Дэвигард мог бы сказать, что его сестра кое в чем даст фору и сотне девчонок, но предпочел промолчать.

— Ты ведь не только кристалл передать заглянул? — спросил он вместо этого.

— Способности, значит, ограничиваешь? — хмыкнул Рин.

— Даже не представляешь, насколько. Но ты так красноречиво отмалчиваешься.

— Просто в гости зашел? — предложил свою версию кард.

— Я же зануда.

— Не всегда. Но… Ты прав. Я, конечно, рад повидаться, и у тебя тут здорово: свежий воздух, горы… эти… подстилочки из тростника…

— Циновки.

— Да, точно. И чай очень вкусный…

— Куда тебя отвести, Рин?

— На Тар. Ты же знаешь, отдыхать я могу только там. Детские воспоминания, светлые… У меня срочный заказ, а голова совсем не варит.

— Почему отца не попросишь?

— Ну, понимаешь, одно дело, когда он сам предложил занести тебе мнему, и совсем другое…

— Ты взрослый независимый мужчина, и тебя мало беспокоит тот факт, что ты не можешь по своему желанию ходить из мира в мир. — По мнению Дэви взрослые и независимые не страдают детскими комплексами, но обижать брата не хотел. — Тебе прямо сейчас проход сделать?

— Ты за кого меня принимаешь? — оскорбился Эн-Ферро. — Если не гонишь, задержусь на денек. К тому же еще не решил, куда на Таре податься.

— У Сэла остановиться не хочешь?

— С его обстоятельствами? Лучше уж в домике у залива.

— Можешь и там, — пожал плечами Дэви. — Если тебя не смущает, что у Лары драугр в погребе.

— Что?!

— Драугр. Это такой…

— Я знаю, что такое драугр! — оборвал его Рин. — Меня интересует, почему твоя сестра держит в нашем доме зомби-убийцу?

— Во-первых, не в вашем, а в нашем. Во-вторых, не в доме, а в погребе. В-третьих, не держит, а выращивает. У него закукливание, только дней через пять из кокона вылезет. А в-четвертых, ей родители разрешили.

— Зануда, — привычно бросил кард и тут же спохватился: — Как это — разрешили?

— Она не говорила, чем собирается заняться, просто сказала, что нужен погреб. Родители переглянулись, и мама сказала: «Делай с ним, что хочешь». А отец добавил: «Хоть землей засыпь».

— По-твоему, это нормально? Я не о ваших родителях — о Ларе. Некромантия, монстры в погребе. Ей же и шестнадцати нет.

— У каждого свой дар, — заметил Дэви. — А некромантия — это очень интересно, кстати.

— Может тогда со мной? — предложил Рин. — Поглядим, что за чудо в погребе сидит?

— Я бы с радостью, но не могу. Дела. Да и гости у меня сейчас, дядя…

— Какой дядя? — непонимающе моргнул младший Эн-Ферро.

— У меня их всего два. И если твой отец сейчас на Свайле, угадай, кто в соседней комнате с утра терзает автосимулятор.

Гадать гость не стал, молча поднялся и рывком распахнул дверь в смежную комнату.

— Ленни? — Рин с укором развернулся к брату. — И ты молчишь? Я уже полчаса, как пришел, а ты и словом не обмолвился, что у тебя… есть автосимулятор!

— Я все слышу, хвостатый! — предупредил сидевший в кресле юноша.

— И не удивительно, — усмехнулся кард. — С такими-то ушами!

Подобное приветствие уже стало почти традиционным, но и рукопожатий никто пока не отменял.

— Аккуратней, сломаешь! — Ленир Ваол, наследный принц Долины Роз, отдернул руку, одну за другой стянул сенсорные перчатки и снял виртуальные очки, которыми тут же завладел Эн-Ферро.

— Неплохо, — прокомментировал он, проглядывая изображение на фальш-стеклах. — Трасса реальная?

— Реальней не бывает, — ответил эльф, разминая уставшие от управления невидимым каром пальцы. — Точная копия фианских Фестивальных Кругов.

— И как успехи?

— Неплохо. Вчера побил рекорд Лара. На четыре секунды.

— На симуляторе, — посчитал нужным уточнить Дэвигард. — Не считается.

