– Я уезжала, - холодно сказала Катя, стараясь смотреть прямо в серые глаза Пашиной матери.

– А Пашенька так сокрушался, что ты исчезла из его жизни.

'Жаль, что он не рассказал о последней нашей встрече!' - подумалось Дельской, но вслух она язвить не стала.

– Вот так сложилось, - стушевавшись, заметила Катя. - А теперь я пришла навестить его.

Как и следовало ожидать, Ангелина Ивановна тут же пригласила ее войти и побежала на кухню, причитая, что ее сын несколько дней гулял на каком-то японском мероприятии в центре Москвы, и только сегодня утром, вымотанный и полуголый, с вывихнутой рукой, заявился домой.

– Нашел-таки себе девушку, - улыбнулась Дельская.

Хотя, она лукавила. Катя прекрасно знала, где был Павел. А про полуголого, измотанного и покалеченного она могла лишь домысливать. Она прекрасно помнила нахальные лица Ивана да Тутанхамона: они способны изобрести такой изощренный способ воспитания, что мало не покажется. Да и рассказы Иры и Маши о подвигах их ненаглядных чего стоили. Если эти агенты сумели через Ученого Кота ток в несколько тысяч вольт пропустить да Кощея в сказке припугнуть, то Пашку Залесского они уму-разуму в два счета научат. Изобретательности им не занимать.

– Нет, не нашел, - вздохнула Ангелина, - после того, как ты исчезла, он совсем другим стал. Распродал все учебники японского, из университета уволился, и засел за компьютерные игры да какие-то мультики, прости Господи, с голыми девками! И это в тридцать-то лет! И как мне его на свою зарплату прокормить! Еле на работу устроила… администратором в компьютерный клуб…

– Но я не виновата, что… - Катя задумалась.

Ей показалось, что мать Павла ставит ей в вину то, что некогда отличник и кандидат филологических наук, брошенный девушкой, решил чуть ли не руки себя наложить. Но и Ангелина, казалось, не хотела ее ни в чем обвинять.

– Впрочем… меня повысили, отправили в Екатеринбург, в новый филиал нашей фирмы. Я не могла отказаться. Да и с Пашей я попрощалась.

Хорошая отговорка. Девушки долго придумывали речь для Кати. Да и сказанное сейчас Дельской не было такой уж и ложью. Когда девушке пришлось покинуть Москву, она на новом месте устроилась в дочерний офис той же фирмы.

– А сейчас ты в командировке и решила заглянуть к нам на чай с круассанами? - ласково спросила заботливая хозяйка.

Ангелина сняла салфетку с тарелки, на которой красовались несколько поджаристых круассанов, которые некогда так любила Катя Дельская. Словно Пашина мать чувствовала, что однажды бывшая девушка ее сына заедет в Чертаново, чтобы снова отведать вкуснейшей выпечки.

– Вроде того. Но я пришла к Павлу, чтобы попрощаться. Теперь…

Она не договорила, потому что тяжелая мужская рука легла на ее плечо. Вздрогнув, девушка подняла взгляд и встретилась с его черными жгучими, как и три года назад, глазами. Его красивое лицо без единой морщинки, казалось, ни капельки не постарело, несмотря на то, что мужчине было уже без малого тридцать три.

– Не ожидал увидеть тебя тут, Волкова.

– Дельская, - поправилась Катя. - Я вышла замуж и хотела попрощаться с тобой навсегда.

– То есть, - он нахмурился и почесал небритый подбородок, - нашелся человек, которому оказалась нужна такая…

Он встретился с укоризненным материнским взглядом и тут же замолчал.

– Да, нашелся, и он меня очень любит. И я в нем тоже души не чаю. Так что, Паша, спасибо тебе за все, за твою любовь и остальные незабываемые моменты, что ты дарил мне. Но мы… никогда бы не сошлись характерами.

Катя говорила с трудом. Меньше всего на свете она хотела, чтобы мать этого не очень достойного человека узнала обо всей той грязи, от которой девушка долгих три года пыталась отмыть душу и память.

– Я хочу, Пашенька, - нежно сказала Катя, - чтобы и ты однажды нашел свою избранницу.

– Да-да, обязательно, - бросая косые взгляды на мать, бубнил Залесский.

– Думаю, у меня все. Приятно было снова побывать в этом доме, - улыбнулась Дельская.

