- Если ты и впрямь учишься на инкатора, то почему твой учитель закрыл тебя со мной? Это просто чудо, что я не убил тебя в первую минуту! Сам не знаю, что меня остановило!

- Потому, что он ненавидит меня! Король заставляет его меня учить, и это доводит его до белого каления. Но так как ни его, ни меня не спрашивают чего мы хотим, то он, по-видимому, решил избавиться от меня с вашей помощью. В первый же день моей учебы.

Эктор измерил взглядом ее узкие поникшие плечики, а потом долго всматривался в полное тоски личико.

- Эй, ласточка, а ты ведь не шутишь! – вдруг посерьезнел он. - Вот так дела! Неужели за те годы, что я гнию в этой проклятой тюрьме, мир настолько поменялся, что в этот сан стали возводить женщин? Ну-ка, расскажи мне, с чего это нашему доброму монарху вздумалось вырастить из такого милого щенка, как ты, кровожадного цербера?

В эту минуту в дверь камеры затарабанили.

- Юлиана, выходи! – разведывая обстановку, крикнул Карминский. На то, что она и правда так просто выйдет, он сильно не рассчитывал. Скорей, этот зэк попытается выйти на свободу, используя его ученицу в качестве заложницы.

- Поигралась в миротворца и хватит! – напрягая уши, чтобы услышать реакцию на свои слова, сказал он. - Нам пора заниматься дальше!

Девочка обернулась на дверь, потом в смятении уставилась на заключенного.

- Ну что, будем прощаться? – с сожалением спросил он. – У меня уже много лет не было такой приятной компании. Жаль, что все так быстро кончилось…

- Да… Надо идти… - потерянно пробормотала Юлиана, не находя в себе сил встать. – Мне тоже было приятно пообщаться с вами…

- Эй, детка, а ты ведь боишься выходить…

- Очень!

Маленькая герцогиня выглядела такой несчастной, что сердце Эктора дрогнуло. Он с удивлением обнаружил, как в нем пробуждаются по отношению к ней отеческие чувства, а вместе с ними потребность защитить ее.

- Что ж у тебя за учитель такой, что компания убийцы тебе милее?

- Инкатор Карминский...

Линарес сочувственно присвистнул.

- Ух ты ж бедненькая! Он и с тобой ведет себя, как нелюдь?

Она промолчала, но выражение ее лица было красноречивее любых слов.

- Впрочем, что за дурацкие вопросы я задаю? - сам себя обругал он. – Кто еще втолкнет ребенка, к тому же девочку, к бушующему преступнику?

- А почему вы разбушевались?

- Узнал утром, что эти гребаные тюремщики дали забить насмерть моего друга и высказал им все. Вот, теперь сижу в одиночке.

- Хоть не в карцере...

- В карцер они меня сажать опасаются - я тут вроде как на привелигированном положении из-за влиятельных родственников.

- Юлиана, ты сама выйдешь или тебе помочь? – послышался крик Карминского.

Она хотела ответить ему, что уже идет, но заключенный закрыл ей рот ладонью.

- Размечтались! Так я ее и выпустил! – проорал он в ответ. - Кто ж добровольно такой подарочек отдаст? Я им еще не наигрался!

Глаза девочки расширились, но он успокаивающе погладил ее по руке.

- Не нервничай, маленькая! Это я для них! Я тут подумал, что пока не готов с тобой расстаться...

- Линарес, отпусти ее, иначе ты не представляешь, что с тобой будет! – зло предупредил Карминский. – Она ведь сказала тебе, кто я!

- Очень даже хорошо представляю! Поэтому подержу ее у себя подольше! Хочу надышаться перед смертью! И наесться от пуза! И не вздумайте провернуть какие-нибудь фокусы с усыпляющим газом или еще чем-то подобным! Чуть почую, что что-то не так – размажу эту ляльку по стене! Мне терять нечего! А король после этого размажет вас, не правда ли, господин Карминский?

Инкатор чертыхнулся, ругая себя за глупость. Не дай Бог эта хитрая горилла и впрямь навредит девчонке! А много ли этой похожей на кузнечика шмакодявке надо? Чуть сожми ее, и все кости переломаются. И тогда конфликт с Астаротом будет грандиозным.

Девочка с открытым ртом слушала их разговор, с трепетом представляя, что сделает Карминский с этим безрассудным человеком, когда доберется до него, но Эктор ошеломил ее еще больше.