— Почему не считается? — обиделся эльф. Он распустил растрепавшуюся золотистую косу, и теперь пытался заплести ее снова, пропустив стадию расчесывания. — Естественно, не как официальный рекорд, но между нами…

— И между вами не считается, — не стал щадить его Дэви. — Отец гонял по настоящей трассе, и каждая ошибка могла стоить ему жизни. А ты знал, что ничем не рискуешь, и раз пять вылетал за ограждения, пока не выжал нужное время. Думаешь, в реальной жизни тебе хватило бы куража срезать по внутреннему кругу?

— Не слушай его, Лен, — Рин дружески хлопнул худощавого, по-девичьи хрупкого Ленира по плечу, отчего у эльфа едва не подкосились ноги. — Зануда, он зануда и есть.

— В чем-то он, конечно, прав, — пробормотал эльмарец. — Не буду пока Лару говорить.

— А я бы сказал, — ободряюще улыбнулся Эн-Ферро. — Сумрак оценит, не сомневайся. Как, кстати, эта штука включается? Я бы тоже пару кругов сделал… О-у! Крошки с плакатом в фан-зоне совсем как живые.

— Введи свое имя, и они будут скандировать: «Вперед, Рин!», — посоветовал Дэвигард. — На полке еще одни очки и второй комплект джойстиков.

Эльф и кард одновременно повернулись к парню, заставив его смущенно потупиться.

— Гоняем иногда с отцом… И не такой уж я зануда!

В горах Пиана Дэви поселился три года назад. Пришел сюда однажды с отцом и просто влюбился. Влюбился в зеленые склоны, в озера, в быстрые холодные реки и густые леса, в синее небо и покрытые снегами вершины. Сначала жил в низине, снимал квартиру в городе, но та по-большему пустовала, пока хозяин пропадал в горах. Потом построил этот дом, разбил сад. Жилище обустроил по своему вкусу, просто и выдержано. Но когда к нему наведались первые гости, появились первые претензии. Кого-то не удовлетворяли циновки вместо мягких кресел. Кто-то не понимал, как можно обходиться без умывальника, каждый раз выходя к ручью. Кому-то недоставало любимой музыки, звучащей из колонок проигрывателя… Так появилась гостевая половина, куда хозяин, оставаясь один, почти не заглядывал.

Вот и теперь он оставил там Рина и Ленни и вернулся к себе.

В большой светлой комнате, где из мебели имелся лишь спрятавшийся в углу невысокий столик, опустился на пол и сел, подогнув под себя ноги и расправив плечи. Закрыл глаза. Медленно вдохнул, задержал ненадолго дыхание и так же медленно выдохнул. Опять вдохнул…

— Мне больно смотреть, как ты мучишь себя.

…выдохнул и открыл глаза: у стены стоял длиннобородый старик в серой хламиде.

— Не смотри, — сказал ему Дэви, прежде чем снова вобрать полную грудь воздуха.

— Разве ты для того был рожден на этот свет, чтобы… — заговорил старик укоризненно, но был прерван на полуслове.

— Разве я для того позволил тебе приходить сюда, чтобы ты учил меня жизни, Гвейн? — копируя его слова и интонации, спросил юноша.

— Ты называешь жизнью борьбу с самим собой?

— Борьбу за самого себя — так точнее. Но ты вряд ли поймешь меня, хранитель.

— Ты прав, я не понимаю тебя, Дэвигард Т'арэ. Не понимаю, отчего ты не хочешь позволить себе стать тем, кем ты должен быть.

— Я уже тот, кто я есть. И хочу им остаться.

Дракон покачал головой:

— Ты еще юн, иначе знал бы, что это невозможно. Все меняется и все меняются, рано или поздно.

— Я слишком сильно меняюсь, Гвейн. И меня это пугает.

— Это — демон в тебе. Две души в одном теле никогда не уживутся. Ты должен стать цельным, вобрать в себя сущность демона и вернуть себе силу. Родиться заново.

— Такое рождение равносильно смерти, — выговорил юноша. — Даже двум смертям: не станет меня нынешнего, не станет Тина… Или трем? Что будет с Ларой, если я отберу у нее то, чем поделился когда-то?

Хранитель опустил глаза.

— Я покажусь тебе жестоким, — сказал он, — но Лара больше не нужна. Когда-то ты разделил с ней силу, которой было слишком много для ребенка. Но теперь ты в состоянии управлять ею в одиночку. А тэвк фактически давно уже мертв. И даже если ты не хочешь этого, рано или поздно твой Свет и его Тьма сольются воедино. Так суждено быть, и никто этого не изменит.

— Я попробую, — сказал Дэви, но хранитель уже исчез и не слышал этих слов.