- Ах! - сказала сестра и плюхнулась коленями в песок. - Метеор! Метеор громадный!

Тори, поворачиваясь, отпустила ее руку, ловко перекатилась через плечо и досадливо продула нос от набившегося песка.

С неба в факеле красного огня падал белый хвостатый диск. От кончика его хвоста тянулся длинный коптящий след. Оглушающе свистел рассеченный воздух. Вдруг метеор прекратил падение, ввинтился вверх, розовым пятном рассек диск Керрути-Сола, коверкая рисунок горячих сот на лице старого добряка. Тори в недоумении сморгнула. Метеор зашелся синим светом, зацепился за Стилет и рухнул в скалы. Тори еще раз сморгнула. Соты Керрути-Сола вновь сияли нетронутые. Она посмотрела на трехгранную башню Стилета и вдруг почувствовала, услышала отчаянный крик, ожегший нервы.

- А вдруг это упало солнце зимнее... - прошептала Ррин.

- Там кричат, - сглотнув комок, сказала Тори.

- Где? - Ррин сложила из ладошки козырек. - За барханом?

- Нет, - Тори держалась за сердце, - там, где упал метеор.

- Метеорит, - сказала Ррин, - метеор - это явление, а не предмет.

- Метеорит, - сказала Тори. - Он так кричал, что у меня заболело здесь.

- Глупости явные, - сердито сказала Ррин, вставая, - никто не кричал, у меня тоже есть уши. А грудь болит - это земноводные зубы и осень...

Тори вспомнила ящериц в станиоли.

- Осень так осень... Много их, метеоритов... Поскакали? У?

3

Шквальные струи белесой, чуть радиоактивной воды бились в лобовое поле. Совсем недавно трещина была суха, и только охровые лишайники сползали по ней следом за уходящим солнцем. А сейчас в трещине кипел падающий в долину поток. Вода рвала камни и где-то внизу оползнем катила с гор. Каменная башня, о которую зацепился Ши, гудела и подрагивала.

Ши реанимировался. При падении нижняя губная плита треснула, вплавив в себя навигационный сектор. Теперь, плавно погружаясь в базальт, Ши втягивал его полу исправными порами, выцеживая редкоземельные элементы. В первый раз Ши попал на поверхность твердой планеты. Регенерация шла тяжело. Сепараторы не привыкли работать с кристаллизованной материей. Ши было привычней препарировать мелкую пыль, рождающуюся в окрестностях молодых звезд, либо... Ши улыбнулся... Совершенно необъясним восторг лихого прыжка в стремительно раздувающийся волчок взрыва старой двойной звезды. И на глазах балдеющих мальчишек снимать сливки тяжелых элементов, формирующихся в безумии слоу-процессов.

Ши с тоской повел взглядом по унылым колотым скалам. Где он найдет эти тяжелые ядра? Он устал и болен. Но главное - дед его предал. Он бросил внука в гнилом скоплении одного, хотя сам звал Ши... Зачем? Не помню... Съела убийца... или шептун придавил ячейку своей информационной спорой. Ши застонал от обиды и беспомощности.

Вода колотила по рыжим камням, размывая в грязь каменный порошок под ноющими порами нижней губы.

4

Вскарабкавшись коленями на стол, Тори вставила в лампу новый стартер. Криптоновая трубка заморгала и вспыхнула жужжащим неуверенным светом.

- У, дождь разлился, - сказала Ррин, - темно вовсе, и на улицу не выпрыгнуть...

- Не гуди, - сказала Тори.

Она повернула трак вездеходной гусеницы шипами вверх и приложила к скобе кронциркуль.

- Когда у нас будет братик, - сказала Иа, скрипнув качелями, - мы назовем его Трак или Крон-Циркуль...

- Ни за что! - Ррин показала Иа язык. - Только Полихлорвинилом или Бипиридилмагнийтетрабензопорфином!

Иа не обратила на нее внимания, самозабвенно стягивая с куклы колготки.

Тори нанесла последний размер на чертеж и досадливо выпятила губу: осталось самое скучное - рамка и основная надпись. Высунув кончик языка, она провела линию.

С несмазанным писком откатилась дверь, и в комнату вполз функционал маминого дедушки. В вытянутой руке он держал горшок Иа.

- Тори, - забурчал ф-дедушка, - не сиди криво и не наклоняйся так низко: испортишь глаза.

Тори послушно вытащила из-под себя ногу и вытянула шею.

- Ррин, - бубнил функционал, - встань с пола - там сквозняки - и вытащи изо рта палец...

