С прической провозились до обеда. Волосы были подняты наверх и заворачивались гребнем к шее. Получилось очень строго и женственно. Единственно, в ней были хорошо видны мои увеличившиеся, заостренные ушки. Но, честно говоря, мне было все равно. Мне нравилось мое отражение в зеркале.

После обеда оставались последние штрихи, визаж и платье.

Платье к приему уже было готово, его доставили еще вчера. Когда я его увидела, то потеряла дар речи. Белый эльфийский шелк был расшит прозрачными сверкающими пластинами, как чешуей. Подол у платья был из черных пластин. Этот черный цвет врывался в белый, как языки черного пламени. Платье было узкое, прямого силуэта. Я вообще, когда его увидела, подумала, что в него не влезу, но оно село на меня, как вторая кожа. Длинное в пол и прямое впереди, сзади оканчивалось разрезом, из которого с шуршанием выходил золотистый шлейф, как хвост. Этот шлейф цеплялся петлей к левой руке. Платье было корсетного типа, не имеющее верха и рукавов. Сзади, не понятным мне образом, крепилась вуаль из тончайшего прозрачного и в тоже время переливающегося шелка. Вуаль струилась по рукам, цеплялась к пояснице и создавала впечатление крыльев, если раскинуть руки. Чешуйки на платье при ходьбе слегка шуршали. Мама сказала, что в этом платье я похожа на юную драконицу с человеческим лицом.

Из украшений на мне был гарнитур из драконита, естественного бриллиантового цвета. Колье, шпильки и серьги.  Правда дед приложил к нему руку, и сказал, что гарнитур является артефактом защиты и со временем приобретет мой окрас. Диадема и перстень, были родовыми артефактами и говорили о том, что я принцесса Черного клана.

Перед самым выходом, в мою комнату влетела Аленка.

- Ринка-а-а, какая ты красивая. Я сейчас умру.

- Иди я тебя обниму, невеста без места. Даже поболтать времени нет, пора уже. Но ты же теперь навсегда?

- Навсегда. Мы свадьбу решили справлять, когда можно будет родителям прийти. А пока потерпим. Ты беги, завтра поговорим. Денис на прием не идет, он обещал все мне тут показать, пока вы будете во дворце, а потом за мальчишками пойдет, когда Шираз скажет.

- Ладно, все. я побежала. Наболтаемся еще.

В этот момент в комнату зашла мама.

- Пора, Рина. Здравствуй, Алена, прости, что не уделяем тебе сейчас внимания, но нам пора.

Из портала во дворце мы вышли большой компанией. Две бабушки, дед, мама с папой, нас четверо, а еще с нами прибыл Дарион и Тамираз, как первый советник деда. Дворецкий, встречавший гостей, проводил нашу компанию в большой тронный зал.

 С родителями, когда путешествовали по Пушкинским местам, облазили все дворцы Петербурга и его окрестностей.  Я видела их красоту и пафосность. Бальные, тронные залы. Комнаты и анфилады. Обтянутые шелком, расписанные золотом, торжественные и иногда вычурные в своей роскоши. Мне, казалось, что дворцовая архитектура больше не сможет меня удивить и впечатлить.

Накануне, когда мы приходили на аудиенцию к императору, я мало, что запомнила, так как была сильно напряжена. Вчера меня впечатлила только парадная лестница, по которой мы поднимались. Сегодня я была гораздо спокойней. Я разглядывала все, что попадалось нам на пути. Впечатление свое от дворца можно выразить двумя словами – торжественная роскошь. Эта роскошь совсем не походила на ту, что я видела в питерских дворцах. Вся архитектура дворца императора драконов говорила о том, что хозяин этого здания огромное магическое и величественное существо. Драконы в человеческих ипостасях довольно крупные, высокие, статные, но и они в этих коридорах и залах казались маленькими. Тронный зал меня просто потряс.  Он был огромным. Такой длинный прямоугольник. В одном конце стоял величественный трон, на который забраться можно только по ступенькам.  Рядом с ним стоял еще один поменьше, я так понимаю для императрицы. Больше сидений никаких нигде не было. Что меня поразило, так это впечатление отсутствия потолка. Куда-то ввысь уходили стрельчатые, выложенные мозаикой, окна и резные колонны. Где-то очень высоко сверкал почти прозрачный купол, сквозь, который просвечивало сумеречное небо. Мозаичные картины на окнах рассказывали об истории Лоорэи. Никаких люстр.  Канделябры, расположенные вдоль всех стен, сделаны в виде дракона, держащего в лапах шар. На дальней стене за троном во всю ширину висело огромное полотно с сюжетом, как у нас в родовом замке. Летящий радужный дракон над новым миром. Между окнами свисали штандарты кланов и государств, населяющих планету. Не было лишних украшений, давящей на психику роскоши.  Рисунок паркета, резьба колонн, витражи и светильники, были изящны и изысканы. Торжественно, величественно, с большим вкусом. Вся обстановка говорила о том, кто на Лоорэе хозяин. Перед троном на постаменте стоял большой кристалл.

