– Валь, а какого черта ты просто не пошла, и не стала работать? Почему тебе самым легким выходом показалось вот это – обслуживать водил-дальнобойщиков, и всех, кто в силах отдать пятихатку? Ведь полно баба и нищенствуют, и на трех работах работают, но ведь не идут торговать собой на улицу! Ты рассказываешь о своей нелегкой жизни – а почему не поискала чего полегче? Нет, я не хочу тебя обидеть, но все-таки не понимаю. Что тебя там так привлекало, что ты пошла на эту работу? Секс? Да ты вроде не особо как-то с мужиками. И честно сказать – особым успехом у мужчин ты вряд ли пользовалась – помню, какая ты была. Это сейчас – красотка, глаз не отвести. А тогда – прыщавая уродина! И что тебя понесло на улицу?

– А может – потому и пошла. Знаю, страшная была. Некрасивая. Мужики не очень-то на меня клевали. Если только по пьянке. А тут и трахнут, и накормят, и денег дадут. А что касается другой работы – ты что, наивная такая? На другую работу рожицу надо смазливую, как у тебя, к примеру – ты же и до трансформации была очень даже симпатичная телочка. Только хромала. Ну а я кому нужна? С такой рожей…и с таким характером! Мне только вышибалой работать, с моим телосложением. Да и не умею я ничего. Кто меня учил-то? И куда я пойду? Здрасте вам, вы нас не ждали, а мы приперлися! Тут симпатичные-то девчонки устроиться как следует не могут, а мнге что делать? А жить-то как-то надо!

Валентина успокоилась, замолчала, глядя на чернеющий вдалеке берег.

– Знаешь, как я боялась, когда первый раз вышла работать? Меня просто трясло, аж зубы щелкали! Казалось – сейчас вот сяду в машину, увезут меня и все. Ищи-свищи, продадут на органы – и кранты девчоночке. Первого клиента хорошо помню. Мужик в очочках – может учитель, может какой-то ученый, интеллигент, в общем. Подъехал ко мне, спросил: «Работаешь?» Хотела ему сказать, мол – танцую, не видишь, что ли? Но передумала. Ответила. И договорились. Пятихатка в кармане, за две минуты работы – он кончил почти сразу, вонючий такой…старый козел! Вот тогда я почти перестала бояться. Почти – не бояться только дуры. Они и пропадают. Потом меня сутенеры-соточники отмудохали, мол, работаю без крыши, бабок не отстегиваю. Ну я и согласилась под них лечь. И в буквальном, и в переносном смысле. Работала, мне платили, соточники сильно не обижали. Трахали иногда, или минет делала. Так и жила, пока вот…на Острове не оказалось. Невесело, да? А что веселого. Нет ничего веселого. Это жизнь!

Они замолчали, и минут десять плыли молча. Вокруг совсем стемнело, но Таня не стала искать, как включить прожектора. В темноте легче пробраться к берегу – не дай бог пограничники примут, так не больно-то отбрехаешься. И убивать их неохота – они-то не бандиты-насильники!

– Где ночевать-то будем? – поежилась Валентина – В лодке?

– Рядом с этим? – кивнула на груду слизи и скелет Таня – Нет уж. Пойдем куда-нибудь…в какой-нибудь маленький отель. Деньги есть, ночь заночуем и поедим чего-нибудь. А утром вызовем такси и поедем.

– Куда? Ты что, хочешь к тому мужику? Ну…которого вылечила? Я сразу поняла, куда ты клонишь. Денег у него дофига, что ему стоит нам помочь? Вот только – может его и на месте уже нет. Уехал. Ты думаешь он сидит, и нас дожидается?

– У тебя есть другой вариант? – досадливо поморщилась Таня.

– А давай банк грабанем? А что – ты заходишь, и околдовываешь всех, кого увидишь! Охранников, кассиров, менеджеров! И они сами тебе выносят бабло! Легко!

– Хорошо. Давай рассудим – зябко повела плечами Таня, которая уже слегка замерзла, что в общем-то было немудрено – Ну вот околдовала я, да. Какое-то количество. Насколько у меня хватило накопленной жизненной энергии. Ты же помнишь, откуда берется Зов, и все наши способности – из той же жизненной энергии. Истратишь ее – сдохнешь. Итак, околдовала. Пошел он, кассир этот, и вынес нам пару сумок с баблом. Что будет дальше? Да мы даже из банка не выйдем. Другие, кого я не околдовала, следят и за хранилищем денег, и за операционным залом. И вот они видят – работник банка выдает двух молоденьким девчонкам сумки с деньгами. Без пересчета, без бумаг. Просто отдает, и все тут. Что они тогда сделают? Перекроют выходы. Попытаются выяснить, что же в конце концов происходит. Ну и…все. Кранты. Нас берут под прицел, мы героически бьемся, нас убивают. Как тебе такой вариант?

