ГЛАВА 1

Пайпер

Стоило бы просто сбросить вызов, но я швырнула свою сумочку вместе с телефоном в машину, и, конечно же, ее содержимое вывалилось на резиновый коврик перед сидением со стороны пассажира, словно взорвавшаяся пиньята. Несмотря на затуманивающие зрение слезы, было невозможно игнорировать мигающие буквы «Делэни Фрейзер», вибрирующие изнутри моря тампонов, кисточек для макияжа и мелочи.

Не в силах подавить порыв, я потянулась за ним, потратив секунду, чтобы вытереть влажные глаза, прежде чем провести пальцем по экрану.

— Привет, Делэни.

Боже, словно лягушка заползла в мою глотку. Если бы я была везучей, Делэни не стала бы из вежливости обращать на это внимание.

— Пайпер, ты заболела?

Но, конечно, я невезучая. Раньше не везло, почему сегодня должно быть по-другому?

Несмотря на кокон жалости к себе, в который мне хотелось завернуться, я не могла игнорировать заботу, истекающую из голоса Делэни.

Не то чтобы я ее заслуживала.

Делэни и я знали друг друга с пеленок: мы обе выросли в Бронксвилле, пригороде Нью-Йорка. От швыряния песком ей в лицо, вместо того, чтобы делиться ведерком и совком, до оскорблений в стиле «Дрянных девчонок» в старшей школе, я ничем не заработала ее дружбу или хотя бы сочувствие.

Любезность Делэни всегда пугала. Мне уже тогда приходилось хранить секреты. Особенно тогда. Я не могла позволить себе терять бдительность ни на минуту. А дружба с такой девушкой, как Делэни, которая заморачивалась не только о брендах одежды или о парне месяца, меня страшила.

Как ни странно, Делэни Фрейзер теперь стала моей самой близкой подругой. Единственной подругой вообще-то. Даже получение Делэни диплома о высшем образовании в Нью-Йоркском университете не стало проблемой для нашего общения. Как помощнице по связям с общественностью для одного из самых топовых менеджеров в Голливуде мне еще только предстоит освоить баланс между работой и личной жизнью.

Я автоматически перешла в режим по умолчанию, выдавив огромную фальшивую улыбку на лице, хотя она никак не могла меня видеть: «Притворяйся, пока сама не поверишь». Может, именно поэтому меня так тянуло на Фабрику Грез. Там не важно, есть ли у тебя карта гильдии киноактеров или нет — все играют.

— Нет. Все отлично. Как ты?

Пауза.

— Пайпер, судя по голосу, у тебя все не очень хорошо, — Делэни не была дурой и сразу поняла правду. Правду, которую я была еще не готова признать. Рана слишком свежая.

— Конечно, все хорошо, — настаивала я, хотя было очевидно, что я нахожусь в одном шаге от рыданий. — Я опаздываю на работу, так что…

— Подожди.

Мой палец завис над кнопкой завершения вызова на экране. Как бы мне ни хотелось, я не могла сбросить звонок от нее.

— Я позвонила сообщить, что я только что забронировала рейс в Лос-Анджелес. Хочу встретиться с Шейном после концерта.

Узел в животе затянулся сильнее, теплый тяжелый воздух в машине стал душить. Если Делэни завтра прилетает на шоу «NothingbutTrouble», мне нужно заказать трансфер из аэропорта до места проведения, заказать ей пропуск за кулисы, гостиничный номер... эм, нет, она остановится у Шейна, само собой…

Детали. Мой разум начал мысленно составлять список необходимых дел — все, что угодно, чтобы не думать о том, что произошло несколько минут назад, или об одном участнике группы, которого мне предстоит завтра избегать.

— Во сколько посадка? Платье возьмешь с собой? Я позабочусь о прическе и макияже...

— Пайпер, — прервала она меня со смешком. — Тебе больше не нужно из-за меня суетиться.

Нет, все совсем не так. Хоть ее отношения с Шейном Хоторном перестали быть трюком для прессы, но до тех пор, пока Шейн — участник популярной группы «NothingbutTrouble», которая является крупнейшим клиентом моего босса, часть моей работы все еще связана с суетой над Делэни.

— И как именно мне потом объяснить своему боссу, что я оставила тебя отбиваться от орды папарацци в аэропорте Лос-Анджелеса? — Делэни не была знаменитостью сама, но после всего медиа-цирка с историей Шейна, ее лицо стало практически таким же узнаваемым и прибыльным для журналистов, как и у ее парня рок-звезды. — Поверь, — продолжила я, — суетиться над тобой чертовски легче, чем пытаться успокоить Тревиса Таггерта.

— Не представляю, как ты справляешься с этим мужчиной, — призналась она.

Несмотря на то что в данный момент я считала всех мужиков отбросами Земли, но что касается начальников, Тревис совсем неплох. И именно из-за него мы с Делэни воссоединились.

Когда Тревис столкнулся с незавидной задачей проинформировать актера высшего эшелона о том, что режиссер нанял ему двойника для предстоящей постельной сцены, потому что ягодицы его были уже не такими скульптурными, как десять лет назад, Тревис и я решили выработать за ужином стратегию или, может быть, просто набраться храбрости за парой бокалов.