- Тебе нравится, - вдруг услышала я голос Ари.

- Очень.

- Почти все кроме картины было моей идеей. Этот зал создавала я. А картину рисовал один очень талантливый художник - эльф. Ее повесили еще при моей жизни, но уже, когда Гранит стал императором. Если не думать, что это я, то очень красиво.

- Тот кристалл – это и есть родовой артефакт правителей?

- Да. Это Камень истины. Там на нем впереди, если стоять лицом к трону, есть углубление. Ты должна будешь подойти, встать лицом к камню и императору и положить обе ладони на это углубление, не ошибешься. Больше ничего делать не надо. Стой, молчи и гляди на Грассигразза. Он сам все скажет. Если будут задавать вопросы отвечай, но только после того, как вопрос повторит император, желательно быстро, руки с камня убирать нельзя пока не разрешат. Если император вопрос не повторил молчи. Камень слушается и настроен только на правителя. Страшного ничего нет. Пока главное больше молчи.

- О чем задумалась, Рина?

Дарион подошел неслышно, или я просто была увлечена мысленной беседой.

- Слушаю наставление хранителя.

- Очень полезное занятие.

Я улыбнулась и огляделась. Шираз беседовал о чем-то с Ирриниэлем. Папа с мамой разговаривали с кем-то из присутствующих, кого я не знаю. Мари и Танииза о чем-то тихо говорили с Родькой. Тамир что-то тихо внушал близнецам, они стояли молчаливые и притихшие.  Из детей они были здесь одни.

Народу было очень много. Представители всех драконьих кланов, правители и послы других государств. Слуг видно не было, вдоль всех стен стояла охрана в черных мундирах. Я поняла, что это были воины нашего клана, так как, именно, наш клан и являлся личной гвардией его величества.

- Дарион, а ты здесь один?

- Нет, мой советник сейчас вон там разговаривает с Бурбасом, главой гномьих кланов и его наставником Марфином. Нужно решить кое-какие вопросы.

- А ты почему здесь?

- Потому что я хочу быть рядом с тобой. Если будет нужно он меня позовет.

Я смутилась.

- Ты обещал не давить.

- А я не давлю, мне просто хорошо рядом с тобой. Могу я побыть рядом с понравившейся мне девушкой.

- Ты обещал, что будешь мне просто другом.

Дарион улыбнулся.

- А я и есть твой друг, малыш.  О!!! Ирру неймется.  Идет сюда.

- Дарион, ты ли это? Кто растопил ледяное сердце грозного Дроу, что ты так искренне улыбаешься? Никак малышка Ариномштиэль?

- Ирриниэль, вот, что ты вечно суешь свой нос, куда тебя не просят?

- Почему это не просят, очень даже просят. Вот Шираз попросил позаниматься с внуками дипломатией. Это ты у нас в политике, как горный тролль на тропе, вечно прешь на пролом. А в дипломатии важна хитрость. Правитель должен уметь лавировать и быть стратегом и тактиком.

- Да уж, хитрее и изворотливее тебя, старый лис, пожалуй, найти трудно. Чему приличному ты можешь научить этих детей?

- Это не дети, Дарион, это будущие правители, а Радогразд без пяти минут настоящий.

- Так, Ирр, Дар, прекратите, - к нам подошел папа.

- Здравствуй, Алекс. Успел?

- Здравствуй, Ирриниэль, успел.

- Арина, душенька моя, - повернулся ко мне светлый эльф, -  ты сегодня просто обворожительна.