"У меня"? Дает некоторые надежды! А с другой стороны, ну не буду же я ей все рассказывать? Не дерусь я, а тренируюсь!

Заметил за собой довольно неприятную вещь. Если долго в течение суток держу режим, то потом начинает сильно болеть голова. И вообще общее состояние не очень. Становлюсь каким-то вялым. Анальгин не особо помогает. Пятерчатка — тоже. За несколько дней перепробовал различные таблетки. От деда у меня остались кое-какие знания об элементарной фармакологии. Неплохое действие у седальгина, но ведь он с приличным содержанием кодеина. А наркотики — не мой профиль. Мне достаточно долго вдалбливали что родители, что дед, что это дорога в никуда. Причем, без возврата. Вывод? Надо продолжать себя усиленно тренировать на быстрое включение режима и немедленное отключение сразу, как только в нем исчезла необходимость. Крепкий кофе тоже хорошо помогает. Я теперь каждое утро начинаю исключительно с большой чашки ароматной "Арабики". Бодрит отлично. Настена попробовала и отказалась:

— Горький же! Нет, я буду пить какаву.

— Какао, — автоматически поправляю я сестренку.

— Денька, ты обещал меня в зоопарк сводить? Когда поедем? — Настена стоит передо мной в своем коротком сарафанчике в обтяжку, уперев руки в бока, — ты меня с подружками-то не отпускаешь!

Вот еще, отпущу я ее одну! Знаю я этих подружек! Полчаса до станции и еще сорок минут до Питера. Кто в электричке попадется — неизвестно. Одиннадцать ей только через месяц исполнится. У меня день рожденья седьмого августа, а у Настьки — шестого. Как у родителей так получилось, что у нас разница в возрасте ровно шесть лет без одного дня?

— Ну, давай завтра с утра, — соглашаюсь я, — заодно новый сарафан для дачи купим. Этот тебе уже мал.

— Ура! — кричит довольная сестренка, — а еще нужен новый купальник, туфли, шорты и, может, ты мне еще косметический набор подаришь?

Интересно, что ее больше радует? Зоопарк или тряпки? Я с удовольствием притягиваю Настену к себе и целую в пушистую макушку. Сестру я люблю. Ближе у меня никого нет. Только вот Федорович говорит, что я ее слишком балую. Почему балую? Ведь нужно же девчонке быть нормально одетой? Из своих нарядов она очень быстро вырастает. Интересно, когда я разговариваю с Настенькой, то тоже, как и с Нинкой не могу включить режим ЗНАНИЯ. Здесь-то почему? Дядя Витя, когда я ему про свои проблемы с режимом при общении с Нинель намеками рассказал, задумался. А потом сказал:

— Гормоны это в тебе играют. Подожди лет тридцать-сорок и все будет "авге махт".

Это "все хорошо" по-немецки, что ли? Во, шутник! Не буду я ждать. Мне сейчас кой-чего хочется! Причем, очень хочется! И причем тут гормоны и моя Настена? Сказал он, как в воду пернул!

— Ну, так, Денька, подаришь? — теребит меня сестра.

— Посмотрю на твое поведение, — отвечаю я, усмехаясь, — кто вчера вечером с веревок высохшую одежду убирать не хотел? Кто после ужина играть убежал, не помыв посуду?

— Дениска, ну пожалуйста! Я все буду делать, — канючит сестренка.

— Вот завтра и посмотрим, — оставляю я Настене надежду, — а сейчас дуй под душ и спать.

Она, припрыгивая, убегает, успев напоследок показать мне язык. А ведь спать она не станет. Включит в своей комнате телевизор, звук сделает потише и будет мультики смотреть. Придется мне обязательно зайти и, как всегда, выключить.

Губы — как оладьи, рожа — опухшая от фингалов, но в оставшиеся щелки видеть могу. Хорошо меня отметелили, качественно. Месили ногами все четверо. Школа защиты дяди Вити и подполковника пришлась в самый раз. Как успевал, валяясь на асфальте, прикрывать голову и живот — сам не понимаю. Наука на будущее. Всего-то два глотка джин-тоника. Нинке он чем-то нравится, а мне — до лампочки. Но вот вечернюю головную боль снимает мгновенно. Эти гопники прицепились к нам на танцах. Один хотел пригласить Нинку, но я не разрешил. Она и сама не хотела, но вслух запрет был от меня.