- Ты что будешь пить? – вполголоса спросил он Юлиану.

- Простите, что? – растерялась она.

Линарес хлопнул себя по лбу.

- Ай! Совсем забыл, что ты еще малолетка, и спиртное тебе нельзя! Колу любишь?

- Люблю…

- А апельсиновый сок?

- Тоже люблю.

- А из еды ты чего бы хотела?

Юлиана захлопала глазами, не понимая зачем он задает ей такие странные вопросы, словно они в ресторане, а не в тюрьме.

- Ну, смелее! – подбодрил ее Эктор. – Какую еду ты любишь?

- Стейки и клубнику, - брякнула она первое, что пришло ей в голову.

Обезображенное шрамами лицо Линареса просияло от удовольствия.

- Отлично! А теперь идем делать заказ! – Он схватил ее за руку, поднимая с места. - Карминский в роли моего официанта – зашибись! Я о таком и мечтать не мог! Да меня в рай автоматом только за это пустят! Ты только ничего не бойся, ладно?

Он подвел заложницу к двери и легонько сжал ей шею локтем.

- Не давит? – озабоченно спросил он.

- Нет...

Эктор вытащил закрывавшее окошко полотенце и заорал:

- Эй вы! Не вздумайте даже подходить к камере без моего разрешения, если она вам хоть чуть дорога! И не нервируйте меня, а то еще дернусь от испуга, а у нее шея тоньше моего запястья, не дай Бог сломается! Значит так, слушайте мои требования…

Примерно через час охранник внес в камеру корзину с едой и с тревогой оглядел девочку. Она стояла в углу у входа, не поднимая головы, на которой сверху покоилась одна из железных лап Линареса. Второй рукой он пережимал ей шею, готовый в любую секунду свернуть ее.

- Эй! – окликнул тюремщика узник. – Еда не отравлена? Я ведь ее сначала на вашем цыпленке испытывать буду!

- Не переживай, не отравлена!

- Тогда иди отсюда! – нетерпеливо велел ему Эктор. - Не видишь, у меня романтический ужин?

Охранник медлил, выискивая возможность вызволить девочку, но боялся еще больше навредить ей своим вмешательством.

- Топай, топай! - поторопил его заключенный. - Третий тут явно лишний! И музычку под дверями красивую включи! Только не слишком громко, я с дамой беседовать буду!

- Если ты ее тронешь - я тебя убью! - тихо предупредил его надзиратель. - Помни, через час ты обещал ее отпустить! И лучше тебе сдержать свое слово!

Когда он вышел из камеры, инкатор поманил его к себе.

- Как девчонка? В порядке?

- Живая и одетая, больше ничего сказать не могу!

У Карминского в третий раз за час зазвонил телефон, и он с раздражением выхватил из кармана мобильник.

- Нет, Ваше величество! Она еще не очнулась! Тюремный врач без моего ведома ввел ей успокоительное, и теперь она может проспать до самой ночи! Я пытался разбудить ее, но пока не получается! Нет, не нужно присылать за ней вашего врача! Она и так в полном порядке, только спит! Как только проснется, даже глаз ей протереть не дам, сразу телефон вручу! - пообещал он.

Спрятав мобильник, Эдмунд нахмурился. В его голове один за другим рождались планы по вызволению Юлианы из камеры, и все они были хороши более, чем на 95%, но везде оставался маленький процент погрешности, который мог стать для девочки, а значит и для него самого роковым, и он все медлил, оттягивая окончательное принятие решения.

Беспокоило его и то, что освободив свою ученицу, он решит не все свои проблемы. Нужно еще, чтобы она не стала на него жаловаться Астароту. Вот только как это сделать? Под трясущейся от страха внешней оболочкой этой малышки оказался крепкий стержень, и это было плохо. Ее не так-то просто будет запугать. А если уговорить? Предложить взаимовыгодный обмен? Пожалуй, это подойдет лучше всего… Он предложит ей то, что для него не имеет никакой ценности – чью-то жизнь, или даже несколько, и она непременно на это купится.

Эдмунд посмотрел на часы. Линарес пообещал отдать Юлиану через час. Ладно, подождем, решил инкатор и отправился выпить чаю, чтобы скоротать это время хоть с каким-то комфортом.