* * * Не матерью, но тульскою крестьянкой Еленой Кузиной я выкормлен. Она Свивальники мне грела над лежанкой, Крестила на ночь от дурного сна.
Она не знала сказок и не пела, Зато всегда хранила для меня В заветном сундуке, обитом жестью белой, То пряник вяземский, то мятного коня.
Она меня молитвам не учила, Но отдала мне безраздельно все: И материнство горькое свое, И 1000 просто все, что дорого ей было.
Лишь раз, когда упал я из окна, И встал живой (как помню этот день я!), Грошовую свечу за чудное спасенье У Иверской поставила она.
И вот, Россия, "громкая держава", Ее сосцы губами теребя, Я высосал мучительное право Тебя любить и проклинать тебя.
В том честном подвиге, в том счастье песнопений, Которому служу я каждый миг, Учитель мой - твой чудотворный гений, И поприще - волшебный твой язык.
И пред твоими слабыми сынами Еще порой гордиться я могу, Что сей язык, завещанный веками, Любовней и ревнивей берегу...
Года бегут. Грядущего не надо, Минувшее в душе пережжено, Но тайная жива еще отрада, Что есть и мне прибежище одно:
Там, где на сердце, съеденном червями, Любовь ко мне нетленно затая, Спит рядом с царскими, ходынскими гостями Елена Кузина, кормилица моя. 12 февраля 1917, 2 марта 1922 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.
* * * Перешагни, перескочи, Перелети, пере- что хочешь Но вырвись: камнем из пращи, Звездой, сорвавшейся в ночи... Сам затерял - теперь ищи...
Бог знает, что себе бормочешь, Ища пенсне или ключи. Весна 1921, 11 января 1922 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.
ИЩИ МЕНЯ Ищи меня в сквозном весеннем свете. Я весь - как взмах неощутимых крыл, Я звук, я вздох, я зайчик на паркете, Я легче зайчика: он - вот, он есть, я был.
Но, вечный друг, меж нами нет разлуки! Услышь, я здесь. Касаются меня Твои живые, трепетные руки, Простёртые в текучий пламень дня.
Помедли так. Закрой, как бы случайно, Глаза. Ещё одно усилье для меня И на концах дрожащих пальцев, тайно, Быть может, вспыхну кисточкой огня. 20 декабря 1917 - 3 января 1918 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.
ПРОГУЛКА Хорошо, что в этом мире Есть магические ночи, Мерный скрип высоких сосен, Запах тмина и ромашки
И луна.
Хорошо, что в этом мире Есть еще причуды сердца, Что царевна, хоть не любит, Позволяет прямо в губы
Целовать.
Хорошо, что, словно крылья На серебряной дорожке, Распластался тонкой тенью, И колышется, и никнет
Черный бант.
Хорошо с улыбкой думать, Что царевна (хоть не любит!) Не забудет ночи лунной, Ни меня, ни поцелуев
Никогда! Весна 1910 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.
* * * "Вот в этом палаццо жила Дездемона..." Все это неправда, но стыдно смеяться. Смотри, как стоят за колонной колонна Вот в этом палаццо.
Вдали затихает вечерняя Пьяцца, Беззвучно вращается свод небосклона, Расшитый звездами, как шапка паяца.
Минувшее - мальчик, упавший с балкона... Того, что настанет, не нужно касаться... Быть может, и правда - жила Дездемона Вот в этом палаццо?.. 5 мая 1914 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.
МИЛОМУ ДРУГУ Ну, поскрипи, сверчок! Ну, спой, дружок запечный! Дружок сердечный, спой! Послушаю тебя И, может быть, с улыбкою беспечной Припомню всё: и то, как жил любя,
И то, как жил потом, счастливые волненья В душе измученной похоронив навек, А там, глядишь, усну под это пенье. Ну, поскрипи! Сверчок да человек
Друзья заветные: у печки, где потепле, Живем себе, живем, скрипим себе, скрипим, И стынет сердце (уголь в сизом пепле), И всё былое - призрак, отзвук, дым 1000 !
Для жизни медленной, безропотной, запечной Судьба заботливо соединила нас. Так пой, скрипи, шурши, дружок сердечный Пока огонь последний не погас! 8 августа 1912 Русская поэзия серебряного века. 1890-1917. Антология. Ред. М.Гаспаров, И.Корецкая и др. Москва: Наука, 1993.
ОСЕННИЕ СУМЕРКИ На город упали туманы Холодною белой фатой... Возникли немые обманы Далекой, чужой чередой...
Как улиц ущелья глубоки! Как сдвинулись стены тесней! Во мгле - потускневшие строки Бегущих за дымкой огней.
Огни наливаются кровью, Мигают, как чьи-то глаза!.. ...Я замкнут здесь... С злобой, с любовью. Ушли навсегда небеса. 2 декабря 1904 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.
ЗВЕЗДЕ Пусть стены круты, башни стройны И ослепительны огни; Пусть льют потоки крови войны; Пусть переменны наши дни;
Пускай кипят, звенят, трепещут, Грохочут гулко города; Пусть время неумолчно плещет,Ты надо всем горишь, звезда!
Прости мне, свет иной основы, Неизменяемых начал,Что я тебя в борьбе суровой Так безрассудно забывал. 15 декабря 1904, Петербург Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.
* * * Я не знаю худшего мучения Как не знать мученья никогда. Только в злейших муках - обновленье, Лишь за мглой губительной - звезда.
Если бы всегда - одни приятности, Если б каждый день нам нес цветы,Мы б не знали вовсе о превратности, Мы б не знали сладости мечты.
Мы не поняли бы радости хотения, Если бы всегда нам отвечали: "Да". Я не знаю худшего мученья Как не знать мученья никогда. 14 января 1905 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.
* * * И снова голос нежный, И снова тишина, И гладь равнины снежной За стеклами окна.
Часы стучат так мерно, Так ровен плеск стихов. И счастье снова верно, И больше нет грехов.
Я бросил их: я дома,Не манит путь назад. Здесь все душе знакомо... Я нежно, грустно рад.
Мои неясны грезы, Я только тихо нов... Закат рассыпал розы По савану снегов. 8 февраля 1905 Владислав Ходасевич. По бульварам. Стихотворения 1904-1937 гг. Из поэтического наследия. Москва, "Центр-100", 1996.
БЕЛЫЕ БАШНИ Грустный вечер и светлое небо, В кольце тумана блестящий шар. Темные воды - двойное небо... И был я молод - и стал я стар.