— У тебя крепкие двери? — спросила Вика.

— Надеюсь.

Сквозь занавешенные окна пробивалась Альфа, заливая гостиную мягким светом. Несколько минут Вика ждала чего угодно — чудовищ, потопа, взрыва, но ничего так и не произошло. А ещё через четверть часа они с Петером сидели на диване, мрачно глядя в потолок. Изредка с улицы доносились едва слышные выстрелы.

И всё.

— Никогда не думала, что бедствие может быть таким скучным, — пробурчала Вика.

— Ничего удивительного. Это по новостям говорят: случилось, например, наводнение, и люди три дня сидели на крыше дома, ожидая смерти. А на самом деле три дня — это долго. Со скуки помрёшь раньше, чем от голода.

— Ты форум смотрел?

— Угу. Всё творится на площади Ефремова и нескольких западных станциях наблюдения. Какие-то пернатые твари, их уже обозвали «рапторами», и ещё кто-то, даже не знаю, как описать. Дальше их пока не пустили. Есть погибшие…

— Понятно…

Они вновь замолчали, и в наступившей тишине Вика поняла, что слышит, как кто-то скребётся с той стороны двери.

Петер передёрнул затвор пистолета. Скребущие звуки прекратились, а затем раздался цокот когтей по камню — и вновь наступила тишина. А через секунду в оконном проёме Вика увидела врага.

Казалось, он сошёл прямо с экрана, на котором была загружена статья по палеонтологии. Он напоминал бы двуногую ящерицу, если бы не длинные жёлтые перья и змеиная шея, увенчанная длинной пастью. Маленькие глазки внимательно изучали всё вокруг, крылья-лапы возбуждённо подрагивали — тварь охотилась.

— Не шевелись, — одними губами сказал Петер.

Раптор повернул голову и оскалился.

Петер вскинул пистолет.

Будь это обычный зверь, он, наверное, коснулся бы стекла — невидимой, непреодолимой преграды, и затем бродил бы вокруг, плотоядно поглядывая на людей. Но вместо этого раптор бросился прямо на окно, не обращая внимания на осколки.

Вика закричала.

Удар хвост отбросил её к стене, руки обожгло болью. Петер быстро выстрелил несколько раз, но в следующую секунду двухметровая туша сбила его с ног. Пистолет отлетел к ногам девушки, а та, забыв обо всём, смотрела, как зверь кромсает Петера когтистыми крыльями, пытается вонзить зубы в горло, натыкается на выставленную руку и сжимает челюсти, превращая ту в кровавое месиво. Затем в голове Вики будто что-то щёлкнуло — она подхватила пистолет и, пытаясь совладать с трясущимися руками, навела его на раптора.

Грянула очередь. От неожиданности Вика выронила оружие, глядя, как раптор дёргается от попадающих в него пуль. Ещё один выстрел — и зверь окончательно затих, уложив голову на грудь Петеру.

Вика будто очнулась. Бросилась к парню, с ужасом глядя на чудовищные раны — правая рука была откушена вовсе, левая изорвана так, что плоть буквально висела клочьями. В памяти всплыли тезисы из учебника первой помощи, и Вика сорвала с себя пояс.

А в окно впрыгнуло юркое существо. Это был робот-паук: изящный небольшой корпус на четырёх тонких ногах, выкрашенный в бурые цвета фрейской пустыни. Три пулемёта поворачивались, разыскивая цели, камеры холодно изучали пространство.

Цокая металлическими лапами, робот подошёл к ним.

— Мне нужна помощь! — выкрикнула Вика, перетягивая пояском от халата культю Петера. Говорить с боевым роботом — наверное, глупость несусветная, но сейчас она не думала ни о чём другом. — Врач!

— Соединяю с Медицинским центром, — сказал робот мягким женским голосом. — Говорит оператор, — тут же добавил он другим, мужским, и камеры уставились на раненого. — Ага… Вы умеете оказывать первую помощь?

— Да… нет… не знаю! — терялась Вика. — Нас учили…

— Успокойтесь. Возьмите себя в руки. Вы перетянули рассечение жгутом. Отлично. Ищите аптечку, — оператор был терпелив, как тот самый робот.

— Сейчас… сейчас! — Вика беспомощно огляделась. В этом доме она была впервые.

