— И на то, что служит… потенциальному противнику. — Фон Шварцвальд крутанул кончик уса. — Это, впрочем, делает беседы с ним только интереснее.

«Ох и ситуация…» — Подумал Дронов. — «Настя, где ж ты запропала?». В том, что сыщица выжала бы из предстоящего разговора массу полезной информации, майор не сомневался. Сам же он надеялся хотя бы не сболтнуть лишнего. Рассказать о службе в Азии, не касаясь сотрудничества с разведкой, будет непросто — Николай не строил иллюзий относительно своих навыков лжеца.

Тем временем на веранду вернулся Тьерри — возглавляя целую процессию. Сам француз в одной руке держал бумажный пакет, а в другой — френч-пресс, похожую на колбу поршневую кофеварку. Следующая за ним Джейн несла исходящий паром кувшин с водой. Судя по тому, что девушка поддерживала его под донце ладонью, внутри был не кипяток — её тонкие перчатки не защитили бы от ожога. Замыкали «колонну» официанты с подносами, на которых теснились кофейные чашки и закуски.

Водрузив кофейник на стол и отпустив официантов, Ламбер плюхнулся в кресло. Маленькая англичанка встала позади него, сложила руки на груди. Господин атташе снял крышку с френч-пресса, высыпал в него крупно молотые кофейные зёрна из пакета, сказал, не оборачиваясь:

— Джейн, я знаю, это не входит в твой контракт, но не могла бы ты сегодня мне ассистировать? Как в прошлые два раза.

— Конечно, мсье. — Девушка с едва заметной улыбкой на миг опустила подбородок. — Мне не сложно.

— Отлично!, — Француз плеснул на зёрна немного воды из кувшина. Пояснил, обращаясь к Николаю: — Нужно слегка смочить кофе перед тем, как заваривать. Пусть минутку настоится.

Остальные присутствующие закивали — очевидно, всем, кроме Дронова, атташе это уже рассказывал. Майор, не зная, как себя вести, неуверенно хмыкнул:

— Похоже, вы в этом знаете толк. В кофе, то есть.

— Пристрастился в Африке. — Тьерри погладил двумя пальцами поршень, торчащий из крышки кофейника. — Там кофе достать не просто, а очень просто. Воду — сложнее. Ну а когда к нему привыкнешь — потом невозможно отвыкнуть. Хороший кофе — это как морфий, только наоборот. Так, пора…

Он наполнил колбу френч-пресса горячей водой и закрыл крышкой — но сам пресс-фильтр опускать не стал:

— Пропорция кофе к воде — один к семи или один к десяти. Я сделал один к десяти. Зёрна впитывают влагу, потому лить надо чуть больше. Джейн, будь добра, засеки четыре минуты. Ровно четыре.

Николай ожидал, что девушка достанет из кармана часы, но вместо этого она лишь на пару секунд прикрыла глаза, шевельнула губами, беззвучно проговорив какое-то короткое слово, и кивнула:

— Ровно четыре, мсье.

— А пока мы можем начать разговор, господа. — Атташе французского посольства подался вперёд, облокотился о стол и сплёл пальцы. В точности как Настя. «Совсем плохо дело» — подумал Дронов — «Куда я влез…».

Впрочем, пока ничего страшного не происходило — Тьерри любезно начал с себя, коротко изложив свою военную биографию. О том, что в кавалерии он только начинал, большую часть карьеры сделав в ином ведомстве, француз совершенно не скрывал, и временами прямо сообщал, что о каком-то эпизоде из своей службы рассказать просто не может. По-настоящему растерялся Николай, когда тот как ни в чём ни бывало упомянул свою работу военным советником в Халифате. Там французский офицер некоторое время обучал арабские войска, защищающие Суэцкий канал от африканских мятежников. То, что формально принадлежащий Халифату канал — совместное детище Франции и Англии, вовсе не было секретом, как и то, что все три державы заинтересованы в его безопасности. Однако в свете недавних Настиных рассуждений о возможных виновниках взрывов в Ташкенте и Берлине признание Ламбера показалось Дронову важным — и неожиданным. Как толковать такую обмолвку — майор пока не знал.

— Мсье, ровно четыре минуты. — Сообщила внезапно англичанка, перебив Тьерри на полуслове.

— Отлично!, — Француз плавно нажал на поршень кофейника, опустив пресс, прижав зёрна к донышку. — И, Джейн, пожалуйста, присядь уже. Я и для тебя чашку приготовил. Тут ровно семь порций, ни одна не должна пропасть.

— Я не принимаю пищу на службе, мсье. — С осуждающими нотками в голосе ответила девушка. — Вам это известно.