— Пойдем, покурим? — раздалось требование через десять минут. Злопамятные? Скорее дурные.

— Не курю, — холодно отрезал я. Лень мне тогда было их бить.

— Не тяни резину, пошли.

Не отцепятся ведь. Ладно, я кивнул и направился за ним, уверенно сказав Нинель сидеть и ждать, и что все будет нормально. Только вышли на улицу, как подскочили еще трое.

— Он, оказывается, некурящий, — проинформировал своих дружков первый.

— Ничего, — откликнулся другой подонок, усмехаясь во всю рожу, — у нас закурит.

Они перебрасывались словами, делая вид, что меня рядом с ними нет. Мол, чмо какое-то стоит, а я… Я пытался включить режим и с ужасом начинал понимать, что у меня ни хрена не получается. Почему? Вроде и ситуация стрессовая, и натренирован я на врубание ЗНАНИЯ нормально, но не получается, хоть ты тресни!

Не очень-то долго они меня били. Минут, наверное, пять, если не меньше. Так как я молчал и не пытался ответить — не сумасшедший же я, понимаю, что без режима мне против четверых не выстоять — они не очень-то и старались. Напоследок, двое схватили меня, лежащего на грязном заплеванном асфальте, за руки, оторвали ладони прикрывающие лицо от моей головы.

— Ну что, фраерок[2], говоришь — некурящий? — спросил тот, который вызывал меня на улицу. — Соси, давай! — и сунул мне в разбитые губы дымящийся слюнявый хабарик.

Куда мне было деваться, тем более что четвертый наступил пока еще несильно ногой на мои яйца и недвусмысленно покачивал подошвой?

Какую же огромную ошибку они сделали, заставив меня затянуться! Я, конечно, закашлялся. Распятый на грязном асфальте я кашлял — слезы сами текли из глаз — и… приходил в себя.

Никотин! Почему люди курят? Ведь противно же! И жутко вредно. Добровольно вдыхать в себя дым с канцерогенными смолами — абсурд! Но все равно многие курят. Никотин вызывает кратковременное расширение сосудов головного мозга. Некоторые, в том числе — медики, считают неплохим антистрессовым средством. У меня же… Я наконец-то смог включить ЗНАНИЕ!

Ух, какой я был тогда злой! Как я вывернулся из-под них — сам не заметил. Теперь уже я метелил эту долбаную компашку глупых мудаков от всей души! Откуда силы взялись — не понимаю. Когда ревущая Нинка, которая выскочила на улицу, заметив, что меня слишком долго нет, начала меня оттаскивать от них… Вырублены они были достаточно качественно. Тому, который угрожал мне раздавить яйца, я сломал ногу. Тот же, кто хабарик засовывал, отделался треснувшей челюстью.

Вот так я всего за один вечер узнал, что алкоголь мне категорически противопоказан, а курево… Пачка крепких "Лаки страйк" у меня теперь всегда в кармане.

— Хорош! Знатно тебя отделали! За что? — спросил Вадим Федорович на следующий день, поворачивая и разглядывая меня со всех сторон. — Руки-ноги вроде бы целы. Ну, давай рассказывай.

Дядя Витя ему поддакивал, хотя и глядел на мою заплывшую рожу с некоторым сочувствием.

Пришлось мне в подробностях описать вчерашний вечер. В том числе и мои выводы о действии на меня выпивки и табака.

— А что? Неплохой стимул не пить водку, — улыбнулся подполковник, — а вот сигареты… — задумался он, доставая пачку из кармана, — черт с тобой.

Он закурил и несколько неодобрительно посмотрел, как я достаю свои сигареты. Впрочем, прикурить от своей зажигалки дал. И вообще, я уже не ребенок. Мне почти семнадцать лет. Сам могу решать такие вопросы.

— Ладно. Давайте к нашим баранам, — и чего он к этим баранам прицепился? Дурная ведь поговорка.

— К какому выводу пришли? — Федорович был абсолютно спокоен.

— А информация о месте обмена уже есть? — спрашивает дядя Витя, — от того, где сделка происходить будет, тоже многое зависит.

Подполковник молча открывает дипломат и достает свой ноутбук. "Asus" не старой еще модели. Ставит на стол, открывает и нажимает кнопку включения. Потом пару раз проводит пальцем по сенсору под тачпадом. Ага, это у него защита по отпечаткам.