– Мне никто не звонил? – поинтересовался Алексей у жены.

 – Звонил какой-то Алексей из Лашкаргаха! Я сказала, что ты будешь через неделю. А, кстати, что это за поселок такой – Лашкаргах? Это тоже на БАМе? Я раньше о таком поселке не слышала...

 – Нет, это в Афганистане, – ответил Захаров, – в провинции Кандагар.

 – Надо же! – удивилась жена, – А слышимость лучше, чем с Питером!...

 О своем приезде он предупредил Марченко еще накануне вечером. Тащиться через два перевала на своей машине не хотелось, поэтому до Тынды Алексей добрался поездом, а оттуда на "летучке" мехколонны, регулярно курсировавшей между Управлением и Тындинским участком, выехал в Томмот. Ехать обычным пассажиром оказалось намного менее утомительно и, что главное, интереснее. Теперь можно было не беспокоиться о дороге и спокойно разглядывать окружающий пейзаж, на который раньше он, сидя за рулем своей "семерки", редко обращал внимание. Необязательные разговоры "ни о чем" тоже заметно снимали усталость и создавали ощущение быстроты течения времени. Вблизи перевала, у Бригадирского Разъезда в небольшом карьере, служившем дорожникам для добычи щебня, Алексей заметил сгоревшую дотла "японку".

 – Что, опять якуты до дома не доехали? – спросил он водителя.

 Вопрос был не случайным. Нередко, – особенно зимой, – якутские  оленеводы, заработав на сдаче оленины и пантов хорошие деньги, отправлялись за иномаркой во Владивосток или Находку. Там, пользуясь их простотой и доверчивостью, местные торгаши продавали им вконец "убитые" подержанные иномарки, на которые предварительно был наведен внешний лоск. Случалось, что такая машина вовсе не добиралась до места, окончательно разваливаясь где-нибудь по дороге, и, чаще всего, именно на этом участке трассы. Дальнейшая ее участь была незавидной – машину попросту сжигали в ближайшем карьере у дороги, поскольку тащить ее дальше было не только накладно, но и бессмысленно – ремонту она уже не подлежала.

 - Нет, это не якуты! – пояснил водитель, – Это неделю назад тут какие-то залетные коммерсанта грохнули! Он из Алдана возвращался с хорошими деньгами, а они его как-то вычислили, ну и напросились, вроде, в попутчики, до аэропорта! Тут в карьере машину тормознули. Его самого из "калаша" расстреляли, а машину спалили. А после сами на "марковнике" (Тойота-Марк 2) – он, оказывается, за ними сзади ехал! – дернули на "сковородку" (ст.Сковородино).

 – И что – так и свалили?! – удивился Захаров.

 – Ага, как же! – усмехнулся водитель, не отрывая взгляда от дороги. – Куда тут свалишь? Трасса-то одна – от Колымы до "сковородки" никуда не свернешь! Догнали их наши… Еще до Нагорного догнали! Там всех рядком и положили! Говорят, "афганцы" постарались…

 Марченко встретил его радостной улыбкой:

 – Ну, ты вовремя! Будто знал! Завтра будем мою покупку обмывать!

 – Ты, извини, Петр Дмитриевич, я твою просьбу пока не выполнил! – не зная, как рассказать ему о своей встрече и договоренности с Нодаром, неловко произнес вместо приветствия Алексей, – Но я про нее не забыл, не думай!

 – Какую просьбу? – удивился начальник мехколонны, - Ты это о "тигре"? Забудь! Мне уже достали, да еще и получше – "белку"! И знаешь, кто достал? Не поверишь – тот самый Джаба! Ну, помнишь, я тебе еще в прошлый раз рассказывал!

 – Постой, ты же хотел что-то серьезное, а "белка", по-сути, та же мелкашка!...

 – Да куда мне серьезнее? Воевать, что ли? А на соболя да на песца – лучше и не придумать!

 Марченко привычным движением открыл свой книжный "бар" и выудил оттуда хорошо знакомую Захарову бутылку коньяка.

 – Ну, давай по чуть-чуть... С прибытием, так сказать!

