Но есть и еще одна важная причина серьезного отношения к истории богослужебного Устава, важная именно для нас с вами, живущих в ограде Русской Православной Церкви. В этом вопросе хотелось бы сослаться на слова, архиепископа Черниговского Филарета, из его сочинения «Исторический обзор песнописцев и песнопений греческой Церкви». Владыка Филарет говорит так: «Исторические исследования богослужения важны и дороги для Святой Церкви тем, что они выводят на свет несостоятельность убеждений оо. Аввакумов. Для этих людей известные им Уставы — исконный и неподвижный Устав. Отчего это так? Оттого, что им вовсе неизвестна история церковной жизни, а вместе с тем, занятые собой, они дорожат своим. По историческим исследованиям ясно и несомненно, что Святая Церковь относительно обрядов богослужения действовала с разумной свободой: принимала новые порядки служения по их благотворному воздействию на людей, заменяла их другими, когда видела, что прежние не совсем полезны и нужны другие… Теория церковного богослужения, не опирающаяся на исторические данные — ложная теория сама по себе и вредная по своим последствиям».

Ни в коей мере не пытаясь в данный момент анализировать проблему старообрядческого раскола в Русской Церкви, нельзя однако не сказать, что любое изучение обряда, тем более историческое, неминуемо приводит нас к тем проблемам, которые стояли в центре сначала «книжной справы» XVII в., а затем раскола. Мы не будем, конечно, оправдывать грех церковного разделения, не будем оправдывать те методы, которые применялись с противоположной стороны. Но надо все-таки ясно понять, что возникшие разногласия носили именно обрядовый характер. Это не ересь, это разделение не по догматическим, а по обрядовым вопросам. Как же могло случиться, что обряд стал камнем преткновения, исходной точкой для трагедии, которую пережила и переживает Русская Церковь? Этот вопрос мы не должны упускать из виду.

К какой бы области церковной жизни мы ни обращались, основой наших рассуждений, безусловно, должно быть Евангелие.

Если мы обратимся к тексту Нового Завета, к тем временам, когда проповедовал Господь наш Иисус Христос, и спросим себя, с каким же богослужением, с каким же учением о богослужении мы там встречаемся, то первое, что обратит на себя наше внимание, — это, безусловно, иудейское ветхозаветное богослужение. В Евангелии оно подробно не описано, но мы должны выделить из Нового Завета то, что относится к этому вопросу. В новозаветные времена иудейское богослужение существовало в двух видах: храмовом и синагогальном. Храмовое богослужение совершалось уже не в Храме Соломона, а в Храме Ирода, который, как известно, перестроил существовавший до него Храм. Что же совершалось в Храме, какие обряды происходили в нем? Безусловно, центром богослужения было жертвоприношение, которое сопровождалось музыкой и пением (постараемся обращать внимание на те моменты, в которых можно почувствовать связь с новозаветным богослужением). В Храме находился хор левитов с музыкальными инструментами и два священника с трубами. Народ отвечал на псалмы или молитвы, произнесенные священником, словами «Аминь» или «Аллилуйя». В особо торжественных случаях окончания фраз (часто это были повторяющиеся рефрены) подхватывались народом.

Что же касается синагог, то они возникли после вавилонского пленения, — этой катастрофы, постигшей избранный народ. Надо сказать, что синагогальное богослужение носит более духовный, более словесный характер. Богослужение в синагоге в новозаветные времена совершалось в субботу, в великие праздники, в дни очищения, в посты, и были два особо выделенных дня — понедельник и четверг (сравните наши среду и пятницу). Богослужение могло совершаться утром, вечером, в полдень. Из чего оно состояло? Началом богослужения были псалмы или отдельные стихи, взятые из псалмов, затем читалось нечто похожее на наше «Верую…» некое кредо, исповедание веры, взятое из Второзакония и Чисел. Потом следовала самая важная часть богослужения — так называемое благословение: молитва, прославляющая величие и благость Божию. Затем — прошения о различных сторонах жизни народа; среди них было и прошение о ниспослании Мессии. Примечательно, что среди молитв, произносимых в синагоге, можно встретить и такие слова: «Поклонюсь, припаду и преклоню колена». Это может напомнить наше: «Приидите, поклонимся и припадем…» Затем следовало чтение Закона и Пророков и заключительное благословение.

