хотели. Десять штук дал.

Короче, так я и стал на него работать. Приоделся, квартиру купил. Кодекс не нарушаю, живу тихо, какие ко мне претензии?

— Вы убиваете людей, а этого делать нельзя.

— Поправочка, — вампир покачал пальцем перед носом Андрея, — я выполняю заказы, которые мне дают люди. К тому же те, кого я убираю, моральной чистотой не блещут. Среди моих клиентов невинных цветочков нет.

— Это не важно. Пусть они не самые лучшие люди, они — люди, и мы будем их защищать. Наша организация веками придерживалась этого принципа. Поэтому я предлагаю вам остановиться, пока еще есть возможность. Больше предупреждений не будет.

— На ваши предупреждения мне плевать. У меня есть Мастер, все вопросы и претензии к нему. Бывайте. — Вячеслав встал со стула и пошел к дверям, но на полпути остановился и обернулся к замершему охотнику.

— Знаете, я не стремился узнать имена заказчиков. Посредник говорил мне, кого надо убрать, платил деньги, я выполнял работу. Все. Но некоторая информация все-таки доходит, я же вампир, слух острее, память лучше. Так вот — среди тех, кто давал заказы мне, есть те, кто отдает приказы вам. Что вы там говорили мне о принципах?

Придя домой, Вячеслав хотел отдохнуть и обдумать разговор с охотником, но, войдя в комнату, тихо выругался. В его любимом кресле сидел молодой человек лет тридцати, одетый в серый костюм, и задумчиво листал журнал. Длинные темные волосы и огромные зеленые глаза производили обманчивое впечатление хрупкости, тонкие пальцы наводили на мысль, что сидящий у окна мужчина музыкант или представитель другой связанной с искусством профессии.

Арману действительно принадлежал антикварный салон, но славен он был не этим. Самый молодой мастер вампиров за последние четыреста лет, он считался опытным и жестоким воином, способным шагать по трупам ради достижения цели. Впрочем, такое можно было сказать практически о любом высшем вампире.

— Я слышал, охотники хотели побеседовать с тобой. — Арман светло улыбался, упрямый птенец его забавлял. — О чем говорили?

— О моем бизнесе и его соответствии Кодексу, — Вячеслав не видел смысла лгать своему мастеру, все равно заметит, — они хотят, чтобы я занялся чем-нибудь другим. Полы там убирал, дороги ночью ремонтировал, дамочек за деньги ублажал.

— Я не раз говорил тебе, что подобная деятельность неминуемо привлечет внимание охотников. Это неизбежно, дитя мое. Боюсь, мне придется найти тебе другое занятие.

— Сам найду. — Вячеслав упрямо склонил голову.

— Я не спрашиваю твоего мнения. У тебя было достаточно свободы и времени, чтобы добиться устойчивого положения в человеческом обществе. Я выполнил твою просьбу и не давал никаких заданий, даже не обучал, как должно мастеру. И что в результате? Ты только привлек излишнее внимание наших врагов.

Поэтому с завтрашнего дня ты переедешь жить в мой дом, будешь учиться и служить мне, это не обсуждается. В конце концов, ты долго пренебрегал своими обязанностями перед Сиром, птенец.

— А охотники?

— А что охотники? Подадут мне официальную жалобу, я встречусь с их руководством, обменяю свое согласие прекратить твою деятельность на что-нибудь полезное. На право одной охоты, или разрешение на ритуал, например.

Мастер встал, с его точки зрения, разговор был окончен. Но Вячеслав наконец-то решился и задал мучающий его вопрос.

— Мастер. Скажите, почему вы меня не остановили? В самом начале, когда я только начал убивать за деньги?

— Почему? — Арман улыбнулся. — Возможно, потому, что среди твоих объектов были мешавшие мне люди. Если же ты имеешь в виду вопросы морали… После первой сотни лет ты тоже перестанешь ими задаваться.