Что же касается России, то она тоже переживала бурный экономический подъем. Он начался еще раньше, после освобождения крестьянства, а "национальная политика" Александра III направила на эти преобразования главные усилия правительства. В стране росли новые фабрики и заводы, разрабатывались месторождения полезных ископаемых, строились железные дороги. Пошло интенсивное освоение Средней Азии, Сибири, Дальнего Востока. В европейские дрязги царь теперь почти совсем не лез - и подействовало! Уже наоборот, иностранцы засуетились перед Россией, силясь склонить ее на свою сторону. На что Александр III реагировать не спешил. Известен случай, когда он сидел с удочкой на берегу пруда и ему доложили, что прибыли западные послы. Александр ответил: "Когда русский государь удит рыбу, Европа может подождать".

В Германии отношение к России было неоднозначным. Горячие головы, у которых все еще кружились головы от прошлых побед, считали ее целью для очередного удара. Главным выразителем этой тенденции стал военно-морской министр Каприви, заявлявший, что следующей "войной у нас будет война на два фронта - с Россией и Францией". Однако Бисмарк подобным идеям ходу не давал. И не потому, что был другом России, а просто умным человеком. Он хорошо знал нашу страну, проведя в ней несколько лет в должности посла. Знал ее, кстати, и Мольтке-старший, послуживший в Петербурге военным атташе. И оба приходили к выводу, что окончательно сокрушить Россию вообще нереально. Бисмарк указывал, что главная ее сила заключается не в территориях и армиях, а в единстве народа, который, собственно, и есть сама Россия. А Мольтке, как уже отмечалось, высчитал, что даже за одну Польшу пришлось бы воевать 7 лет. Пожалуй, дороговато. И даже в случае удачи пришлось бы жить под дамокловым мечом ответного удара...

Поэтому Бисмарк полагал, что воевать с Россией нельзя. Можно интриговать против нее, столкнуть с кем-то другим, но самим - ни в коем случае. В данном направлении он и действовал. Старался втянуть в орбиту Германии все новые страны, отрывая их от русских, поощрял Австро-Венгрию на Балканах. Заключил оборонительный союз с Румынией. Поучаствовал в каше, заварившейся там в 1885-1887 гг. "Изгнав" Россию, уже ни Англия, ни Австрия не возражали против воссоединения Болгарии. И в ней произошло восстание. Турцию заставили смолчать. Зато возмутились сербы из-за одностороннего приращения соседей. Но сербов болгары разгромили, и князь Обренович, видя, что Россия не может ему помочь, стал искать сближения с Веной. А на трон Болгарии немцы, австрийцы и англичане возвели своего ставленника - принца Фердинанда Саксен-Кобургского.

Петербург на недружественную политику отвечал аналогично. Ввел повышенный налог на иностранных владельцев недвижимости, что ударило по прусской аристократии, имевшей поместья в России. Бисмарк разозлился - и сделал ошибку. Россия в это время очень нуждалась в иностранных инвестициях для вложения в развивающуюся промышленность. Но Бисмарк стал играть на понижение курса русских ценных бумаг, а потом вообще запретил их продажу на Берлинской и Бременской валютных биржах. И русские обратились к Франции. А там откликнулись очень охотно. Во-первых, это было выгодно, а во-вторых, начали осознавать, что поссорившись и с Россией, и с Англией, и с Италией, они очутились в щекотливом положении. Тут-то Бисмарк и сообразил, что перегнул палку. И что дальше бодаться с русскими уже опасно. Потому что при дальнейшем развитии Германии как колониальной и промышленной державы ее главной соперницей должна была стать не Россия, а Англия. А Франция ох как охотно примкнет к любому противнику немцев...

И "железный канцлер" совершил очередной резкий поворот. Пригласил российского посла и зачитал ему точный текст своего договора с австрийцами. После чего предложил заключить тайный договор о мире и дружбе между Германией и Россией. Нет, он и в этот момент не стал приятелем русских просто счел, что все возможные выгоды от противостояния с ними уже получил. А теперь собирался получить выгоды от сближения. В Петербурге подумали - и согласились. В конце концов, Франция тоже никогда не была для нас искренним другом. В 1887 г. Германия и Россия заключили на 3 года так называемый "договор перестраховки". О ненападении, экономическом и политическом сотрудничестве. И взаимовыгодные отношения между двумя государствами очень быстро стали улучшаться. Однако ненадолго. В 1888 г. умер старый кайзер Вильгельм. Его наследник Фридрих-Вильгельм был тяжело болен и властвовал лишь несколько месяцев. Кайзером стал его сын Вильгельм II.

5. ВИЛЬГЕЛЬМ И НИКОЛАЙ

Будущему кайзеру Вильгельму не везло с самого появления на свет в 1859 г. Роды были трудными, и когда младенца вытаскивали из материнского чрева, случайно допустили разрыв нервов в плечевом сплетении. К тому же произошло передавливание пуповины, а матери давали хлороформ, что оказало действие и на ребенка. Сперва его сочли мертвым и еле откачали. Но рука так и не работала, и разные курсы лечения результатов не дали. Он рос калекой, что несомненно нанесло ему тяжелую моральную травму. Рос с комплексами. В его детские годы на всю Европу гремела слава его деда и отца, под грохот пушек объединявших Германию. И понятно, какое впечатление это оставляло в душе маленького инвалида. С детства у него отмечалась повышенная раздражительность, склонность к импульсивным решениям, вспышки ярости. Мать в 1877 г. отмечала его "эгоизм и душевную холодность", жаловалась, что у него нет "скромности, доброты, доброжелательности, уважения к другим людям". Впрочем, она и сама внесла изрядный вклад в формирование его характера. Вильгельма объявляли "трудным ребенком" и пытались преодолеть отрицательные черты муштрой и наказаниями. А он отвечал озлоблением и упрямством. Которые приобретали и политическую окраску - его мать Виктория, британская принцесса, считала свою кровь благороднее, чем у мужа, и оставалась в душе англичанкой. Вильгельм же убедил себя, что мать "сознательно отстаивает английские интересы в ущерб германским и прусским", и называл ее и сестру не иначе как "английской колонией".