первая – сейсмозондирование кратера, вторая – получение обломков породы.

«Так, заряд мощностью… ого… подрыв радиосигналом…»

Заряд установлен. Здесь нет воздушной волны, поэтому Джо остается на месте. Генри прячется от осколков за дальний гребень кратера.

Больше его никто и никогда не видел. По крайней мере, живым.

До катастрофы остается несколько минут.

На записи спокойные голоса:

– Готов.

– Готов.

– Подрыв разрешаю.

Камера Джо качнулась: поверхность кратера вздрогнула. На месте заряда медленно вырастал серый цветок мелких обломков. Его хорошо видно на фоне гребня.

Несколько секунд тишины. Обломки падают на грунт. И – вот оно…

Пульс Джо скачком увеличился.

Его камера развернулась. Астронавт побежал. Он влетел на гребень, перевалил через него, и покатился вниз, в толщу мягкой пыли. Картинка его камеры прыгала и кувыркалась. Он не просто бежал – он спасал свою жизнь.

Никто до сих пор не понял, от чего.

По эту сторону гребня Джо попал в поле зрения камеры номер четыре. Он бежал к кораблю. Его ноги оставляли борозды в глубокой пыли.

– Джо, что случилось?!

– А-а-а!

– Джо, стой, куда ты?!

– А-а-а-а!!

– Стой! Джо!! Стой!!

– А-а-а-а-а!!!

Пульс Джо составляет сто восемьдесят ударов. Его сердце переполнено адреналином.

Он бежит к кораблю. Он с размаха ударяется о лесенку. Он поворачивается к кораблю спиной, смотрит на кратер, и…

– А-а-а-а-а!!!

Камера номер четыре смотрит туда же. Унылая серая поверхность, редкие камни размером не более стола, цепочка неровных пригорков – гребень кратера. Все так же, как и миллионы лет назад, если не считать следов людей в глубокой пыли.

И ни малейших признаков движения.

На записи голос Генри:

– Приятель, ты же не улетишь без меня?

– Генри мертв! Мертв! Я видел!!

Джо вваливается в тесный взлетный модуль. Камера номер семь показывает, как он тычет толстыми пальцами скафандра в кнопки пульта. Кабина вздрагивает.

Записи телеметрии: нештатный старт, неуправляемый суборбитальный полет по параболической траектории, падение на скалы в шестистах восьмидесяти километрах от точки старта.

За три секунды до падения раздается страшный крик Джо:

– Не-е-е-е-ет!!!

Дальше только записи орбитального модуля. И голос убитого горем Стива Лэндри.

Генри вел себя геройски. Радиостанция его скафандра позволяла говорить с орбитальным кораблем, когда он был над лунным горизонтом. Генри не мог объяснить, что произошло. После взрыва он вернулся в кратер, но Джо там уже не было. Он понял, что что-то случилось, и Джо бежит к кораблю. Генри подумал, что Джо получил небольшую травму, или у него что-то со скафандром, хотел подбодрить его шуткой, сказал:

– Приятель, ты же не улетишь без меня?

Ответ говорил скорее о психической травме. Генри поспешил вдогонку. Бежать по скользкому стеклу было невозможно. Когда Генри добрался до ближнего края кратера, он увидел поднимающийся в черное небо взлетный модуль.

Генри разговаривал со Стивом еще три витка. Он спокойно продиктовал завещательное распоряжение, трогательно попрощался с семьей и коллегами. Когда командный модуль в четвертый раз поднялся над лунным горизонтом, Генри Уоллс на вызов не ответил.

– Барни! Барни, ты дома?

Я вздрогнул и с удивлением глянул на часы – половина пятого. Хочется есть. Моя женушка пришла очень вовремя.

– Отдохнул? Чем занимался?

– Да так, разная ерунда. В основном ждал тебя.

– Да ну?

Я обхватил жену за талию и приподнял:

– И не мог дождаться…

– Правда?

Уснуть не получалось. Тина, утомленная работой и любовью, тихонько посапывала рядом.

Я ждал встречи с ненавистным жуком. Похоже, он раскроет мне истину, взяв плату болью. Терпеть все равно придется, так хоть недаром.

А что есть истина? Отражение объективной действительности в сознании человека; того, что существует вне этого самого сознания.

В сознании человека… Что было в действительности, вне сознания Джо, показала камера номер четыре… А что было истиной для него?

