А в последние несколько дней новоявленный наставник тщетно пытался меня научить, не только чувствовать энергетические скопления, но и видеть их. Но как бы я ни старалась, как ни бился со мной Тамир, дело с мёртвой точки так и не сдвинулось.

— Предполагаю, что дело в строении зрачка, — сделал вывод Тамир. — Думаю, что именно он влияет на внешнее восприятие энергетических полей. Но, с другой стороны, существует немало простых людей способных видеть ауры. То есть, ту же энергию…

— Ага, слышала о таких случаях, но я не такая как они. Меня не била молния, и я не переживала клиническую смерть. А, насколько мне известно, чаще всего способностью видеть энергию обладают именно те, кто побывал на краю жизни, — решила сумничать я.

— А это интересная версия… — задумался Тамир, сосредоточенно что-то прикидывая.

— Я надеюсь ты не собираешься меня убить, а потом воскресить, только для того чтобы я научилась видеть энергию, — конечно, это была шутка, но судя по нездоровому блеску в глазах наставника, он понял её по своему.

Тамир резко отшатнулся он меня, а в глазах появилось непонятное выражение. Видимо, подобная мысль его и в правду посещала.

— Оставим это на крайний случай, — он глубоко вздохнул. — Я постараюсь найти другой способ. Ведь должна же существовать иная возможность.

— Тамир! Ты понимаешь что говоришь? Я не хочу умирать ради науки! — я сделала пару шагов от него. Этот сумасшедший учёный начинал пугать меня по-настоящему.

Наблюдая за моей реакцией, он расхохотался. Да уж, а я давно подозревала, что у него не здоровое чувство юмора, и не совсем всё в порядке с головой.

— Глупенькая, — он присел рядом со мной на широкой лавочке под большим дубом и каким-то по-хозяйски растрепал волосы у меня на макушке. — Да как ты вообще могла подумать, что я рискну твоей жизнью ради своих экспериментов?

— Ну… я… — мне не чего было ответить.

— Даже если мне придётся довести тебя до состояния клинической смерти, знай, я ни за что не позволю тебе умереть. Ты моя ученица, моя подопечная. Забрав тебя из дома я взял на себя ответственность за твою жизнь. И, поверь, сделаю всё возможное, чтобы твоему здоровью ничего не угрожало.

Впервые за время нашего знакомства я посмотрела на него как на друга.

— Я благодарна тебе за честность, — тихо ответила, разглядывая светлые изумруды его глаз, в которых явно читалась искренность.

— Тиа, пора бы тебе уже начать мне доверять, — сказал Тамир, мягко улыбаясь.

А ведь и правда, он столько для меня делает, не пойми зачем, возиться со мной, старается передать свои знания. Да и к тому же, приведя меня в Дом Солнца, он вызвал неодобрение всех, кто живёт в этом месте. И это его не испугало и не остановило. Возможно и даже вероятно, у него есть свои мотивы, о которых мне неизвестно, но…

— Буду стараться, — отозвалась я. — Честно, попробую. Просто, для меня доверие, означает дружбу.

Тамир усмехнулся и, встав с лавочки, демонстративно напыщенно подошел ко мне. Левую руку завёл за спину, услужливо поклонился, и сказал:

— Уважаемая Леди Тиана, прошу вас позволить мне быть вашим другом, отныне и во веки веков, — сказал он со странно серьёзным видом.

Я расхохоталась! Вот это шоу! Зато такое интересное и красиво сыгранное!

Но наткнувшись на осуждающий взгляд Тамира, который продолжал держать мою руку, резко перестала смеяться. Это было реальное настоящее предложение дружбы? Без приколов и шуток? А я рассмеялась ему в лицо. Что же я за человек?

— Прости… — я виновато на него посмотрела. — Не думала, что ты серьёзно.

— Я серьёзен, как никогда, — грубо ответил мой учитель, но руки не убрал. — Так ты согласна?

— Конечно! — я постаралась улыбнуться как можно приветливее. — А ты будешь моим другом? — смущённо спросила в ответ.

— Да, — его взгляд заметно потеплел, и он ответил на мою улыбку. — Знай, что я оправдаю твоё доверие!

Он помолчал несколько минут, определённо что-то обдумывая.

