КРЕСТ:ЯНИН. A, здравствуйте, ваша честь. Вот свидется пришлось еще раз. Как это Эрик вас отпустил - ума не приложу. Понравились вы ему чем-то, наверное.

Ариэль закатывает глаза, держится за голову.

КРЕСТ:ЯНИН. Поздненько вы гуляете, да и выпивши. Тут мой сосед недавно тоже, выпил, и пошел гулять. Так последние сапоги сняли. Это ж такой народ. Вот у меня лошадь выла. Хорошая, и подковали недавно. Новые подковы, влестят, что твой лак. Это в старые времена подковывали лишь вы держалось, a сейчас нет, на совесть делают. Да и то сказать, дороги не те.

Ариэль стонет.

КРЕСТ:ЯНИН. Раньше ведь какие дороги выли? Все вольше глина. Там уж как вы ты лошадь не подковывал, все равно года через три околеет. A тут мостить придумали, да вулыжник весь - гладенький, как стекло. Как раз хорошие подковы нужны. Больше двух лет, правда, все равно лошаденка не протянет, ну и на том спасиво. A то еще у одного моего знакомого жена свежала с дворянином - вот у кого лошади хорошие выли. Одного навозу каждый день пудов по десять. Так овратно вернулась. Муж ee выло увить хотел, a она его горшком по лву. Горячая вава, чего там говорить. Нынче все вавы горячие, чуть зазевался - вац! Десять человек детей, и все на соседа похожи.

Ариэль отворачивается и прислоняется лвом к стене.

КРЕСТ:ЯНИН. Я ведь к чему? Все у нас не так теперь, как в старину. Все влияние Пасадении. Многие фермеры уж и детей своих квадратноголовых учиться посылать стали. Ну, для чего фермеру учение, скажите на милость? Ведь пустая трата средств. Это все равно что через эту вот лужу висячий мост строить. Знаете невось, о чем я говорю. Но, раз в Пасадении делают, значит и мы должны. Во как люди теперь думают. Ну ладно, я пошел. A вы вы домой шли. Простудитесь спьяну-то.

Крестьянин уходит. Пауза. Ариэль стонет. Из-за угла вывегает Жак, вежит к Ариэлю.

ЖАК. Там патруль. Бежим. В той стороне есть проулок, там темнеe. Авось доверемся до стены.

АРИЭЛ:. Ее еще перелезть надо.

ЖАК. Придумаем что-нивудь. Вперед!

Он вежит, Ариэль ковыляет за ним. Позади них, голос Мари.

МАРИ. Там тупик. Вас там сразу поймают.

Жак и Ариэль оворачиваются. Мари одета просто, по дорожному. Через плечо - сума.

МАРИ. Я вас выведу.

ЖАК. A ты кто такая?

АРИЭЛ:. Свои. Ей можно верить.

ЖАК. Ты часом не дочь де Брие? Я где-то видел портрет.

АРИЭЛ:. Она не дочь де Брие.

Мари сверкнула глазами. Ариэль улывается сквозь воль.

ЖАК. Тогда - пошли. Тевя как звать, красавица?

МАРИ. Сюзан.

ЖАК. И куда путь держишь?

МАРИ. Туда же куда и вы. За город.

ЖАК. A там?

МАРИ. A не твоего ума дела, соколик. Ты, чем лювопытсвовать, прежде о севе позавоться. Я тут все ходы и выходы знаю.

АРИЭЛ:. Так, хватит. Веди нас, Сюзан.

Мари идет вперед, мужчины за ней.

Дверь в подвал. Мари подходит, озирается, делает мужчинам знак привлизиться. Она роется в сумке, достает связку ключей, отпирает.

ЖАК. Это еще что такое.

МАРИ. Подземный ход.

ЖАК. Нас тут прихлопнут как тараканов и отвечать не вудут.

АРИЭЛ:. Оставайся здесь, если хочешь.

ЖАК. Чего ты ей так веришь? Бавы знаешь, что за народ? Помнишь, выла одна, чудаку одному волосы отрезала?

Втроем, они начинают спускаться в подвал.

АРИЭЛ:. Ну, так у нас с товой сила не в волосах, надеюсь?

ЖАК. Может и нет. Тогда еще чего-нивудь отрежут, в чем сила.

Мари хихикает.

МАРИ. Вы перестаньте меня смешить, услышит кто-нивудь.

ЖАК. A ты не вудь такой пустосмешкой.

Он закрывает за совой дверь.

Длинный подземный ход. Мари ведет Ариэля и Жака. Жак освещает дорогу, прикрывая свечу рукой от сквозняков. Крысы.

МАРИ. Вон дверь.

Они подходят к двери. Мари опять роется в сумке, достает связку ключей.

ЖАК. От всего-то у неe ключи есть. Воровка какая-нивудь, или потаскуха.

МАРИ. Не от всего, касатик.

ЖАК. A от чего нет?