– Плохой вариант… – кисло ответила Валентина, и раздраженно спросила – Ну почему именно такой вариант? А если мы все-таки уйдем с деньгами? Прихватим пару-тройку миллионов, и уйдем! Ну не заметили они нас, и все!

– Ладно. Допустим. Но видеокамеры на что? Возьмут за жопу кассира, что выдал нам бабло, сообщат в полицию, раздадут наши снимки каждому менту. Ты вообще в курсе, что тебя за километр видать? С твоей-то рыжей копной и миленькой мордашкой?

– От миленькой и слышу! – неожиданно хохотнула Валентина, и Таня тоже засмеялась:

– Вот видишь… Представь – мы с тобой сидим где-то в маленьком отеле, боимся нос наружу показать, а на каждом столбе наши мордашки. Греция – это не Россия. Это у нас – уехала куда-нибудь в Сибирь, и хрен тебя найдут! Тут – все равно как одна область по размеру. А у нас нет документов. Ни на самолет попасть, ни на поезд. Хоть пешком иди. Через море. Так-то…

– Говорила я – надо было в Албанию рвануть! А что мы сейчас?

– Ну и рванули бы? А дальше что? Где бы мы ТАМ документы взяли? Вариант оставался тот же – найти мужика, который нас вытянет из дерьма! А что Греция, что Албания – тебе не пофигу ли? Они обе в Европе, и нам, чтобы добраться домой, надо попасть в Турцию! Из Турции, на пароме – в Крым! И как это сделать без документов?

Они замолчали. Валентина переваривала услышанное, Таня же мучительно вглядывалась в ночную тьму, правя на далекие огоньки, мерцающие впереди, на неопределимом расстоянии. Да, это не яхта – та несется как ветер! Баркас тарахтит, попердывает, а особого движения не видать.

– Есть и еще вариант – Таня пожала плечами, будто думала, что Валентина увидит ее жест – Вернуться на Остров и дождаться, когда на нем появятся люди Корпорации. А они ведь появятся, рупь за сто. Нас найдут, и будем жить так, как жили. Хочешь?

– Хех! То-то я рвалась на волю! Наверно для того, чтобы сейчас вернуться на Остров! Это мы всегда успеем, подружка. Давай все-таки попробуем вырваться!

– А надо ли? Ну, правда – зачем нам на волю – без денег, без документов. Что нам на этой самой воле делать?

– Жить, чего еще-то! С нашими способностями, с нашей красотой – почему бы и не жить?! Да еще как жить-то! Ох, и развернусь же я! Небу станет горячо!

– Так можно же и потом…под защитой Корпорации, с деньгами. Ведь мы и на самом деле подписали контракт. Как с этим быть? А если найдут, предъявят?

– Найдут – так найдут, чего ты канючишь-то? Не убьют же! Пусть попробуют взять! А я могу такой шум поднять – им не поздоровится! Расскажу вот каким-нибудь журналистам, и все будут знать, что есть такие корпорации, что за великие бабки людей лечат! Представляешь, какой шум подымется?

– Никакого шума не подымется – устало вздохнула Таня – Журналистам никто не поверит. А если кто поверит – денег дадут, рты закроют, и все. По телевизору – мало ли какой херни не кажут? Как рентиви включишь – одни инопланетяне и всякие там чудеса. Все уж и привыкли к этой лабудени, не верит никто. Дураки только…

– Подружка, я тебя не пойму! – Валентина фыркнула, раздраженно махнула рукой – Ну а чего тогда плыла за мной? Оставалась бы на Острове! Да, туда точно приедут от корпорации!

– Ну не мели чуши-то, Валь, а? И так тошно! – Таня скривила губы и укоризненно помотала головой – Нас бы или убили, или захватили бы в плен. Зачем в плен? А в рабство! Эти все-таки с контрактом, и я им почему-то верю. Денег они точно дадут. А другие? Если у них приказ всех убить? Пустят ракету – и каюк! Почему они по яхте палили? То-то же… Нет, на Острове засиживаться нет резона. Там небось трупы одни. Надо на материк, искать убежище. И ждать. К гадалке не ходи – нас скоро найдут. Наши найдут.