Ни капли искренности, но хозяева поверили в ее игру. Она сделала то, что от нее требовалось - Залесский дома, под присмотром матери, лечит вывихнутую руку, о Ниххонии ни слова. А работа… Катя отчего-то была уверена, что такой взрослый человек, как ее бывший, сможет найти место под солнцем.

Она быстро вышла в коридор и, второпях накинув кожаное пальто, выскочила из квартиры. Больше ничего не связывало ее с этим местом. Она могла с чистой совестью забыть и адрес квартиры в Чертаново, и код от подъездного замка, но тех чувств, что пылали в ее груди по отношению к Залескому, увы, не вычеркнуть. Это было, и навсегда останется в памяти.

Захлопнув подъездную дверь, Дельская открыла зонт и быстро пошла к остановке.

– Катя, стой! - раздалось сзади, и она невольно обернулась.

Она поняла, что Павел пошел за ней. Но она ни капли не боялась его. Она, замужняя беременная женщина, не испытывала страха перед тем, кого три года назад она могла без зазрений совести засадить за решетку. Сейчас, когда во дворе не было ни души, если не считать дикой кошки под кустом да промокшей под снегом собачки-бродяжки, Залесский мог запросто завладеть своей бывшей девушкой. У нее - ни одного шанса сбежать на восьмисантиметровых шпильках, ни на помощь позвать, если сексуально-озабоченный мужик начнет приставать к ней. Несколько иномарок рядом с гаражами-ракушками… вряд ли рядом с ними сейчас ошиваются водители.

– Я все сказала, Паша, - прошептала она, отвернувшись. - Что было - прошло. Я нашла себе место в жизни. У меня есть карьера, любимый мужчина и скоро родится ребенок. И тебе того же желаю.

– В России? Ты сделала себе карьеру в России? Ты, никчемная фанатка?

Удивляется… Дельская все же обернулась и протянула ему зонт. Ей было жалко парня в одной ситцевой рубашке и тонких брюках, который выскочил следом за ней.

– Да, в России. Ты когда-то осудил меня, что я чрезмерно увлеклась аниме, - усмехнувшись, припомнила Катя, - но именно благодаря своему хобби я теперь могу купить себе квартиру в элитном доме, обеспечить мужа и детей, и безбедно жить.

– Это невозможно, ты как всегда лжешь, Волкова, ты пытаешься задеть меня, но у тебя не получится.

– Я никогда не врала, - задрала нос девушка, - и сейчас я говорю правду. Если не будешь работать - ничего и не добьешься. А ведь когда-то я тебе завидовала, Пашенька… Кандидат наук, второй уровень японского, доцент МГИМО… куда мне было до тебя. Как изменчива жизнь. Теперь все иначе.

– Издеваешься?

– Нет. Просто в погоне за удовольствием ты кое-что потерял. Желаю тебе это найти! И еще…

Катя крепко обняла Павла и, прикоснувшись носом к его щеке, прошептала:

– Я не хочу выносить сор из избы. Пусть твоя мама не знает о произошедшем три года назад. Эта тайна для нас двоих.

Она резко развернулась и пошла прочь, оставив зонтик в руках у обескураженного Залесского. Теперь, несомненно, в их отношениях стояла жирная точка.

Высокая женщина в белой тоге сидела на обитом черным бархатом кресле и курила. Она смотрела в одну точку - разукрашенную блестящими красками фреску на высоком, метров пять, полотке.

– Как скучно, - ее низкий хрипловатый голос нарушил тишину в зале, уставленном многочисленными белыми столами.

Средь синих, чуть посеребренных колонн, изредка пробегали маленькие черные зверьки, но, завидев хозяйку, прятались в густых тенях. И только в противоположном креслу углу комнаты на мраморном постаменте расположилась статуя мальчишки пятнадцатилетнего подростка. Казалось, что еще минуту назад он был живым человеком, а его просто завернули в тонкую пленку и облили лаком, обездвижив.

Красавица в белой тоге, поправив роскошную золотую прическу, стояла напротив статуи и любовалась. Обычный рыжий школьник в потрепанном пиджачке. Такой бы женщине наслаждаться статуями королей да императоров, а не никчемных мальчишек.

– Джуоо-сама, - тоненький голосок вывел статную женщину из раздумий и она, обернувшись, бросила полный ненависти взгляд на кошачье отродье, упавшее перед ней ниц.