Делэни тогда оказалась нашей официанткой.

Ни Делэни, ни я сразу не осознали этого, но Тревис взглянул на нее и каким-то образом понял, что она идеально подойдет Шейну.

Как всегда, инстинкты Тревиса оказались на высоте. Как только Шейн и Делэни стали парой, меня назначили ввести ее в мир ревнивых фанатов Шейна. Из-за моих предыдущих отлично выполненных задач Тревис был рад видеть меня у руля, так что это стало моим повышением.

Но как только Делэни поступила в Нью-Йоркский Университет, я попросила отставки от «NothingbutTrouble».

Рок-звезды не были моим увлечением.

Уже нет.

— Он мой босс, так что все не так уж сложно. Во сколько прилетаешь? — Пусть сама группа больше не мои проблемы, но я по-прежнему отвечала за интересы Делэни. Следующие несколько минут мы обсуждали маршрут ее путешествия, и, повесив трубку, я создала заметки в ежедневнике, который всегда держу при себе.

Стук в окно заставил меня подпрыгнуть, нарисовав уродливую линию на странице. Я и забыла, что все еще торчала на парковке возле дома.

Адам стоял там, весь такой сожалеющий, извиняющийся и раздражающе собранный. Он успел принять душ после того, как я выбежала от него?

Я даже не потрудилась опустить стекло. Мне нечего было сказать своему парню.

Поправка: уже как двадцать минут бывшему парню.

Запустив зажигание дрожащей рукой, я откатилась от своего парковочного места, не парясь о том, не проехалась ли я по пальцам Адама. Наплевать, если перееду любую часть его анатомии, хотя предпочла бы одну конкретную.

Делэни смогла найти своего принца, но я скорее магнит для лягушек.

Лэндон

Стоит прикупить акции «Троянов».

Случайная мысль пронеслась в моей голове, пока я спускал презерватив в унитаз. Пока я наблюдал, как он дрожит и кружится, прежде чем, наконец, исчезнет, желудок охеренно бунтовал. Да-да, я в курсе, что смыв латекса вреден для канализации и окружающей среды, но нет ни единого шанса, что я оставлю наполненный своей спермой гандон бесхозным.

За несколько лет я пережил большее количество проб на установлении отцовства, чем, думал, бывает возможно. Папочкой никому я так и не оказался и намеревался сохранить этот статус и дальше.

Навсегда.

Я был не просто барабанщиком самой успешной группы десятилетия «NothingButTrouble», но — согласно твиту, который только что провибрировал в моем мобильнике, — я также был…

Секунду…

«Самой сексуальной рок-звездой на планете».

По-видимому, я — легенда.

Удивлен ли я? Блять, нет.

Это репутация, которую я заработал за барабанной установкой и закрытыми дверями. В темных уголках грязных баров и у каждого на виду. Я не я, если не продемонстрирую свои навыки. Счастлив поделиться, и все такое.

Но когда дело доходит до моей спермы, тут извиняйте, — ни за что не оставлю ее без присмотра.

В действительности, это смешно. Хочу сказать, цыпочки не выстраивались в очередь, чтобы привести меня домой и познакомить с мамулей и папулей. И я вряд ли впишусь на родительское собрание: не с моими татуировками, пирсингом и склонностью к незаконным веществам, запитыми неразбавленным алкоголем.

Включив кран, я плеснул воды себе на лицо, проталкивая грубые, мозолистые руки через волосы. На отражение в зеркале мне было насрать. Я знал, как выгляжу, наблюдая свой образ в жаждущих глазах людей, мечтающих о кусочке меня каждый гребаный день.

Я отчаянно хотел принять душ — но это подождет. Мне нужно было разбудить девочек в постели и вытащить их отсюда. Иначе они могут проснуться, пока я отмываюсь от их запаха, и обчистить гостиничный номер от всего, к чему я прикасался. Одежда, простыни, грязные стаканы, все еще липкие от остатков хрен знает какого ликера, который я вливал в свою в глотку прошлой ночью... Только предоставь цыпочкам возможность, и вся эта дрянь будет выставлена на eBay прежде, чем я добрался бы до полотенца.

Не жизнь, а мечта.

Только когда я не был на сцене или в студии звукозаписи, где мог вдоволь настучаться по своей барабанной установке, она ощущалась скорее кошмарным сном.

Когда я играл, хаос моих мыслей вдруг обретал смысл. Я мог распознать закономерности. Расстановка энергии, подлежащая идентификации и интерпретации, задавала уникальный ритм.

Из безжалостного шума в голове я создавал музыку.

Но если в моих руках не было пары барабанных палочек, я проводил большую часть времени, занимаясь другим видом стука.

Отсюда и две девушки в постели.

Иначе я бы бился головой об стену. Возможно, стоило заселиться в отель одному прошлой ночью. Именно сегодня я ни для кого не был подходящей компанией.

Единственный день из трехсот шестидесяти пяти. День, который проведу в попытках забыть о том, что я натворил, о жизнях, которые я разрушил, о семье, которую я уничтожил.

Семья.

День, чтобы потеряться в забвении, где вчера никогда не было, а завтра еще не наступило.

К сожалению, у меня сегодня будет шоу.