Флавиус если и подтвердил мнение своего командира, то лишь косвенно. Он подтвердил, что посланное им сообщение флот-консулу сообщение о составе прибывающего барбарианского подкрепления было составлено полковником Веповым. А так же то, что импульс, несущий разведданные особой ценности, был отправлен с таким расчетом, чтобы, отразившись сразу от нескольких астероидов, попал по назначению и в то же время не выдал тайну убежища "Сигны". На коварные вопросы прокурора навигатор отвечал четко и просто. Проходя к отведенному для него месту, Флавиус на минуту остановился, пожал Вепову руку, и сказал:

- Спасибо за все, друг!

Стул, с которого навигатор должен был наблюдать процесс уже в качестве зрителя, стоял слишком далеко от Красс, и Флавиус долго стоял, поджидая пока офицеры пересядут. Кавалеру ордена - точной копии того, которым наградили капитана корвета, отказать не посмели.

- Молодец! - громко сказала Сильвия, когда лейтенант, наконец, уселся, и еще ближе придвинула свое сиденье.

После проявления столь явных симпатий свидетелей обвинения к подсудимому, прокурор долго не мог собраться с силами и начать зачитывать рапорты командующих флотами, флот-консула Сан-Сабита и флот-маршала Бессонова. И когда красавчик все же открыл рот, голос его уже не был голосом того уверенного в себе и в исходе дела вчерашнего человека.

В этот момент очнулся дремавший с открытыми глазами Сан-Мамурра.

- Знаешь, - прохрипел он, сопя прямо в лицо императору и не обращая внимания на опешившего прокурора, - ваше отношение к генетически модифицированным людям это геноцид! Скрытый, лживый, но самый настоящий! Тебе не стыдно?

- Что за шута усадили рядом со мной! - вспылил барбарианец, подскакивая. Верните сюда старика Сан-Мамурру!

Парадные мундиры офицеров у противоположной стены всколыхнулись. Словно по мановению волшебной палочки, пара фраз двух правителей разделила зрителей на два враждебных лагеря. Еще немного и "Проворный" мог оказаться точно в центре вспыхнувшей с новой силой звездной мясорубки. Что, как выяснилось, совершенно не входило в планы лорда Ворта.

- Эй, вы! Два чудака! - вскричал подсудимый таким тоном, будто это он решал жить или умереть двум государям двух карликовых государств. - Не смешите людей! Император! Сядь! И вас, господа офицеры, прошу успокоиться...

Режиссер прямого эфира вытаращил глаза, направляя парящие в зале камеры ближе к послушно умолкнувшим, вернувшимся на свои места по окрику Вепова, судьям.

- Продолжайте, пожалуйста, - кивнул прокурору Гладиус. И не покраснел.

Режиссер уже ни чему не удивлялся. И больше ни в чем не был уверен. Дав знак операторам повернуть объективы к столу подсудимого, он действовал на свой страх и риск.

Вчерашний красавчик уткнул глаза в бумагу и дальше читал так быстро, что глотал окончания слов. И снова ни кто, ни как не отреагировал на зачитанные показания. Создавалось впечатление, что суд над лордом Вортом больше ни кого не интересовал.

Почти бесконечная пустота отделяет сектор Мусорного Пятна от Барбарина. Свет прячущегося в пыли разрушенной планеты местного солнца, освещающий бронированные борта десятков боевых звездолетов, достигнет столицы империи спустя тысячелетия после ее кончины... Несколько суток требуется быстрому, легкому курьерскому кораблику чтобы, презрев трехмерную физику, преодолеть это расстояние. Два долгих часа, от одного ретранслятора к другому, многократно дешифровываясь и шифруясь снова, шел электронный импульс из зала суда в командной рубке "Проворного" к галовизорам подданных императора Барбарина. И как раз в тот момент, когда принцепс выговаривал запретное для любого главы государства слово "стыдно", из Генерального Штаба в отсек связи на личном дредноуте императора поступали сведения в корне изменившие Историю его страны... и ход процесса над назначенным быть преступником полковником Веповым.