— Знаешь, в нашем народе, тот, кого признали другом, считается ближе брата, ближе всех. Это серьёзный шаг. И просто так другом мы никого не называем… и от друзей не отказываемся. Никогда.

— Скажи мне, человек, который изображён рядом с тобой на картине в гостиной, он твой друг? — этот вопрос давно меня интересовал, а спросить как-то не решалась. А сейчас момент был подходящим, как никогда.

— И да, и нет, — уклончиво ответил Тамир, возвращаясь на своё место на лавочке.

— Я тебя не понимаю, — удивлённо прищурившись, я посмотрела на Тамира. Вряд ли бы в центре гостиной кто-либо повесил портрет врага или кого-то, кто не приятен. Разве что… дротики кидать. Но в таком случае там должен быть изображён только один человек. — На картине вас двое, вы стоите спина к спине, но при этом оба совершенно расслаблены. Лично мне, как простому созидателю, это говорит о том, что вы можете положиться друг на друга, так сказать, позволить прикрывать со спины. Это означает не что иное, как безграничное доверие. А то, что вы при этом абсолютно спокойны, только подтверждает мою теорию. Даже при первом взгляде на этот шедевр, чувствуется глубокая дружеская связь между вами. Я бы даже сказала, что он твой брат. Но вы абсолютно разные. Ты свет, а он тень…

Тамир смотрел на меня как на существо с другой планеты. Удивлённо, я бы даже сказала, ошарашено.

— Я всегда знал, что Пьер Амонио замечательный художник. Но даже не подозревал что настолько, — усмехнулся он. — В последние годы для меня эта картина стала простым напоминанием о прошлом, я даже не пытался рассмотреть её с твоей точки зрения. А ведь на самом деле всё так, как ты говоришь, — он отвернулся от меня и теперь каким-то пустым взглядом взирал на верхушки сосен. В его позе и во взгляде чувствовалось напряжение. Я поверхностью кожи ощущала, что по каким-то причинам, Тамир не хочет говорить об этом черноволосом парне. Может они в соре. А может что по хуже…

— Так всё-таки, Тамир, кто это? — настаивала я. Но когда увидела глаза учителя, полные печали, решила, что лучше мне этого не знать. И в тот момент, когда уже собиралась закрыть тему, он заговорил, да только как-то сбивчиво… совсем не так, как говорил обычно.

— Его зовут Эверио, и да, ты права, он мой друг. Мы знакомы больше полутора веков. Он был для меня ближе всех, даже ближе деда, который меня воспитывал, ближе сестры и брата. Иногда мне казалось, что я ему доверяю даже больше чем самому себе.

— И где сейчас этот Эверио? — мне было до зубного скрежета любопытно, почему Тамир говорит о нём с такой грустью.

— Не могу сказать, — ответил он, слегка пожав плечами. — Я не видел его больше двадцати лет. Знаю, только что он жив, и дело его процветает. И предупреждая твой следующий вопрос, скажу, что мне бы не хотелось вдаваться в подробности того, почему мы не видимся. Может быть позже, но не сегодня. Хорошо?

— Как скажешь, — жаль, конечно, но что поделать. Видимо здесь кроется очень интересная история. Но что могло заставить таких друзей разойтись по разным углам? Точно не простой спор, или размолвка, а что-то более серьёзное. Ну да ладно. Когда-нибудь я это обязательно выясню.

— Завтра возвращается Тарша, — сказал Тамир, уводя меня от предыдущей темы. — Я прошу тебя относиться к ней терпимее. И, пожалуйста, постарайтесь друг друга не поубивать.

— Я думаю, что для меня будет безопаснее по возможности вообще не попадаться ей на глаза, — обречённо ответила я.

— Тебе это вряд ли удастся, — усмехнулся учитель и снова перевёл тему. — Сегодня я начну обучать тебя боевым искусствам. Как уже говорил, это позволит тебе лучше себя контролировать. И, в случае опасности, больше полагаться на физическую силу. Что немало важно. Энергетическое истощение, как и физическое, требует долгого восстановления. Поэтому тратить свой ресурс нужно бережно и экономно. В книгах, что я тебе дал, описывается огромное количество способов преобразования энергии в различные предметы и вещества. Так вот, если ты всегда будешь использовать преобразование, то за твой резерв можно не волноваться, а вот использование чистой энергии может истощить тебя буквально за несколько минут.