Попросит…
Арбенин
Мысль отменно хороша,
Я князю не скажу ни слова.
Казар<ин>
Вот сердце доброе, — да в свете нет такого!
Арбенин
Тебе же я скажу всю правду, как привык,
Ты, милый мой, презренный клеветник.
Клеймом стыда я вас, сударь, отмечу,
Чтоб каждый почитал обидой с вами встречу.
Казар<ин>
Ах боже мой… меня? за что ж меня?
Вот хлопочи, советуй другу!
Зло за добро — брань за услугу!..
Что? этак делают друзья…
Арбенин
Да, да, я помню, время было,
Когда с тобой одним путем
Стремление страстей нас уносило;
Я нужен был тебе, искусством и умом
Я защищал тебя в опасные мгновенья,
С тобой добычу я делил,
И только — вот твое о дружбе мненье!
Иначе в жизни ты ни разу не любил.
Когда всю ночь я в шумном круге
Сидел и хохотал с истерзанной душой,
Искал ли я в тебе как в друге
Надежды, жалости?.. бывал ли я с тобой
Таков, как иногда бываю
Один с моим творцом, когда под гнетом бед
За преступленья юных лет
Я, горько плача, умоляю?
Нет, нет!
Ты мне завидуешь, тебя ж я презираю!
Казарин
Пусть так! — возьми назад, возьми
Ты дружбу глупую — всё кончено меж нами,
Я никогда не дорожил людьми,
Тем боле гордецами!
А чем же лучше ты меня!
Тем, что беснуешься, кричишь ты без разбору.
А я, рассудок свой храня,
Немного говорю, да в пору!..
Чем виноват я, что жена
Тебе немного неверна…
С такою совестью измученной и грозной
Тебе бы в монастырь, — а уж влюбляться поздно.
А хочешь ты купить прощение грехов,
Молчи, терпи…
Арбенин
О нет! Я не таков!..
Я не стерплю стыда и оскорбленья
При первом подозренье.
Тебе я это уж сказал —
И всё ж ты на нее бесстыдно клеветал!
Но я открыл глаза… и будешь ты наказан,
Да, — совестью моей не так еще я связан,
Как ты, быть может, полагал.
Казар<ин>
Твоих угроз я не пугаюсь, право!
Арбенин
Посмотрим! помнишь ли, советник мой лукавый,
Второе сентября 7 лет тому назад…
Казар<ин> (смущаясь)
Что ж, помню.
Арбен<ин>
Очень рад.
Я стану говорить короче.
Дольчини, ты и Штраль, товарищ твой,
Играли вы до поздней ночи,
Я рано убрался домой,
Когда я уходил, во взорах итальянца
Блистала радость; на его щеках
Безжизненных играл огонь румянца…
Колода карт тряслась в его руках,
И золото пред ним катилось — вы же оба
Казались тенями, восставшими из гроба.
Ты это помнишь ли?..
Казар<ин>
Ну что ж.
Арбен<ин>
Сейчас
Я кончу мой рассказ.
Пред вашим домом утром рано
Дольчини был найден на мостовой
В крови, с разбитой головой;
Вы всех уверили, что пьяный
Он выскочил в окно, —
Так это и осталось! но
Волшебной сказкою меня не обморочишь
И кем он был убит, скажу я, если хочешь!
Казар<ин>
Ты доказать не можешь ничего.
Арбен<ин>
Конечно! вот письмо. Кто написал его?
Казар<ин> (упадая на стул)
Злодей, ведь я погиб…
Арбен<ин>
Твой друг мне проигрался
И отдал свой бумажник — в нем
Нашел я этот клад…
Кто в дураках остался?
Ты мне хотел вредить… за зло плачу я злом.
Казар<ин>
Помилуй, сжалься, я твой раб отныне,
Конечно, что уж делать, согрешил,
Но я клянусь…
Арбен<ин>
Какой святыней?
Казар<ин> (плача)
Я уж раскаялся.
Арбен<ин>
А! Плачешь, крокодил!
Казарин (вскакивая)
(В сторону) Одно осталось средство для спасенья.
(Громко) Постой, смотри… вот шкаф и от него ключи,
Там тысяч пятьдесят — с условием, молчи!
Тебе всё, всё мое именье!
Арбен<ин>
Ха, ха, ха, ха, смешное предложенье!..
Казар<ин>
Не хочешь?
Арбен<ин>
Я богат.
Казар<ин> (в отчаянии)
Он прав, но если так,
Я остаюсь при первом мненье.
Арбенин
Что? Что?
Казар<ин>
Я просто был дурак,
Что испугался. — Докажи сначала,
Что я солгал… да, — докажи сперва,
Что мне вредить имеешь ты права,
И что жена тебе не изменяла,
Ты муж, каких на свете мало,
Всем верил! прежде мне,
Потом проказнице жене;
С тобой, я вижу, надо осторожно…
Арбен<ин>
Изволь, тебя утешить можно.
Ты знаешь Оленьку — она,
Бедняжка, в князя влюблена.
Он для нее езжал ко мне, меж ними
Что было, я не знаю, только всё
Упало на жену, намеками своими
Ты очернил ее!
Но я хотел знать правду… и не много
Трудился — Оленька призналась: строго
Я поступил, — но требует нужда,
Она мой дом оставит навсегда.
Казар<ин>
Сама призналась?
Арбен<ин>
Да!
Казар<ин>
Заставили признаться!
Арб<енин>
Сама!..
Казар<ин>
Не может быть! уговорить легко!
Арбен<ин>
Мне любопытно знать, как может далеко
Такая дерзость простираться.
Казар<ин>
Я милости прошу — минут чрез пять
Князь будет здесь — дай слово не мешать.
Арбенин
В чем?
Казар<ин>
Ради бога!
Арбен<ин>
Про жену ни слова.
Казар<ин>
Пусть ни гугу!
Арбен<ин>
Посмотрим, это ново,
Последнее то будет шельмовство.
Песнь лебедя… а там к расчету.
Казар<ин>(в сторону)
Заплатишь, милый, за охоту
Знать верх искусства моего.
(Ходит по комнате.)
Он скоро будет… кажется, идет,
Нет — если он не будет — право,
Злой дух меня толкнет
С ним заключить расчет кровавый,
(Те же и князь.)
Казарин (тихо)
Насилу! кажется, еще на этот раз
Судьба меня спасти взялась.
(Князю)
Князь, поздно, поздно что? Откуда?
Князь
Я был в театре.
Казар<ин>
Что дают?
Князь
Балет.
Казар<ин>
А я про вас здесь слышал чудо
И верить не хотел.
Князь
Конечно, не секрет?
Казар<ин>
Сказать бы рад — да мудрено решиться,
Не вздумали бы рассердиться.
Князь
За правду не сержусь — а если ложь,
На вас сердиться мне за что ж?
Казар<ин>
Люблю за это нашу молодежь,
Рассудит прежде, после скажет;
Бывало, нам ничто язык не свяжет.
Врут, хоть сердись, хоть не сердись,
Зато и доврались!
Князь
Да что ж вы про меня узнали?
Казар<ин>
Да! вот что! бедная, ее вы наказали
За жертвы, за любовь… люби вас, шалунов,
Потом терпи, кто ж виноват, она ли?
Ан нет! Чай, сколько просьб и слов,
Угроз и ласк, и слез, и обещаний
Вы расточили перед ней,