Я посторонился, мимо на маленьком диске пролетело плоское существо, похожее на слизня; оно цеплялось за диск многочисленными лапами.

- Нам нужно спешить, - сказал Сарм.

- Я вижу здесь людей, - обратился я к Миску. - Это рабы?

- Да, - ответил Миск.

- Но у них нет ошейников, - заметил я.

- Нам не нужно обозначать различие между рабами и свободными в рое, сказал Миск, - потому что в рое все люди рабы.

- Почему они выбриты и так одеты?

- Так гигиеничней, - сказал Миск.

- Нам пора уходить с площади, - сказал Сарм.

Позже я узнал, что он опасался испачкаться в таком грязном месте. Ведь тут ходят люди.

- А почему рабы одеты в пурпур? - спросил я Миска. - Это цвет одежды убаров.

- Потому что быть рабом царей-жрецов - огромная честь, - ответил Миск.

- Вы и меня собираетесь побрить и переодеть?

Рука моя снова потянулась к мечу.

- Может быть, и нет, - сказал Сарм. - Возможно, тебя придется немедленно уничтожить. Нужно просмотреть записи запахов.

- Он не будет уничтожен, - заявил Миск, - и не будет выбрит и одет как раб.

- Почему? - спросил Сарм.

- Таково желание Матери.

- А какое она к этому имеет отношение?

- Большое, - сказал Миск.

Сарм, по-видимому, удивился. Он остановился. Его антенны нервно задергались.

- Его привели в туннели с какой-то целью?

- Я пришел по своей воле, - вмешался я.

- Не будь глупцом, - сказал мне Миск.

- С какой целью его привели в туннели? - спросил Сарм.

- Цель известна Матери, - ответил Миск.

- Я рожденный первым, - сказал Сарм.

- Она Мать, - ответил Миск.

- Хорошо. - Сарм отвернулся. Я чувствовал, что он очень недоволен.

В это время поблизости проходила девушка. Глядя на меня широко раскрытыми глазами, она посторонилась. Хоть голова ее была выбрита, девушка оказалась хорошенькой, и прозрачная пластиковая одежда не скрывала ее прелестей.

Сарм в отвращении вздрогнул.

- Быстрей, - сказал он, и мы вслед за ним пошли с площади.

- Твой меч, - сказал Миск, протягивая ко мне переднюю лапу.

- Ни за что, - ответил я и попятился.

- Пожалуйста, - попросил Миск.

Почему-то я неохотно отстегнул пояс с мечом и протянул оружие Миску.

Сарм, стоявший на диске в длинной комнате, казалось, был этим доволен. За ним была стена с тысячами светящихся кнопок, Сарм повернулся к ней, отодвинул занавес, и оказалось, что к кнопкам ведут многочисленные тонкие нити. Сарм начал пропускать их между антеннами. Примерно с ан он занимался этим, потом раздраженно повернулся ко мне.

Я взад и вперед ходил по длинной комнате, нервничая из-за отсутствия привычной тяжести меча у бедра.

Все это время Миск не двигался, он застыл в невероятной неподвижности, на которую способны цари-жрецы.

- Записи запахов молчат, - сказал Сарм.

- Конечно, - согласился Миск.

- Что мы сделаем с этим существом? - спросил Сарм.

- Мать желает, чтобы некоторое время ему позволено было жить как мэтоку, - сказал Миск.

- А что это? - спросил я.

- Существо, которое в рое, но не принадлежит рою, - ответил Миск.

- Как артропод?

- Совершенно верно.

- По-моему, - сказал Сарм, - его нужно отправить в виварий или в помещения для разделки.

- Но желание Матери не таково, - ответил Миск.

- Понимаю, - сказал Сарм.

- И не таково желание роя.

- Конечно, - согласился Сарм, - потому что желание Матери - это желание роя.

- Мать - это рой, и рой - это Мать, - сказал Миск.

- Да, - подтвердил Сарм, и оба царя-жреца подошли друг к другу и осторожно коснулись антеннами.

Когда они разъединились, Сарм повернулся ко мне.

- Тем не менее, - сказал он, - я поговорю с Матерью об этом.

- Конечно, - сказал Миск.

- Нужно было посоветоваться со мной, потому что я рожденный первым.

- Может быть, - сказал Миск.

Сарм смотрел на меня сверху вниз. Вероятно, он никак не мог простить испуг, который испытал при нашей встрече на платформе высоко над каньоном.

- Он опасен, - сказал Сарм. - Его следует уничтожить.

- Может быть, - опять сказал Миск.

- И он тряс на меня своими антеннами.

Миск молчал.

- Да, - повторил Сарм, - его следует уничтожить.

При этом Сарм отвернулся от меня и нажал кнопку на панели, у которой стоял.

Не успела его конечность коснуться кнопки, как панель отошла в сторону и в комнату вошли два человека, очень красивых, с одинаковыми фигурами и чертами лица, с выбритыми головами, одетые в пурпурные пластиковые одеяния рабов. Они распростерлись перед помостом.

По сигналу Сарма они встали и стояли перед помостом, расставив ноги, высоко подняв головы, сложив руки.

- Посмотри на этих двоих, - сказал Сарм.

Ни один из этих двоих, казалось, не заметил меня.

Я подошел к ним.

- Я Тарл Кабот из Ко-ро-ба, - сказал я, протягивая руку.

Если они и увидели ее, то не сделали попытки принять.

Я решил, что они генетические близнецы. У обоих большие красивые головы, сильные крепкие тела, в позе спокойствие и сила.

Оба немного ниже меня, но, вероятно, тяжелее и плотнее.

- Можете говорить, - сказал им Сарм.

- Я Мул-Ал-Ка, - сказал один, - почетный раб великих царей-жрецов.

- Я Мул-Ба-Та, - сказал второй, - почетный раб великих царей-жрецов.

- В рое, - объяснил Миск, - слово "мул" означает раба-человека.

Я кивнул. Остальное мне не нужно было рассказывать. Ал-Ка и Ба-Та это названия первых двух букв горянского алфавита. В сущности у этих людей нет имен, они просто раб А и раб Б.

Я повернулся к Сарму.

- Вероятно, у вас тут больше двадцати восьми рабов-людей. - В горянском алфавите 28 букв. Я считал свое замечание язвительным, но Сарм не обиделся.

- Остальные нумеруются, - сказал он. - Когда один умирает или уничтожается, его номер передается другому.

- Начальные номера, - вмешался Миск, - передавались не менее тысячи раз.

- А почему у этих рабов нет номеров? - спросил я.

- Это особые рабы, - сказал Миск.

Я внимательно взглянул на них. Они кажутся прекрасными образцами человечества. Может, это и имеет в виду Миск?

- Можешь ли ты угадать, который из них синтезирован? - спросил Сарм.

Должно быть, я заметно вздрогнул.

Антенны Сарма захихикали.

- Да, - сказал Сарм, - один из них синтезирован, собран молекула за молекулой. Это искусственно созданное человеческое существо. Особо научного интереса не представляет, просто как курьез и редкость. Его в течение двух столетий создавал царь-жрец Куск, чтобы отвлечься и отдохнуть от серьезных биологических исследований.