— И не принимай. — Фыркнул атташе. Подхватив френч-пресс, он принялся разливать кофе по чашкам. — Пищу — не надо. Только кофе.

— Мсье…

— Я сам смолол эти зёрна. Сам приготовил напиток. Он точно не отравлен.

— Я…, — Доу вздохнула. Улыбнулась. — Хорошо, мсье.

Она опустилась в свободное кресло — прямо напротив Николая — и взяла свою чашку, почему-то даже не сняв при этом перчаток. Очень осторожно отпила крошечный глоток, будто и впрямь опасаясь, что вместо кофе там окажется кислота. Дронов позволил себе отвлечься ненадолго от тревожных и параноидальных мыслей — чтобы украдкой полюбоваться на девушку. Вечером в посольстве у офицера не было времени толком к ней присмотреться. Между тем, маленькая зеленоглазая британка в самом деле была очень красива — хрупкой и холодной красотой фарфоровой статуэтки. Удивительным образом она казалась женственной и изящной даже в своём мужском костюме, а чёрный пиджак наилучшим образом оттенял белую кожу и золотые локоны. Ничего странного, что французский полковник проявляет знаки внимания к телохранителю…

— Николай Петрович, пейте скорее. — Мягко произнесла Джейн, взглянув на майора поверх своей курящейся паром чашки. — Кофе быстро остынет.

— Э-э… да, конечно. — Николай тоже поднёс чашку к губам — и едва на выронил её, осознав, на каком языке обратилась к нему англичанка. — Минуточку… вы знаете русский?

— Немного. — Ответил та уже по-немецки. — Лучше, чем итальянский, но хуже, чем хохдойч или французский. Мне показалось, что вы задумались, и можете не понять, если к вам обратиться на неродной речи. Пейте же.

— А, да…, — Дронов торопливо отпил из чашки, ненароком опустошив её на две трети за раз.

— Вы полиглот, фройляйн. — Заметил полковник Шварцвальд. — Четыре языка?

— И отдельные фразы на нескольких других. — Девушка спокойно кивнула и сделала ещё один крошечный глоток. — Служба обязывает. Моя фирма работает со всей Европой, а также с Россией. Я должна понимать своих клиентов без посредника. Как и любой мой коллега. К сожалению, все языки, кроме немецкого, я изучала по ускоренной программе, и мои знания достаточно поверхностны.

— Благодаря контракту со мной Джейн сейчас подтягивает французский. — Мсье Ламбер встряхнул опустевший кофейник и отставил его в сторону. — Она быстро схватывает, только с акцентом ничего поделать не может. Но мы работаем над этим. В любом случае, думаю, пришло время дать слово нашему гостю. Николай, вы не против?

— Конечно. — Дронов откашлялся и начал рассказ. У него было время подготовиться, так что переходя от реальных фактов своей биографии к вымышленным майор не сбился. И отставные офицеры, и оба полковника слушали внимательно. Наибольший интерес у них, конечно же, вызвали пушки британского производства, найденные в хокандских крепостях, и описание мятежа всё в том же Хокандском ханстве. Здесь Николай рассказал меньше, чем мог бы — о своём путешествии в Ташкент в самый разгар восстания офицер предпочёл умолчать. В какой-то момент Павел прервал Дронова и, извинившись, откланялся — ему нужно было возвращаться в российское посольство. Оставшись без незримой поддержки молодого дипломата, Дронов почувствовал себя одиноким корветом во враждебных водах. Опасность, в виде, например, каверзного вопроса, могла появиться в любой момент и с любой стороны, а помощи ждать было неоткуда.

— Честно сказать, я не разделял надежд на авианосцы, когда их только начинали строить двадцать лет назад. — Признал каперанг Сосновский, выслушав подробности штурма Ташкента. — И сейчас сложно сказать, будет ли от них толк в большой войне. Однако в некоторых ситуациях они действительно полезны. Развернуть около города наземный аэродром и перегнать туда самолёты было бы действительно сложнее и дольше. А теперь появились эти крылатые торпеды, запускаемые с аэропланов — говорят, британцы на учениях такими сожгли списанный броненосец при помощи всего десяти бипланов. Прежде даже дюжина самолётов могла разве что повыбить такелажную команду да расчёты щитовых установок пулемётным огнём — и то, если б им удалось подлететь вплотную. А недавно кто-то додумался приделать к торпедам пару ракетных ускорителей, и их дальность полёта выросла чуть не до километра…, — Он невесело усмехнулся. — Ну, ничего удивительного, что я не сижу в Штабе Аэронавтики.