Рядом со мной спал Альдо. Он лежал ничком, уткнувшись в подушку, раздетый по пояс, как будто упал на кровать, едва добравшись до нее. Я разозлилась и уже хотела столкнуть его на пол, но он повернулся на бок.

Он улыбался! Лицо выглядело удивительно спокойным, даже шрам не портил общей картины. На скулах лежали тени от темно-коричневых пушистых ресниц, в пухлой нижней губе было что-то детское. Картина была завораживающей настолько, что мне захотелось его поцеловать! Я глубоко вздохнула и заставила себя отвести глаза от его лица, совершив фатальную ошибку.

Я никогда не видела такого тела, как у него. В мягком утреннем свете его смуглая кожа казалась бархатной. Широкие плечи, сильные мускулы – ничего лишнего. Он потянулся во сне, и стали видны скульптурные линии фигуры.

Альдо был большим, темным и красивым. От него пахло дымом, вином и какими-то цветами. Он был притягательным. От этой мысли мне стало жарко, и я отодвинулась, стараясь стряхнуть это наваждение. Но это оказалось очень трудно. Я сидела на краешке кровати, обхватив руками коленки, и смотрела, смотрела, смотрела…

На смуглой коже четко выделялось множество шрамов, а один из них начинался от плеча, наискось пересекал торс до самого бедра и уходил под широкий ремень. Рубец был грубым, неровным и широким.

- Господи, - слезы подступили очень близко. – Как же ты выжил?

Не удержавшись, я осторожно дотронулась до него, едва касаясь кожи. Ох, не стоило мне этого делать – желание большего затягивало, как водоворот. Затаскивало, уносило….

Я придвинулась к нему вплотную и осторожно убрала волосы, чтобы полностью открыть лицо, а он неожиданно схватил меня за руку. Суставы на пальцах хрустнули, и я взвизгнула.

Альдо, не открывая глаз, буркнул:

- А, это ты…. Пойди, принеси мне чего-нибудь выпить, побыстрее.

Сказано было достаточно грубо, но я все еще плохо соображала, поэтому покорно выполнила просьбу. Но он отшвырнул от себя стакан с водой.

- Я просил выпить, а не помыться, - прорычал он, подняв на меня глаза.

Все очарование мгновенно прошло! Налитые кровью глаза, трясущиеся руки и страшный перегар, распространявшийся волнами после каждого его слова, убил на корню все мои фантазии.

- Что ты стоишь? – проскрипел он. – Пойди, принеси выпить!

- Спешу и падаю, - быстро ответила я и отскочила.

Тяжелое похмелье значительно замедлило его реакцию, пытаясь схватить меня за руку, он промахнулся и упал с кровати.

Я мстительно рассмеялась, увидев, как его лицо медленно зеленеет.

- Пить меньше надо, - сказала я, и он закрыл лицо руками.

- Прекрати орать! – он еле шевелил губами.

А потом свернулся калачиком прямо на каменном полу и прошептал:

- У Нури наверняка есть то, что мне нужно. Принеси…

- Ладно, - нехотя согласилась я, и пошла искать лекарство.

Это оказалось совсем не сложно. Я просто ориентировалась на голоса, раздававшиеся в глубине дома.

Я нашла Нури в столовой, где обедала накануне, вместе с ней там было несколько женщин разных возрастов. И все они замолчали, как только я вошла.

- Ноэль, - вперед вышла одна из них и жестом указала мне на место во главе стола.

- Это Кара, - зашептала мне на ухо Нури. – Она старшая..., была.

Я села на предложенное мне место и выбрав из вазы с фруктами наименее странный, начала потихоньку есть, наблюдая за остальными.

Поначалу они смущались, но быстро забыли обо мне, продолжая прерванный разговор. Все казались очень раздраженными, и все время нападали на симпатичную молодую женщину с забавными кудряшками.

- В чем дело, Нури? Что сделала эта дамочка? - потихоньку спросила я.

- Это Тамила, ноэль, она отвечает за винный погреб, - шепотом ответила мне Нури.

- Ёе ругают, потому что вино на свадьбе было слишком крепким и теперь наши мужчины больны, - голосом прокурора добавила она.

Тем временем Тамила, что-то быстро заговорила, отмахиваясь от наседавших на нее женщин.

- Что она говорит? – спросила я.