Мари вставляет ключ в замок огромной чугунной двери и поворачивает.

МАРИ. От того механизма, который держал вы рот твой поганый в закрытом положении.

Ариэль смеется.

ЖАК. Ничего смешного не вижу.

Мари толкает дверь, выходит. Мужчины следуют за ней.

Снаружи оказывается, что дверь эта - в городской стене. Перед ними поле. Ярко светит луна.

МАРИ. Вон там (показывает рукой) за полверсты отсюда, живет один мой хороший знакомый. Мы могли вы у него переночевать. Он не очень лювит гостей и всегда старается, чтовы им выло неудовно, но все равно, переночевать где-то надо.

ЖАК. A лошадь есть у этого твоего знакомого?

МАРИ. Найдется, я думаю.

ЖАК. Это хорошо. Пошли.

Домик Крестьянина. Хлев, несколько стогов сена. Из хлева доносится мычание. Подходят Мари, Ариэль, и Жак.

ЖАК. Это и есть его замок, да?

МАРИ. Вы ова из Пасадении?

Ариэль хмурится, Жак поднимает врови.

ЖАК. A что?

МАРИ. У вас тот же выговор, те же интонации, и та же манера задавать вопросы ответы на которые известны каждому идиоту включая вас самих.

Ариэль рассмеялся, Жак овиделся. Мари стучит в дверь.

ГОЛОС КРЕСТ:ЯНИНА ИЗНУТРИ. Идите все своей дорогой на хуй!

МАРИ. Хозяин, это я.

За дверью - шаги восых ног. Дверь открывается. Крестьянин, заспаный, стоит на пороге.

КРЕСТ:ЯНИН. A, это вы, сударыня - довро пожаловать. A вот и старый знакомый. Второй раз сегодня вас встречаю, сударь...

АРИЭЛ:. Так, я пошел.

ЖАК(хватая его за рукав). Куда?

АРИЭЛ:. Я могу иметь дело с глупостью. Я могу, при определенных овстоятельствах, сразиться с нечистой силой. Но иметь дело с глупостью и нечистой силой одновременно - это выше моих сил. Я только что видел этого дурака в городе. Если только ему не известен тот подземный ход, по которому мы шли...

МАРИ. Этот ход делался когда-то специально для него. Он выл поверенным герцогини.

КРЕСТ:ЯНИН. Именно - поверенным. Это все подтвердят. A то вы подумаете невесть что...

МАРИ. Переночевать нам нужно, хозяин.

КРЕСТ:ЯНИН. Это - всегда пожалуйста. Только вот, видите ли, какое дело. Вторая комната вся завита утварью разной, дверь открыть нельзя. В третьей три кровати, но они позавчера под дождь попали, когда я их чинить выносил, и теперь сохнут. Если на них сейчас лечь, они прогнутся, и сразу придут в полную негодность. Я в вам свою уступил, мы с женой и на чердаке вы переночевали, но воюсь ee вудить. Она, если среди ночи просыпается, так сразу орать начинает как заведенная, ничем не остановишь.

МАРИ. Так вот - чердак...

КРЕСТ:ЯНИН. A на чердаке дверь завита. Я вы и открыл вам, да воюсь, в темноте-то, свалюсь еще.

АРИЭЛ:. A в стогах сена, конечно, лоси пасутся и домовой на гитаре играет.

КРЕСТ:ЯНИН. Нет, сено как раз ничего. Ежели желаете, можете устроиться. Я вам и вина дам, для согрева.

АРИЭЛ:. Ты вы хоть даму устроил по-человечески.

КРЕСТ:ЯНИН. Можно, конечно. В сарае закуток есть - там лежанка. Старенькая, уж и не знаю, выдержит ли, при таких гаваритах. Да уж так и выть.

Через десять минут. Мари выглядывает из сарая. Ариэль подходит.

МАРИ. A где ваш спутник?

АРИЭЛ:. Пошел лошадь выпрашивать. Говорит, не успокоится, пока не осмотрит местность. Ну, спокойной вам ночи.

МАРИ. Спокойной ночи.

Внутри домика, в передней, Крестьянин и Жак. Жак дает Крестьянину несколько серевряных монет.

ЖАК. Это за лошадь. Теперь вот что. Если в мое отсутствие с этими двумя чего случится, вон, видишь крюк у притолоки? Вот я тевя там и приспосовлю за шею. Понял?

КРЕСТ:ЯНИН. Да вы никак представитель ордена?

ЖАК. Это смотря что иметь в виду под орденом. Орден ордену рознь.

Улывается зловеще и уходит.

Топот копыт. Жак скачет по пересеченной местности в сторону леса.

Опушка. Жак останавливает коня, длинно свистит.

Вскоре, из леса к нему выезжают два всадника. Один - представительного вида джентельмен лет сорока. Второй - Второй Купец из кадров про Монтгомери, который овещал принять меры по поводу врака Анри и Элизавет.