В лазарете Спарроу уложил Гарсию на кровать, прикрепил бутыль с плазмой и ввел в вену инженера гибкую трубку с иглой, отходящей от банки с плазмой. Сейчас капитан настраивал аппарат кровообмена, регулируя венозное и артериальное давление, скорость протекания крови и пережал предплечье Гарсии.

Рэмси прошел к банку-хранилищу крови, проверил автоматические системы обращения и гемолиза крови, убедился, что те действуют.

– Кровь готова, – доложил он.

– Отлично.

Спарроу подключил кровообменник в систему обращения, положил руку на вентиль.

– Контролируй то, что мы будем из него выкачивать.

Рэмси прошел к головной части устройства кровообмена, поглядел на отводы от руки Гарсии. Тот дышал очень медленно, сбивчиво, движения грудной клетки еле заметны. Кожа на лице и груди приобрела синюшный оттенок.

Спарроу открыл систему кровообмена. Кровь из тела Гарсии стала стекать в покрытое свинцом хранилище устройства, в то время как взамен накачивалась консервированная кровь. Показатель уровня радиации у Рэмси сразу же зашкалило.

– Капитан, зашкал по радиации.

Спарроу дал знак, что понял.

– Я могу использовать все?

– Что вы имеете в виду?

– Может случиться, что для нас крови уже не останется.

Память Рэмси вернулась к радиометру над выходом из тоннеля, где стрелку зашкалило на красном поле.

– Обойдемся плазмой, – ответил он.

– Я так и думал. Рад, что ты согласился. – Он обошел кровать, отсоединил бутыль с плазмой от левой руки Гарсии. – Если нам понадобится, это все, что есть. И, скорее всего, она понадобится скорее мне, чем тебе. Ведь я же был в тоннеле.

– Давайте оставим несколько смен крови для вас, – предложил Рэмси.

– Но ты не сможешь…

– Со мной все будет хорошо.

Рэмси замолчал, следя за показаниями приборов. Стрелка показателя уровня радиации все так же была загнана вправо.

– Я уже сделал уколы ему и себе. Теперь давай займемся тобой.

– Валяйте, – Рэмси протянул левую руку, не отрывая глаз от приборов. – Прошло уже три смены крови, но радиометр все зашкаливает. Капитан, я никогда не слыхал, чтобы…

– Это декарбонизатор. Смотри, будет больно, – предупредил Спарроу. Он зажал руку Рэмси и ввел сыворотку в мышцу. – За Джо не беспокойся, он в Господних руках.

– А разве все мы не в его руках?

– Капитан! – Голос Боннета в интеркоме.

Спарроу подошел к микрофону в стене, нажал кнопку.

– Валяй.

– Я только что протестировал реактор. Все действует нормально.

– Курс на Чарлстон, – приказал Спарроу. – Полный вперед.

– Есть. Как там Джо?

– Пока еще рано говорить.

– Скажите мне, если…

– Скажем. – Спарроу отключился.

Гарсия свернулся на кровати клубком, губы его шевелились, он покачивал головой из стороны в сторону. Внезапно он заговорил на удивление сильным голосом:

– И все-таки я сделал это, Беа! Они давили на меня через детей, разве ты не поняла?

Теперь, казалось, он прислушивался.

– Больше я ничего сказать не могу! Меня застрелят!

– Успокойся, Джо, – сказал Спарроу.

Гарсия открыл глаза, закрыл, снова открыл. Он непонимающе уставился на Спарроу.

– А где Беа? Они забрали ее?

– С ней все будет хорошо, – успокоил его Спарроу.

Гарсия весь затрясся.

– Если бы мы могли куда-нибудь уехать и сменить имя. Это все.

Он закрыл глаза.

– Знаешь, где ты находишься? – спросил его Спарроу.

Гарсия кивнул.

– В кошмаре.

– Он уже вышел из зашкала, – доложил Рэмси. – Но до возможности выздоровления еще далеко.

– Спокойно, – заметил Спарроу. Он поглядел на показания прибора. – Кровь сменилась восемь раз.

– Осталось шестнадцать смен.

Спарроу снизил скорость протока крови.

– Оставили бы меня там, – сказал Гарсия.

– Не дури, – перебил его капитан.

– Меня готовили в диверсионной школе Буэнос-Айреса, – начал Гарсия. – Двадцать лет назад. Потом я прибыл на место, встретил Беа. Я залег на дно. Успокоился. Меня научили, как маскироваться.