— У дверей… — прошептал Петер. Девушка опрометью бросилась туда, тут же заметив белый шкафчик с красным крестом.

— Классификация аптечки? — донеслось ей в спину.

— Стандартная, SHK-1, — выпалила Вика.

— Превосходно. Проверьте, не угнетено ли дыхание.

— Нормально… — выдавил Петер. Девушка не хотела и думать о том, как же ему сейчас больно. — Всё нормально…

— Найдите синий шприц-тюбик и убедитесь, что на нём написано «Обезболивающее», — сказал оператор.

Вика подчинилась. Паника уходила, уступая место спокойствию. Ей не приходилось думать, она сама стала роботом, выполняющим команды извне. Это было просто и легко, она совершала знакомые действия, которые просто забылись, и которые она не могла вспомнить из-за всей той жути, что навалилась сейчас.

Шприц. Инъекция. Перевязка.

— У вас хорошо получается, — отметил оператор, когда она, наконец, закончила. — Госпитализация будет проведена минут через сорок, раньше не сможем. В случае ухудшения состояния раненого немедленно звоните в службу «Скорой».

— Хорошо… — прошептала Вика, бессильно сползая по стене. Расстрелянный раптор укоризненно смотрел на неё мёртвыми, уже затянутыми поволокой глазами.

— Конец связи, — сухо сказал оператор. Робот повернулся и, навострив пулемёты, выпрыгнул в разбитое окно.

За дверью стояла тишина, но Фиона знала: они там. Проклятые пернатые твари. Бродят вокруг этого сарая, куда её черти занесли, бродят и нюхают. И только и ждут, чтобы она, дура, вышла и попалась к ним в цепкие лапы.

— Черта с два, — сказала Фиона.

Станция называлась «Терешкова», по имени первой женщины-космонавта, и была совсем крошечной. Шесть на шесть метров белая двухэтажная коробка с антеннами на крыше — вот и всё, что колонисты построили здесь. Больше и не требовалось: персоналу здесь было три человека, которые только тем и занимались, что валяли дурака да раз в несколько дней проверяли разбросанные вокруг станции датчики. Сломался — звони в центральное управление, оттуда пришлют инженера. Цел — отлично, иди, отдыхай дальше. Досуг их ничем не отличался от досуга наблюдателей на большинстве других станций.

Фиона приехала сюда на автоматическом такси, благо что станция располагалась всего в нескольких километрах от Мидгарда. Повод — пустяки: вышел из строя акустический датчик, регистрирующий ультразвуковые шумы. Точнее, начал регистрировать нечто странное, чего не случалось прежде. Поверхностно датчик был в порядке, но никто почему-то не подумал о возможных причинах этих шумов. Вот сюда и направили всего одного человека. Да и то не профессионала, а кто нашёлся под рукой.

Даже самая совершенная система допускает ошибки. В конце концов, её так или иначе всё равно составляют люди.

Теперь все трое дежурных мертвы, и сама итальянка едва спаслась, захлопнув дверь перед носом у клацающего пастью мерзкого пернатого теропода. Антенна уничтожена, а обступающие станцию леса напрочь убивают надежду связаться с городом штатной коротковолновой рацией комбеза. Может, какой-нибудь радиофизик что и придумал бы, но Фиона прежде работала в совсем других областях науки и техники.

Она ещё раз посмотрела в окно. Труп оставшегося безымянным светловолосого парня так и лежал, почти нетронутый, у ближайшего куста. Запрыгнувшая ему на загривок тварь попросту разорвала бедняге шейные позвонки. Жуткая, но быстрая смерть.

И пернатых вроде бы не видно, только всё равно они тут. Они слишком разумны, они знают, что в пластиковой коробке засел ещё один человек. Они даже перекусили антенну, явно подозревая, что это такое — а может, им подсказали. Акустический сенсор станции работал, бесстрастно фиксируя все шумы вокруг, и как раз перед этим был всплеск в ультразвуковом диапазоне.

Тварями командовали.

— Ну и что будет дальше? — спросила Фиона, разглядывая экран сенсора. Тот молчал. — Будете ломать дверь?

Нет, вдруг поняла она. Никто её не будет отсюда доставать. Потому что никому не нужен один-единственный человек. Они пойдут дальше, в город. А здесь оставят парочку солдат. Караулить её.