- Говорит, что мужчины сами выкатили эту бочку из погреба, а ее никто не стал слушать.

- А что теперь? – любопытствовала я дальше.

- Ее все равно считают виноватой, зачем она разрешила это сделать?!

Мне стало смешно, я представила маленькую кудрявую Тамилу, запрещающую что-то Альдо. Я смеялась все громче и никак не могла остановиться, пока Нури не начала дергать меня за рукав.

Общество за столом смотрело на меня с осуждением. Наконец, Кара перевела взгляд на Нури, и та быстро заговорила.

И все дружно переключились на меня!

- Ты не должна смеяться, - быстро переводила Нури. – Мужчины очень мучаются и проболеют несколько дней.

- Они не больны, - сморщилась я. – Это называется похмелье и это не смертельно. Пить меньше надо! Все они взрослые мальчики и знали, что делали. А лучшее лекарство от этого – трудотерапия. Пошлите их работать, пропотеют и все пройдет!

- Переводи, Нури, - толкнула я смущенную девушку.

Она перевела, и они закудахтали еще громче. Не обращая внимания на недоброжелательные взгляды, я спросила:

- Ну и когда меня будут знакомить с обязанностями хозяйки?

- Сегодня не получиться, ноэль, - Нури засмущалась. – Каре будет некогда, она и другие будут ухаживать за своими мужчинами.

- Замечательно, - я встала и пошла к выходу из комнаты. – У меня сегодня выходной!

Но Кара меня остановила.

- Она спрашивает, как чувствует себя эр-рех, - перевела мне Нури.

- Никак, - пожала я плечами. – Когда я уходила, лежал на полу, зеленый.

Мои слова вызвали новый взрыв возмущения.

- Ты должна быть рядом, и облегчать его страдания, - шептала мне на ухо Нури.

- С какой стати? Я ему ничего не должна!

- Но ты его жена!

- Правда?

- Вчера была ваша свадьба! – настаивали они.

- А меня там не было! – все больше раздражаясь, ответила я и, не обращая внимания на сердитых женщин, пошла к выходу. Но вспомнила, что обещала Альдо.

- Нури, он просил меня лекарство.

Она тут же сунула мне в руки кувшин и женщины стали возмущаться с новой силой.

- Что теперь?

- Ты не выполнила приказ, нужно было сразу же отнести ему это, - сказала Нури, указывая на кувшин.

- Я не животное, чтобы повиноваться! – рявкнула я, и все тут же замолчали. Вероятно, смысл сказанного был понятен без перевода.

- Если вам хочется лизать задницы вашим несчастным пьяницам, пожалуйста, идите и чешите им пятки. Но я этого делать не буду!

Меня провожали в скорбном молчании, а когда я вышла, закудахтали с удвоенной силой. А я еще надеялась на женскую солидарность! Хотела просить о помощи!

Когда я шла по коридору к себе в комнату, меня догнала Нури и неуверенно заговорила:

- Ты не должна обижаться, все просто расстроены. И я хотела… я думала…, что раз ты будешь с эр-рехом сегодня, то я могу позаботиться об отце и братьях. Но, раз ты не собираешься.

- Нури, не делай из меня чудовище, иди. Я отнесу это Альдо и найду Бель-шума.

Нури вздохнула и покачала головой:

- Сожалею, но Бель-шум…

- Неужели и он тоже?

- Да, ноэль, все кроме часовых … больны, - с виноватой улыбкой сказала Нури.

- Тогда пойду на пляж, - пожала я плечами. – Надеюсь ламар вчера не пил и будет рад моему обществу.

Нури начала меня отговаривать, что-то сбивчиво объясняя, но я ее не слушала. Было ясно, что мое решение оставить Альдо одного, приравнивается к измене Родине, но утешать этого алкоголика я не собиралась.

За время моего отсутствия он переместился в самый темный угол комнаты и сидел там, уткнувшись лбом в стенку. Вид у него и в самом деле был больной.

- Не очень-то ты и спешила, - просипел он из своего угла.

Я молча поставила перед ним кувшин, пенистая жидкость в нем подозрительно пахла дрожжами.

Альдо с жадностью схватил его, я поморщилась, увидев, как подрагивают его руки. Чтобы не расстраивать себя этим жалким зрелищем, я отвернулась.