 Быстро опрокинув коньяк в рот, он продолжил:

 – Да, парень этот, – его Нодар, кстати, зовут! – оказывается, и Олежку моего знал! А деньги ему нужны были как раз для таких, как мой Олег, для "афганцев"! Вобщем, у меня с его парнями сейчас, что называется, полный контакт! Я им и зал свой для тренировок дал! А они мне за это обеспечивают охрану всех участков – от Селигдара до самого Благовещенска! Вобщем, завтра сам познакомишься! Он тоже придет в бассейн. Отличный парень! Один недостаток – водку не пьет… Ну, да это дело поправимое!

 В гостинице Захаров долго думал, стоит ли сказать Петру Дмитриевичу, что он уже знаком с Нодаром, или нет. Наконец, решив, что сказать все же нужно, лег спать.

 Когда на следующее утро он пришел к Марченко в кабинет, Нодар уже был там. Бросив быстрый взгляд на Алексея, Нодар застыл в ожидании, как себя поведет тот. Захаров, не скрывая радости, подошел к нему и, обняв его одной рукой за плечи, обернулся к начальнику мехколонны:

 – Знакомься – мой старый друг-альпинист Нодар!

 – Так вы, оказывается, знакомы?! – рассмеялся Марченко, – Ну, черти, ну конспираторы! То-то я думаю, чего это Нодар, как про тебя услышит, так сразу теряется!

 Он направился было к своему заветному шкафу, но Алексей остановил его:

 – Давай отложим коньяк до вечера! Нужно сегодня постараться все дела закончить – я хотел завтра с твоими монтажниками вернуться в Тынду.

 – Да и мне сейчас в церковь нужно... – поддержал его Нодар.

 – Постой, в какую церковь? – удивился Алексей, – Здесь же никогда церкви не было!

 – Да это он в Алдан собрался в церковь! – объяснил вместо Нодара Марченко, – Там недавно отстроили, всем поселком деньги собирали! Кстати, советую съездить – красивая получилась! А купола – синие, как в старину было принято!

 – А в церковь тебе зачем? – спросил у Нодара Захаров, – Ты же, вроде, раньше этим не особо интересовался...

 – Так я и сейчас "не особо"! Просто мы на сегодня службу заказали. Поминание, кажется, называется. Нужно съездить, проверить, все ли путем, а то мои бойцы запросто могли чего-нибудь напутать!

 – Друг у него погиб недавно, – объяснил Алексею Марченко, когда Нодар уехал, – Сегодня как раз девять дней... А ты чего так резко на материк собрался? Случилось что?

 – Да, как сказать… – не зная, с чего начать, замялся Захаров, – Приехал, вот, просить у тебя совета и помощи!

 – Да, дела!... – выслушав его, протянул задумчиво начальник мехколонны, – Тут нечего и рассуждать – возвращаться домой тебе надо, а то и попрощаться не успеешь, тьфу-тьфу! Просто так, я понимаю, ты денег не возьмешь?

 Захаров отрицательно покачал головой.

 – Тогда давай вот что: заключаем с тобой договор на три года полного обслуживания моей конторы, а я тебе всю сумму авансом сразу перегоняю на счет, идет?...

 По пятницам после восьми вечера бассейн всегда закрывался "на спецобслуживание". Это время принадлежало только начальнику мехколонны и тем посетителям, кого он сам приглашал. В этот раз кроме Алексея и Нодара никого посторонних в бассейне не было.

 Плавание в бассейне сменяла сауна, за которой следовал небольшой отдых в холле с рюмкой коньяка и долькой лимона или ломтиком апельсина, после чего вся процедура начиналась сначала. Нодар, как обычно, от алкоголя отказался, заменив его обычным яблочным соком.

 – Ну, с такой охраной можно быть спокойным! – подсмеивался над ним Марченко, – Вот был бы он еще и к бабам равнодушен!...

 – Если мужчина равнодушен к женщинам, то это уже не мужчина, а только половина мужчины! – словно тост произнес Нодар.

 – Почему половина? Тогда уж прямо говори – не мужчина! – поправил его Марченко.

 – Нет, батоно Петре, именно половина! Вторая его половина – это его друзья. Вот когда у мужчины нет друзей, то он совсем не мужчина! Ты согласен, Лексо?

 – Конечно, согласен! – подтвердил Захаров, не понимая, к чему Нодар клонит.

 – Ну, у нас и друзья есть, и женщины любимые… Так что, вполне можем считать себя полноценными мужиками! – пошутил Марченко.

 – Все верно… только и те, и другие иногда от нас уходят… – продолжал гнуть что-то свое Нодар.