Напомнив содержание богослужения и обряды, совершаемые в Храме и синагоге, обратимся теперь к вопросу о том, какое же место занимает это богослужение в истории Нового Завета. С первых дней Своей земной жизни Господь наш Иисус Христос показывает необыкновенное уважение и почтение к Закону. Можно привести целый ряд богослужебных текстов, в которых прямо говорится, что Творец Закона подчиняется Закону. Помните, Господь сам говорит: «Не нарушить (Закон) пришел Я, но исполнить» (Мф. 5:17). В чем же это выражается? Это можно заметить с первых страниц Евангелия. Прежде всего, на восьмой день по рождении Спасителя совершается обряд обрезания; в сороковой день младенца Христа Божия Матерь и мнимый отец его Иосиф Обручник приносят в Храм для приношения очистительной жертвы. Начав проповедь по Иудее, Господь часто проповедует в синагогах, очевидно, считая это место благоприятным для принятия Благовестия. Перед Своими крестными страданиями Он учил в Храме. Мы помним, что Он посещал Иерусалим в те дни, когда это было положено. (Вспомним евангельское повествование о том, как двенадцатилетним отроком Он возвращался из Иерусалима с праздника.). Более того, с Храмом, с храмовым благочестием связан такой поступок Христа, аналогичного которому мы не находим: изгнание торгующих из Храма. Это, может быть, самый резкий поступок из всей жизни Христа. С чем он связан? Именно с осквернением дома Божия, Храма неподобающими занятиями. Господь произносил очень резкие слова против фарисеев, саддукеев, законников, но другого столь резкого поступка, как изгнание торгующих и опрокидывание столов, мы, пожалуй, не найдем в Евангелии.

Вот какому отношению к богослужению нас учит Евангелие, а через него Сам Господь Иисус Христос. Однако было бы несправедливо не указать и на другой аспект в учении Христа — вспомним, как Он обличает тех, кто множеством мелких установлений нарушили дух богоданного Закона. Вспомним постоянные конфликты с фарисеями, возмущение фарисеев, когда Он исцеляет в субботу. Суббота — день покоя, но Господь исцеляет в субботу; Он показывает этим место Закона, не абсолютную его значимость, а необходимость постоянного памятования о смысле всех законных установлений.

Однако в Евангелии мы встречаем не только исполнение Ветхого Закона, но и возвещение Нового. Прежде всего, это касается научения молитве. В ответ на просьбу учеников научить их молиться, Господь произносит молитву, которой мы теперь молимся каждый день и которую во всех храмах произносят много раз в день, молитву Господню: Отче наш, которая объединяет в себе все виды молитв — и благословение, и благодарение, и просьбу о помиловании — и которая научает новому духу молитвы.

Но центром новозаветного учения о богослужении, безусловно, следует признать беседу Христа с самарянкой, о которой рассказывается в Евангелии от Иоанна, (4:1–26). В тот момент, когда женщина, наконец, спрашивает о самом важном для нее — о вере, о том, как нужно молиться, как нужно поклоняться Богу, Господь говорит ей: «Жено, веру Ми ими» (Ин. 4:21) и рассказывает ей о том, как должны поклоняться Отцу истинные поклонники: «но грядет час, и ныне есть, егда истиннии поклонницы поклонятся Отцу духом и истиною» (Ин. 4:23). Безусловно, толкование этого места может быть расширительным, вся жизнь христианина должна быть признана поклонением Отцу в духе и истине; но все же Господь отвечает на вполне конкретный вопрос: где нужно поклоняться Отцу? И мы не можем не отнести эти слова к учению о богослужении, о том, что и само богослужение, связанное с внешними формами, обрядами, обязательно должно быть поклонением Отцу в духе и истине. Нам это не раз придется вспомнить. И, наконец, вершина новозаветного учения о богослужении — это установление таинства Евхаристии на Тайной вечери, установление главного таинства в жизни Церкви, таинства, созидающего Церковь.