Дежурство у меня теперь послезавтра в ночь; успею отоспаться. Я тихонько спустился вниз, приготовил лекарства. Поставил рядом с ними коробку оранжада. И уселся на диван. За окном шумел ветер.

«У Джо была мигрень, это точно. А Генри? Они ведь были в Грин-Бей вместе. Может, Генри тоже получил жука? На записи признаков болезни не видно. Но кто его знает, он ведь тоже был вояка, железный парень…»

Коварное насекомое дождалось, когда я начал клевать носом. Ждешь-ждешь нападения, а тебя все равно бьют неожиданно. Раскаленное сверло вонзилось в мозг. Зажав глаз рукой, я быстро проглотил лекарства. Три таблетки и две капсулы образовали гремучую смесь. Но пока все это растворится и дойдет до места…

Целая вечность боли. Боль была, есть и будет. Всегда. Ею заполнено все мизерное человеческое существо. Счастливчикам это неинтересно. Но я предупреждал: они могут не читать.

Черные мухи стали потихоньку уносить боль на своих прозрачных крыльях. Кто говорит, что мухи вредны? Счастливчики? Вредны как раз жуки, а мухи очень даже полезны.

…Мы спускаемся в кратер. Его поверхность похожа на обсидиан. Генри берет из тележки заряд и уходит ровно по диаметру. Джо расставляет ящички приборов, ставит сейсмодатчики, соединяет разъемы кабелей. Вытаскивает из тележки лазерный отражатель.

Потом выпрямляется и говорит:

– Готов.

Генри, невидимый отсюда, вторит ему:

– Готов.

И Пол Фирби произносит роковую фразу:

– Подрыв разрешаю.

Там, за гребнем кратера, Генри нажимает кнопку.

Джо чувствует слабый толчок в подошвы. Мы с ним видим: там, где был заряд, медленно вырастает серый цветок обломков и пыли.

А потом мы увидели, как из-за дальнего гребня, за которым прятался Генри, поднимается черная стена пыли. Она поднимается выше и выше, и, одновременно, движется вперед. Страх, дремавший в моей душе с детских лет, и разбуженный рукотворным землетрясением, мгновенно заполнил все мое существо. Цунами пыли, вызванное взрывом, достигло высоты шестого этажа и заслонило солнце. В его серо-черных клубах безжизненно кувыркался белый скафандр Генри. Пыль пересекла гребень и пошла по гладкой поверхности кратера. Джо стоял в оцепенении.

Я заорал:

– Что стоишь?! Беги!! – он, казалось, меня не слышал.

Тогда я схватил своими жвалами какой-то белый отросток.

Джо побежал. Он перевалил через гребень, скатился в мягкую пыль.

– А-а-а!

Пол что-то кричал, но мы не слушали. Джо бежал к кораблю:

– А-а-а-а!!

Я грыз и терзал мягкий белый отросток.

– А-а-а-а-а!!!

Джо ударился о лесенку. Обернулся. Мы увидели черную клубящуюся стену пылевого цунами. Кратер скрылся за ней. Тень, от нее, как черная смерть, стремительно приближалась.

В наушниках раздался голос Генри:

– Приятель, ты же не улетишь без меня?

– Генри мертв! – заорал я – Мертв! Я видел!!

Джо карабкается по лесенке и вваливается в тесный взлетный модуль. Я вижу, как он тычет пальцами в кнопки пульта.

– Быстрее!!!

В кабине становится темно. Толчок! Взлет? Или нас накрыло цунами? Сердце бешено колотится. Скорей к иллюминатору! Под ногами гудит. Поверхность Луны проваливается вниз. Мы с Джо видим, как черная лавина накрывает посадочную ступень…

Я отпускаю белый отросток. Двигатель, выработав топливо, замолкает.

Наступает блаженная тишина и невесомость.

Звезды. Здравствуйте, звезды! Мы вырвались из этого ада. Теперь все будет хорошо. Теперь…

Почему белые скалы опять приближаются? Мы что, на параболе!? Мы падаем? Нет!

– Не-е-е-е-ет!!!

Тьма и пустота. Урчит холодильник. Я отрываю руки от лица. Они дрожат. Бредовое видение потрясло меня. Мой мозг, истерзанный жуком и отравленный лекарствами, выдал свою версию событий. А, может…