- Если это твоя неугомонная Бедербек, то, клянусь, я протащу через сенат законопроект, запрещающий ведущим колонки светской хроники пользоваться телефоном.

- Может, пусть себе звонит? - неуверенно проговорила Саманта.

Юджин вздохнул и неохотно отвел взгляд от роскошного обнаженного тела молодой женщины.

- Нет,- сказал он, вставая с постели,- это, видимо, что-то важное, если кто-то решился позвонить в Рождество.

Глаза Саманты следили за тем, как его мускулистая фигура пересекла в полумраке комнату. Едва он оставил ее, как она ощутила себя брошенной и мысленно обругала и этот чертов телефон и звонившего.

Юджин вернулся к ней с мрачным выражением на лице и протянул трубку.

- Это тебя.- Саманта перевела недоуменный взгляд с трубки на него и обратно, и тогда он резко добавил: - Офенстейн.

Она завернулась в простыню и, подойдя к Юджину, взяла трубку.

- Алло?

- Саманта, прости, пожалуйста, - сказал Бром,- я не хотел тебя беспокоить, но мне было нужно перехватить тебя, пока ты никуда не уехала, а вчера мне не удалось до тебя дозвониться. Мы собираемся сделать специальный новогодний выпуск на тему "Блеск и нищета штата". Ты не хочешь заехать и помочь мне подготовить статью о политических проблемах? Саманта посмотрела на Юджина, спокойно надевающего рубашку. Возможно, она ошибалась и он вовсе не рассердился.

- Хорошо, я согласна.

- Отлично! Я подготовлю тебе завтра все необходимые материалы.

Саманта повесила трубку, втайне надеясь, что Юджин спросит о звонке и она постарается все ему объяснить, но он не проявил никакого интереса. Она ему уже не нужна? Так скоро?

- Юджин, - начала Саманта нерешительно,- Бром хочет, чтобы я подготовила несколько статей для "Ивнинг-ньюс пост". Это срочная работа, иначе бы он не позвонил...

- Вот и замечательно,- спокойно отозвался он, целуя ее в лоб,- давай есть. У меня тоже много работы с документами.

Та близость, на которую уповала Саманта, так и осталась несбыточной мечтой, и Юджин снова превратился в того хладнокровного, делового человека, который некогда спас ее и увез в свою горную хижину. Если ему и не нравилось то, что она допоздна засиживалась в редакции с Бромом, он не подавал вида. Он просто казался таким же занятым, как и она.

Она стала опасаться, что скоро какая-то другая женщина займет ее место в объятиях Юджина, потому что он совершенно перестал обращать на нее внимание. Саманта уже была готова к тому, что он сообщит ей о завершении их брака, и размышляла, что удерживает его от такого шага: уж не обещанная ли ею разоблачительная статья?

В то же время она понимала, что ее угроза не остановит Юджина, если он решит положить конец их игрушечной семейной жизни. Но случайно перехваченный его взгляд, когда Юджин был уверен, что она не поднимет головы, увлеченная своей писаниной, вселил безумную надежду в сердце Саманты. Надежду, что не все еще потеряно.

А однажды поздно ночью она проснулась от ревущего за окном ветра - это был один из тех ураганов, что неожиданно обрушиваются на Финикс. Саманта лежала, сжавшись в комочек, на своей половине кровати, мечтая найти защиту в объятиях Юджина.

Разгулявшаяся снаружи непогода, видимо, разбудила и Юджина, потому что через минуту вспыхнула спичка. Он молча выкурил сигарету, затушил окурок в пепельнице, затем повернулся к ней и, прижав к себе, тихо произнес:

- Постарайся уснуть, любимая. Ураган скоро кончится.

Она заснула в его объятиях, с надеждой в сердце... все с той же надеждой, которая угасла на следующий день, когда Юджин сообщил ей о приглашении на персональную выставку одного из местных художников, инициатором и спонсором которой была Марджори Розенкуист.

Саманта замерла, глядя в зеркало на отражение Юджина, стоящего у него за спиной.

- Нам обязательно нужно идти? - спросила она, пытаясь говорить непринужденно.- Я так мало понимаю в искусстве.

- Тебе представится хорошая возможность подучиться,- ответил Юджин, завязывая галстук. - Кроме того, частью моей избирательной платформы, когда я баллотировался в сенаторы, было вовлечение коренного населения в деловую и культурную жизнь штата, и я считаю своим долгом выполнять эту задачу.

Саманта пыталась убедить себя, что нет причин для беспокойства, потому что до тех пор, пока Юджин не придет и не скажет, что больше не желает видеть ее своей женой, у нее сохраняется шанс завоевать его сердце.

Так что к открытию выставки, назначенному на субботу, она готовилась особенно тщательно: строгая светло-коричневая юбка, шифоновая блузка золотистого цвета с длинными рукавами, туфли на высоком каблуке. Изучив себя в зеркале, Саманта решила, что выглядит вполне привлекательно. Но достаточно ли этого, чтобы конкурировать с завораживающе броской красотой Марджори?

Она настолько боялась новой встречи с этой хитрой и красивой женщиной, что не замечала ничего вокруг, пока они ехали по улицам Финикса. Когда Юджин остановил машину на одной из площадей, чтобы пропустить группу туристов, она уже мечтала о невыносимой головной боли, которая позволила бы ей забыть о предстоящем испытании.

Выставка была организована в галерее, расположенной на узкой извилистой улице, где старинные особняки перемежались студиями художников и маленькими уютными ресторанчиками. Когда Юджин открывал дверь, звякнул подвешенный над ней колокольчик. Хотя они приехали довольно рано, в зале уже полно было людей, разглядывающих картины или толпящихся у стола с шампанским и закусками.

К облегчению Саманты, устроительницы выставки не было видно, и ей оставалось только надеяться, что Юджин не захочет остаться здесь надолго. Естественно, ее муж был знаком с некоторыми из присутствующих и представлял Саманту пожилой паре, когда она увидела спускающуюся по лестнице ненавистную ей Марджори Розенкуист. Ее сопровождал сам автор живописных полотен.

Худощавый, низкорослый, одетый в пестротканую рубашку навыпуск и джинсы, с красной повязкой на голове, он должен был по идее оказаться в центре внимания собравшихся, потому что его картины украшали стены галереи. Но все восхищенные взгляды были прикованы к Марджори. Она была поистине великолепна в светло-зеленом шифоновом платье, контрастирующем с огненным цветом ее волос и подчеркивающим фигуру. Да, подобный наряд обошелся ей в кругленькую сумму, решила Саманта, но он стоил того.