– Ладно, - подмигнул напарнику Иван, - уговорили старика, придется обойтись без нахождения объема пирамиды Хеопса.

Облегченный вздох стал подтверждением тому, что слова учителя пришлись по душе многим ученикам. И опять интегралы, производные, пределы и прочие не самые легкие задачи… Девочки пытались строить глазки невозмутимому учителю, но нынче тот был несколько не в духе, и ставил нули за самые дурацкие ошибки: забытые константы да числа в знаменателях. Недовольству молодых людей не находилось предела. И чем яростнее был Иван Дурак и быстрее стремилось к бесконечности число неудовлетворительных оценок, тем скорее портилось настроение школьников.

– Бака-сан, я не могу решить задачку! - подняла руку Осака. - У квадрата с длиной стороны два найти площадь.

– И что? - чуть ли не заорал Бака-сэнсей, в конец выходя из себя. - Сложно?

– Ага, - всхлипнула девушка, - я не знаю высоту квадрата.

Гробовое молчание стало для нее ответом на поставленный вопрос. Одноклассники даже смеяться не могли, и только Тио-тян без спросу вышла к доске и нарисовала абсолютно ровный квадрат, написав рядом с ним 'дважды два равно четыре'.

– Ты станешь номинантом на премию 'Математик школы'! - ткнул в Осаку пальцем Иван. - Я научу тебя рассчитывать площадь криволинейной трапеции методом Монте-Карло…

Бака-сэнсей недолго подумал и добавил:

– В уме. Кидаешь камушки в плоскость и подсчитываешь…

– А много, - наклонила голову набок Осака.

– Нет, самую малость, - фыркнул Бака-сэнсей, - тысяч десять - как минимум.

Шутку оценила только Тио-тян, которая билась в истерике, тогда как остальные ученики попросили на полном серьезе обучиться тайному методу расчета площадей фигур. А сероволосый паренек на первой парте объяснял заучке-соседу, что благодаря тайной методе Бака-сэнсея они смогут весь триместр заниматься решением одной задачи и не слушать сложной теории в изложении нового учителя.

– Значит так, - сверкнул глазами Иван, - слушайте и внимайте!

Он резко развернулся на каблуках и принялся выводить на доске длинные трехэтажные формулы. Изредка учитель оборачивался к классу и злобно намекал: 'Пишите все, не то придет страшный монстр ктулху и съест ваш мозг!' Испуганные девушки и юноши, строчили вслед за ним, пока звонок не прервал научное красноречие учителя алгебры.

– Вот блин, - фыркнул Иван, вздыхая, - мы только подобрались к интереснейшему разделу 'Дифференциальные уравнения'…

Программист словно не видел, как измученные его лекциями по математике школьники трясут уставшими руками и, глядя на потолок, молятся всем существующим богам, что алгебра на сегодня окончена. И только один ученик, Тутанхамон, с нетерпением ждал, когда учитель покинет класс, чтобы тут же броситься вслед.

Иван Дурак стоял на крыше под проливным дождем и не хотел ни с кем разговаривать, в том числе и с напарником. Тутанхамон очень удивился, когда его лучший друг отказался утром ехать с ним на одном мотоцикле до школы, если раньше именно так они и добирались.

Одно было ясно - сегодня поутру Бака-сэнсей почему-то не в себе. Напарник списывал то на ночную операцию с Анико либо на явившуюся в гости супругу Ивана: а что, если они поссорились, и теперь разозленный программист вымещает свою злобу в неподъемных формулах. Хотя - нет, Тутанхамон поймал себя на мысли - вряд ли товарищ по работе мог расстроиться из-за Иры или извращенца Залесского. Отправив последнего в Москву, агенты радовались очередной победе и непомерной удаче чуть ли на до утра. А потом Иван решил отправить Санджи в Кемет.

– Все дело в Киномото? - тихо спросил Тутанхамон, подойдя к другу со спины.

Но ответа не последовало. Иван словно заткнул уши, и ни один звук не долетал до него.

– Этот прокуренный японец сказал тебе гадость? - пытался дознаться напарник.

Но программист лишь качал головой и молчал. Тутанхамон обошел его и посмотрел прямо в глаза другу. То ли дождь, то ли слезы ручьями текли по щекам Ивана.