– Тебе лучше не разговаривать, – сказал Рэмси. – Давление подымется.

– Буду говорить. Шесть месяцев назад меня нашли, сказали: «Выполняй или же… дети…» Сами понимаете, я…

– Понимаем, Джо, – сказал Спарроу. – Но сейчас, будь добр, полежи тихонько. Не трать силы.

– Впервые в жизни я с кем-то, я кому-то нужен – вам и команде, по-настоящему нужен, – прошептал Гарсия. – Ну и, конечно же, Беа. Но это уже другое.

– Тебе надо набираться сил.

– Зачем? Чтобы Джонни-Безопасность мог вытащить меня на расстрел?

– Я не из Безопасности, Джо.

– Он из ПсиБю, – вмешался Спарроу. – Его послали насесть на меня.

У Рэмси и челюсть отвисла.

– Я заметил это в тот день, когда впервые спустились ниже предельной глубины, – сказал Спарроу. – Мне это стало понятно по тому, как он наседал на Леса.

– Но он и из Безопасности тоже, – настаивал Гарсия.

– Меня там лишь усыновили, – оправдывался Рэмси. – Я не мог…

– Если проболтаешься, – погрозил Спарроу, – я тебя…

– Я только хотел сказать, что не мог хорошенько расслышать, – сказал Рэмси. Он улыбнулся, потом снова нахмурился и поглядел на Гарсию. – Ты имел что-нибудь общее со смертью инспектора Безопасности?

– Ничего. Бог мне свидетель.

– А как насчет диверсий?

– Это сделали мои старые «друзья», но только для перестраховки. – Он покачал головой. – Мне было поручено выдать расположение скважины, когда мы достигли бы ее. Я предложил, что сообщу тогда, когда мы уже будем в своих водах. Они до того собирались захватить нас в плен.

– Как ты собирался сообщить им про нас? – спросил Спарроу.

– Подключив сонар к специальным образом переделанной ламповой панели.

– И когда же ты решил не сообщать им про скважину?

– Я и не собирался делать этого.

Спарроу облегченно вздохнул.

– Я приказал Беа взять детей и обратиться в Безопасность, как только мы выйдем в море, и с «Рэмом» нельзя будет связаться.

Гарсия замолк.

– Попробуй заснуть, – сказал Спарроу.

Гарсия лишь фыркнул:

– Джонни, что там показывает твоя стрелочка?

Тот поглядел на капитана. Тот разрешающе кивнул.

– Возможность смертельного исхода, – сказал Рэмси.

– Возможность смертельного исхода, – повторил Гарсия.

– Но уровень радиации в крови снижается.

– Хочешь, мы закатим тебе сейчас повышенную дозу дефосфатов и декальциатов? – спросил Спарроу.

Гарсия поглядел на него с иронией.

– Хотите подольше потянуть эту глупую битву? – он усмехнулся. – Если хотите колоть, валяйте. Только лучше морфий, шкип. Дадите? – Его усмешка превратилась в ухмылку черепа. – Зачем вам возиться со мной?

Спарроу вздрогнул, потом сделал глубокий вдох.

– Для него это единственный шанс, – сказал Рэмси. – Если только можно назвать это шансом.

– Ладно, – сказал Спарроу. Он подошел к шкафчику с лекарствами, отобрал шприцы и вернулся.

– Морфий, – напомнил ему Рэмси.

Спарроу поднял ампулу, показывая ему.

– Спасибо вам за все, капитан, – сказал Гарсия. – Одна просьба: вы не присмотрите за Беа и ребятишками?

Спарроу быстро кивнул, наклонился и сделал уколы: один, два, три.

Они следили за тем, как действует наркотик.

– В машине еще осталось восемь перемен крови, – сказал Рэмси.

– Установи максимальную скорость прохождения.

Рэмси отрегулировал вентиль.

– А теперь, Джонни, я хочу услышать всю эту историю от тебя самого, – сказал Спарроу, не отрывая взгляда от Гарсии.

– В принципе, вам все уже известно.

– Я хочу знать все детали.

Рэмси подумал: «Выдерживать роль в стиле „плаща и шпаги“ было бы смешно. Спарроу вычислил меня уже давно, скорее всего, виной тому Гарсия. Я же метался вслепую, не сознавая этого. Или сознавая?» К нему вернулось непонятное чувство опасности.

– Ну? – настаивал Спарроу.

Чтобы собраться с мыслями, Рэмси спросил: