- Как вы это делаете? Это гипноз?

- Нет, что вы. Какой из меня гипнотизер. Я просто применил свой метод. Небольшая демонстрация. Материализация мысли. Если я вас напугал, прошу извинить. Без этого вы бы мне совсем не поверили, И так, наверное, думали что я сумасшедший. Думали ведь?

Негромко прошелестел зуммер внутренней связи.

- Александр Васильевич, - сказал из динамика голос секретарши, - вас спрашивают из министерства. Соединить?

- Попозже, пожалуйста. Я очень занят, - Петунин перевел дыхание и взглянул на Гаренцева.

- Еще, - потребовал он.

- Видите ли, - опустил голову математик, - я, конечно, могу, но дело в том... Я вам не объяснил самого главного.

- Так я вас слушаю, - нетерпеливо сказал Петунин.

Теперь это было нетерпение совершенно иного рода.

- Процесс происходит не совсем безболезненно. Каждое такое чудо вызывает определенную реакцию окружающей среды. Она выражается очень по-разному. Неоднозначно. Возможно, при этом нарушается закон увеличения энтропии, вследствие чего протекают какие-то процессы компенсирующего характера.

- Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, - сказал Петунин.

Резким порывом ветра рвануло штору. По карнизу звонко простучали крупные капли дождя. Это немного удивило Александра Васильевича. Буквально полчаса назад небо было абсолютно ясным. Он встал из-за стола и захлопнул оконную раму. По улице бежали люди, застигнутые врасплох внезапным летним ливнем. Громыхнуло раз, другой - и пошло. Потемневшее небо дробилось на куски с грохотом и слепящими вспышками света. Петунин с облегчением остановил надоевший вентилятор.

- Так что вы имели в виду?

- Именно это, - тихо сказал Гаренцев, кивнув в сторону улицы.

- Вы хотите сказать, что дождь и ваш фокус с чашкой кофе?

- Да, - кивнул Гаренцев, - они взаимосвязаны. Поэтому мне было необходимо рассказать все именно вам.

- В это трудно поверить, - задумчиво сказал Петунин. - Но не труднее, чем во все, о чем я сегодня услышал. Собственно, летний дождь - это даже неплохо.

- Если бы все ограничивалось дождем! - покачал головой Гаренцев. - Я вам сказал, что реакция на психоэнергетические процессы отнюдь не адекватна. Но она прямо зависит от масштабов опыта. Например, когда я материализовывал, скажем, спичечный коробок, налетал десятиминутный ветер. И все. Однажды вечером я создал письменный прибор и стопку бумаги. И в эту ночь шел метеоритный дождь. Помните, в газетах писали? Пока все довольно безобидно. Метеоритный дождь - так даже красиво. Но в последний раз - я сейчас за городом дачу снимаю - сделал гитару для сына хозяйки. Пообещал на свою голову. Результатом был внезапный смерч, который выдрал и унес неизвестно куда только что выстроенную трансформаторную будку. Хорошо хоть, еще не была подключена. Представляете?

То есть реакция среды прямо пропорциональна массе материализуемых объектов. В данном случае чашечка кофе вызвала только ливень. Кстати, он уже окончился. Закон сохранения энергии подтверждается лишний раз, хотя несколько своеобразно.

- И вы?..

- И я прекратил всякие эксперименты. Не имел права рисковать. Помните, в арабских сказках появление джиннов и ифритов сопровождается традиционной формулой: "Хочешь, я построю дворец или разрушу город?" Вероятно, первоначально эта формула имела несколько иной смысл. "Я построю дворец, а в порядке энергетической компенсации разрушу город".

- Допустим, это так. Но все же - невероятно! Чашечка кофе и дождь!.. Возможность простого совпадения вы не учитываете?

- Хорошо, - Гаренцев снял очки, поморгал близоруко, опять надел. - Я покажу вам еще раз. Хотя бы коробок спичек. Или нет. Авторучку. Смотрите на стол перед собой.

Он снова покачался немного на стуле, примериваясь, потом застыл в неудобной, какой-то незавершенной позе.

Александр Васильевич старался не моргать и асе же никогда не смог бы сказать, в какое именно мгновение перед ним появилась авторучка. Обыкновенная, простенькая шариковая авторучка. И в тот же момент раздался короткий тренькающий звук.

- Что это было? - спросил Петунин, вскинув голову.

- Не понимаю. - Гаренцев встал со стула, подошел к окну и внимательно осмотрел.

- Ага! - сказал он. - Ага! Идите-ка сюда. Вот, пожалуйста.

Петунин увидел в стекле, в том месте, куда показывал Гаренцев, неровное овальное отверстие с разбегающимися от него мелкими трещинками.

- Пуля? - Петунин непроизвольно отступил в глубину кабинета. - На природное начало довольно непохоже.

Гаренцев искал уже что-то на на полу.

- Нет, не пуля, - сказал он, наклонился и, подобрав маленький камешек, показал его Петунину. - Всего-навсего метеорит. Вот смотрите.

- Невероятно, - пробормотал Петунии. Камешек был еще теплый.

- Хорошо еще, что просто в стекло.

Он вдруг передернул плечами от внезапной мысли.

- Вот именно! - встретился с ним взглядом Гаренцев.

"...Так! Получилось! Все получилось, как написано. Теперь представить себе как следует. Это уж проще всего. Как его не представить, когда он по ночам снится. Все время перед глазами - сверкающий, блестящий. Мощный, красивый. Сколько там лошадиных сил? Это не "Вятка", не "Восход" какой-нибудь. Это Чудо. Вихрем по улице в черной кожаной куртке и шлеме. И пусть тогда Светлана кусает себе локти. Даже не посмотрю. Вообще-то посмотрю, но не сразу. Пусть попереживает. Да! Обязательно с коляской. Замечательной, легкой, как в рекламном проспекте, с яркой желтой полосой на боку. Словно молния... Мать, правда, будет приставать: откуда? Купил. Накопил и купил! Всю жизнь копил. С первого класса. А что, украл, что ли? Ни у кого ничего не пропало, значит, не украл. И нечего причитать!.. Сарай придется переделать. Представить себе... с коляской... Вот он, перед глазами... Представить как следует..."

- Это опасно! - сказал Петунин и заходил по кабинету легкой неслышной походкой, довольно неожиданной для его крупного, тучного тела. - Очень опасно! Вы себе представляете? Кому-то приходит в голову обзавестись новым холодильником. Он его получает, а в придачу - наводнение, ураган, град, извержение вулкана или еще черт знает что? Хотя бы можно было прогнозировать! Но я вообще не представляю, как можно угадать последствия, когда о самой причине не знаешь ровным счетом ничего. Послушайте, Гаренцев, а может, все-таки это гипноз? Признайтесь, что вы просто гипнотизер с юмористическим уклоном. Так пошутили и хватит. Давайте, разгипнотизируйте меня, посмеемся вместе.