– Значит, с Иркой расстался?! - тут же догадался напарник.

Но Дурак оттолкнул товарища и снова отвернулся. Депрессия - не самое приятное состояние. А если в нее впадает профессиональный агент - это грозит срывом важного дела. Тутанхамон понимал, что нужно как скорее привести напарника в чувства. Только как - оставалось пока вопросом.

– Не в этом дело, Тутен, попали мы с тобой по первое число! - сказал вдруг Иван.

Он засунул руку за пазуху и вскоре протянул ту самую мангу, что оставил агентам перед отъездом Санджи.

– О, Боги! И ты страдаешь из-за какого-то Сетова журнальчика? - сощурился Тутанхамон, забирая причину депрессии товарища.

Но вскоре и ему стало не до шуточек. Героями манги, что Киномото решил подсунуть российским коллегам напоследок, стали сотрудники ОСЯ. Конкретнее - Бака-сэнсей и его лучший друг - старшеклассник с именем великого фараона. Так значилось в заголовке журнальчика, изданного, надо сказать, кустарным способом. Переплет - на клею, странички с трудом подогнаны, краски на обложке - тусклые, словно издательство 'Йа-сама', занимающееся выпуском манги о новом учителе, печатало свои книги на офисном принтере.

Да и причем тут форма, если важнее содержание: на обложке Иван недвусмысленно обнимает Тутанхамона за плечи, а взгляд у обоих парней такой страстный, - вряд ли какая девица пройдет мимо столь симпатичных мордашек на обложке, не купив издание за… семь тысяч йен[10] (как было указано на обороте). Всего-то двадцать-тридцать листов за немалые деньги.

Бывший фараон с нескрываемым любопытством рассматривал картинки. Только чем дальше он углублялся в чтение предложенной ему истории, тем злее он становился. Не добравшись и до середины комикса, агент бросил его под ноги и заорал:

– Это жалкий компромат на российских подданных!

– Тише ты, россиянин недоделанный, - усмехнулся Иван, поднимая мангу. - Это значит, что кому-то в школе мы очень не безразличны. Коли уж про нас такую гадость напридумывали и решили распродать по всей аномалии.

Программист тут же успокоился, когда увидел, что напарник его находится не в менее праведном гневе и готов скормить крокодилам и художника Цугуми Юкато, и автора сюжета Мегуми Киясу, и всех продавцов книжных магазинов, которые стали распространять это элитное издание, компрометирующее иностранных подданных.

– У меня тут мысль возникла! - Иван обернулся к напарнику и взял его за плечи, словно на первой картинке в дорогой манге. - А что, если этот бред рисует кто-то из москвичей, а?

– Спросим у Дельской? Напишем в штаб?

– Именно, Тутен! - программист тут же достал карманный компьютер и принялся по буквам перепечатывать в письмо имена авторов манги-компромата.

– Только не пиши ей, что нас… - Тутанхамон несколько замялся, - как это называется… объяолили…

Злой взгляд в сторону напарника стал ответом - ни за что и никогда!

Кто, а самое главное, в какой момент догадался придумать сюжет о любви агентов - оставалось тайной. Если бы Анастасия Андронова сейчас не жевала попкорн в Москве, если бы Марина Зайцева не ожидала возвращения агента Дурака на родину, то можно было бы заподозрить этих девушек в попытке продать плоды своих фантазий за большие деньги.

Додзинси, или самодельные манги, которые рисовали фанаты того или иного аниме, не были чем-то из ряда вон выходящим как в Ниххонии, так и в Токио большого мира. Считалось, что если человек умел придумывать интересные истории и более-менее красиво рисовать, то он мог без особых проблем распространять свое творчество не только на книжных развалах или торговать напечатанной на офисном принтере мангой в метро, но и сдавать по несколько экземпляров от тиража в магазины.

Все это Иван Дурак узнал вечером, когда они с напарником отправились по книжным скупать весь тираж порочащей манги. Деньги на личном счету программиста заканчивались очень быстро, потому что таинственный автор назначил слишком высокую цену за свое творение, наверное, в надежде просто поиздеваться над Иваном или выкачать со счетов 'Отдела странных явлений' немалую сумму.