- Ты меня как достал! - заявила Ррин, засовывая, в рот оставшиеся четыре пальца.

- Иа, - продолжал ф-дедушка, - иди мой руки - тебе пора спать.

- Не пора! - капризно сказала Иа. - Я буду ждать маму-у...

Иа заныла.

- Мама придет поздно, - забубнил функционал, - а ты еще не спишь.

- Иа, иди спать, - строго сказала Тори.

- А вдру-уг мама принесет мальчика-а... - завыла Иа. - А Ррин назовет его Полихлорвонило-ом...

Она слезла с качелей и плюхнулась на пол. Ррин растянулась тоже и, протянув руку, отвесила Иа подзатыльник. Иа въехала носом в пол и заревела в полный голос.

- Ах ты паршивка, - сказал ф-дедушка и схватил Ррин за шиворот.

- Отпусти, стариканище! - заорала Ррин. - Я в ненависти!

Тори заткнула пальцами уши. "Руки заняты, чем же чертить?" - подумала она. Иа изловчилась и стукнула Ррин куклой по коленке.

- Коленка болючая! - завопила Ррин.

Легко шлепнула входная дверь. Пришла мама. Она была усталая и раздраженная. Под глазами желтели круги, а синие волосы, немытые из-за нехватки времени, торчали в стороны, словно взорвавшийся пакет вермишели.

Отшлепанная Иа с поспешно вымытыми руками и ногами мокро хрюкала под одеялом, Ррин с красным ухом собирала разбросанные интеллектуальные карточки Суньтевморе.

- Совсем остарел! - заявила мама ф-дедушке.

И тот потопал на свой диван. Тори притаилась, но все-таки схлопотала подтяжками по ребрам для профилактики.

Мама постояла перед зеркалом, потрогала кончик унылого носа и пошла к плите молоть порошок на завтрак.

- Как свалю в горы! - мечтательно заявила Ррин, ползая под стулом Тори. - Есть лишайники буду, надевать - змей диких шкуры, и никаких карточек, Иов, функционалов, и уши целее, чем у папы...

Тори вздохнула: надо было еще учить историю.

"Мы, линны, - потомки звездоправов, победивших все интервалы, как времени, так и пространства. Наш род мудр и богат событиями. Взгляните, дети, на огненный водоворот звезд, всплывающий зимой над горизонтом. Наш народ родился на Коротационном Краю Мира - удивительном поясе Галактики, избавленном мудростью вселенной от горечи катастроф, - и легко растекся по Системе, построив счастливые города на каждом теплом планетоиде.

Гордость, сила и красота - достояние линнов..."

- Носят его земноводные, - ворчала мама, возя мокрой тряпкой по полу, считает сгнившие заводы, считает, а ботинок у дочек нету...

Тори покосилась на босые мамины ступни, белеющие под закатанными штанинами.

- Выучила? - ласково спросила мама. Тори помотала головой.

- Учи-учи, мое стеклышко, - мама погладила ее мокрой рукой.

- Она-то - стеклышко, - пробурчала Ррин, стаскивая дырявую майку, - а я как? Ночной горшок?

- В кровать! - рыкнула мама.

- Ме-бе-ме! - Ррин вывалила язык.

Тряпка звонко щелкнула ее между голых лопаток. Ррин нырнула под одеяло.

- Мама, ну не мешай! - капризно сказала Тори.

- Я тебе еще и мешаю!

От лихого подзатыльника Тори чуть не грохнула носом в калькулятор. Она замерла, ссутулившись. Мама взяла ведро и потащила его к плите.

На картинке в книжке, на бескрайнем поле, выложенном бурыми квадратами, стоял сверкающий звездолет с выпуклым зеркалом отражателя и бугристым корпусом, собранном из горошин конструктива. Аппарат стоял под горящим диском зимнего солнца, а Тори восторженным прыгающим шагом семенила к нему. Ветра не было. Звенели сверчки.

- Сейчас, - шептала Тори. - На Коротационный Край Мира! К звездам! Гордость, сила и красота - достояние линнов!..

Визг плазмы, распиливающей воздух. Тлеющие в огне отражателя гады грабена Ымырт. И Система, рассыпающаяся золотыми звездами. Стены корабля дрожат, растекаются недоваренными леденцами. Тори в ознобе прижимает руки к груди, сводит коленки. Она одна в пространстве. Теплый пузырь Керрути-Сола потерялся где-то далеко позади. И чей-то тоскливый крик сбивает ритм сердца.