Четырьмя минутами спустя личный секретарь властелина трех планет, майор Эксимэкс, закончив расшифровку рапорта штаб-маршала Теллер, пригладил так и норовившие приподняться от ужаса волосы, и отправился на полумертвый лидер эсминец. Еще через двадцать минут дважды генетический модификант перешагнул высокий комингс полукруглого зала суда и тихо сообщил своему повелителю весть о восстании эксов на Барбарине, Ежерде и орбитальных базах у Фаланги. И чувствовал он себя в этот момент, не смотря на Барьер в мозгу и личную преданность императору, предателем своего народа.

Флот готовился к отходу. К возвращению на опаленную гражданской войной родину. Новости из имперских городов шли на всех галоэкранах во всех кораблях. Император, не потерявший еще надежду вернуть себе контроль над ситуацией, произнес пламенную речь, пообещав полные права гражданина тем генетическим модификантам, кто не поддастся на пропаганду невесть откуда явившейся партии "За Свободу Эксам", и поможет ему вернуть власть.

Люди и эксы толпами собирались у галовизоров, покидая свои посты и молча наблюдая за кровопролитными боями на родных улицах, и Служба Безопасности не смела им в этом препятствовать. Там тоже служили и те и другие. Наступило время, когда каждый должен был сделать свой собственный выбор.

Само собой, о суде над Веповым пока не могло быть и речи. Однажды, когда бунтовщикам на несколько часов удалось захватить имперский Центр Галовидения, один из лидеров партии эксов официально простил лорду Ворту убийство подполковника Квантиникса. По словам предводителя восставших, подсудимый искупил свою вину, показав путь, которым можно было обмануть Барьер. А покойного Квантиникса, к вящему удивлению Бессонова, назвали в числе главных идеологов и организаторов ГЕМ-подполья.

В день, когда до отправления армады оставались считанные часы, подоспела еще одна плохая для императора новость - Фаланга все-таки восстала!

Бессонов подписывал рапорты о переводе, не читая. Сначала их были единицы. Потом, люди и эксы стали перемещаться с корабля на корабль целыми подразделениями. Маршалу было все равно. Можно было удивляться, что солдаты и офицеры вообще считали необходимым его, командующего, разрешение, а не бродили по флоту, как кому сердце подскажет...

Флот, еще недавно единый и могучий, распадался. Курьеры еще привозили капитанам приказы с дредноута императора, но не было ни какой уверенности, что распоряжения будут выполнены. Стол командующего был завален какими-то депешами, но и эти бумаги Бессонов не читал.

Когда покидающие столицу верные императору войска взорвали Центр Ретрансляции и все экраны всех галовизоров по всей империи подернулись мутной рябью, стало совсем плохо. Единственным источником новостей осталась цепочка ретрансляторов от Генерального Штаба, но донесениям аппарата штаб-маршала Теллер не все склонны были доверять. Тем не менее, Бессонов тщательно изучал сухие строки отчетов "старой портянки", как за глаза называли во флоте штаб-маршала.

По словам Теллер, ни каких враждебных действий эксов по отношению к мирному населению замечено не было. Наиболее ожесточенные бои велись у Яслей, огромного монументального, на две трети подземного комплекса зданий, где генетический материал превращался в живых людей, в эксов. Там же были расположены и интернаты, в которых воспитывались будущие граждане второго, третьего и четвертого сортов. Эксы гибли тысячами, заваливая площадь у Яслей своими телами. В отличие от войск императора, взбунтовавшиеся рабы не могли применять тяжелое вооружение.

У станций терраформирования и в национальных парках бои не велись. Жизнь на поверхности Барбарина была еще настолько хрупка, и жалкие побеги растительности были столь драгоценны, что ни одна их противоборствующих сторон не имела морального права даже случайно уничтожить результат героических усилий всего населения. Когда человек впервые ступил на планету, Барбарин представлял собой каменный шар, кое-где покрытый пятнами мхов и лишайников. Без почвы, почти без источников воды, с тончайшим слоем атмосферы. В почти легендарные времена Федерации Млечного Пути на Барбарине располагался лишь маяк триангуляции для ориентирования пролетающих к Фаланге и к День звездолетов...