— А у меня хорошее! — воскликнула Беатриче и сделала вид, что прислушивается к своему внутреннему голосу. — Точно, я чувствую, что все пройдет гладко. Ну не переубеждай меня, пожалуйста! Я уже все решила и не хочу сомневаться.

— Ну, хорошо. Надеюсь, мне не придется потом говорить: "Я тебя предупреждала"?

— Ты стала похожа на ворчливую Матушку Заварзузу. Не беспокойся: я за все отвечу сама.

— Где ты планируешь укрыться?

— В пещере Яра.

— Нет! Только не на восточной границе! Там сейчас очень не спокойно, хозяйка.

— Ерунда! Говорю тебе, мне нечего бояться.

— А что если…

— Тсс, тише! Цербер идет!

К чугунной скамье в саду, где сидела Бет со своей собакой, подходил пес-дух Гавра. Даже если он просто шагал, все равно казалось, что подкрадывался. Подойдя к беседке и как всегда с презрением глянув на Трою, он произнес, стремясь придать голосу вымученную почтительность:

— Госпожа, хозяин просит тебя к себе.

— Скажи, сейчас иду…

— Мне нужно отлучиться, — сразу же сказал Гавр, как только Беатриче вошла в каминную комнату.

— Куда!?

Она застыла на пороге от неожиданности. Наместник еще не разу не отлучался из дома, после того как она поселилась в Дремучем Мире. И куда он мог отправиться без нее?

— Меня ждет Лютый Князь.

— Знаешь, зачем?

— Только приблизительно. Но тебе пока ничего сказать не могу.

— Ты мне не доверяешь?

— Дело не в этом! — прикрикнул Гавр. Он не любил, когда Бет позволяла себе капризничать, как обычная смертная женщина. — Вернусь, тогда все и узнаешь.

— Ну, скажи хоть, переживать за тебя или нет? — робко спросила жена титана, боясь новой вспышки гнева.

Гавр позволил себе примирительную улыбку.

— Просто не думай об этом. Я скоро вернусь, — сказал он и, позвав Евстантигму, велел ему запрягать Оберона.

Вспомнив свое путешествие к Лютому Князю, Бет хотела было спросить: неужели туда можно добраться верхом? Но делать этого не стала. Мудрая женская тактичность одержала верх над девичьим любопытством. И почему-то появилась крохотная язвинка беспокойства, первый сигнал: что-то тут не просто.

Гавр простился с Беатриче и вышел, как всегда, не оглянувшись. Он уехал на встречу с Саргоном впервые после их памятного визита, из-за которого ее счастье казалось безвозвратно потерянным. И вот теперь новый вызов. Кажется все решено, и бояться нечего, но что может прийти в голову этому странному горбуну? Зачем ему понадобился наместник Дремучего Мира? Может это связано с его основными обязанностями?

Гавр часто уходил в Тварный мир, но зачем Беатриче не знала и не могла знать. Это было делом Лютого Князя и его обличенных властью наместников. Что это? Некий замысел, путь или стратегия? Об этом она могла только догадываться и ни в коем случае не высказывать свои домыслы вслух. Гавру это не нравилось.

Впрочем, сам отъезд Гавра показался ей знаком провидения. Ведь теперь она могла спокойно обдумать свой план. А задумала она, не больше не меньше, свое собственное похищение. Ей очень хотелось, чтоб хмурый, скучающий наместник заволновался, бросился ее искать и спасать. Она решила осуществить свою задумку как можно скорее.

— А что ты скажешь Гавру, когда твоя задумка раскроется? — спросила Троя.

— Придумаю что-нибудь потом, — махнула рукой ее хозяйка.

Пса-духа все еще не покидали предчувствия. Впрочем, почувствовала что-то и Бет. Недаром отправилась и к Мастеру Сычу.

— Хочу меч подточить, — объяснила она причину своего визита.

Сыч немного удивился, но не стал спрашивать зачем.

— Просто хочу быть всегда наготове в случае чего, — продолжила мысль Беатриче, заметив чуть приподнятые лохматые брови старика.

— Говорят, на восточной границе неспокойно, — сказал Сыч, намекая, видимо, на то, что уж не поэтому ли она решила подготовить оружие.

— Нам беспокоиться нечего. Никто на нас напасть не посмеет, — уверено произнесла девушка.

— Но Хамсин уже не раз грозил нам войной, — предостерегающим тоном молвил Мастер Сыч, принимаясь за дело.

— Это кто еще такой!? — громко спросила Бет, пытаясь перекричать визг металла.

— Наш сосед, наместник Медных гор, — ответил чудик лишь после того, как закончил подтачивать одну сторону обоюдоострого меча.

Он снова по обычаю своему принялся долго и протяжно рассказывать все, что знал об Хамсине.

— А почему он носит закрытый шлем? — спросила девушка, когда эпическое повествование подошло к концу.

— Говорили, что когда-то давным-давно в бою ему изувечили лицо. К тому же он лишился зрения.

— И что же? Неужели все бояться слепого урода?

— Он хоть и незрячий, зато слышит и чувствует лучше любого животного. К тому же при нем всегда его ворон Скра. Он-то и служит ему глазами. И у него огромная армия, безжалостная и кровожадная орда.

— Целая армия?!

— Несколько тысяч человек. Говорят, что он похищает в Тварном мире младенцев для своего войска и воспитывает из них настоящих беспощадных убийц.

Беатриче снова посетили сомнения: стоит ли идти именно на восток? Впрочем, а куда же еще? Дремучий Мир она не слишком хорошо знала, а о том, что творится за его пределами, и вовсе представления не имела. Слишком долго весь ее мир заключался в одном существе, а того, что происходило вокруг, она попросту не замечала.

И теперь этот злобный восточный наместник! Она впервые слышала о ком-то, кто мог угрожать ей здесь, в наместничестве Гавра, где она чувствовала себя в полной безопасности.

— Постой-ка, Мастер Сыч, и что же, ты думаешь, он может напасть на нас? — с тревогой спросила она.

— Думать — дело не мое. Думать должны правители. Я лишь боюсь, что сейчас, когда хозяина нет на месте, самое удобное время для нападения.

Сыч закончил свою работу и передал оружие в руки Бет. Она пребывала в задумчивости и потому, небрежно взяв меч, порезала ладонь.

— Ой!

Несколько капель алой крови тут же упали на бурый от пыли пол подземелья.

Мастер прищелкнул языком:

— Э-э, да это плохой знак, госпожа.

— Какой еще знак! Глупости все это. А…что он может значить?

— Остерегайся саму себя. Может приключиться беда, если ты поранилась собственным оружием.

— Мне не верится, что тут может быть какая-то связь, Сыч, — твердо заявила девушка, хотя и ощутила беспокойство.

Предчувствия…Ох, уж эти предчувствия. В Дремучем Мире им нельзя было не доверять. Здесь им верили больше, чем глазам и ушам. Если говорила интуиция, все остальные чувства замолкали. И что же говорило девушке ее шестое чувство? Ничего. Оно молчало. Человеческое мешало ей сосредоточиться на нем. Человеческое, суетное, недоверчивое и материалистическое. Предметный мир слишком реален для человека. Ощущения остры и конкретны: звук, запах, цвет, очертание. Где здесь место найти интуиции? Беатриче не смогла почувствовать надвигающуюся опасность. Ведь она была всего лишь человеком.

Гавр отправился на встречу с Лютым Князем верхом, потому что так велел ему сам Саргон. Одна из многочисленных резиденций Хозяина на Земле располагалась в Ливийской пустыне Тварного мира. Те немногие безумные смельчаки, которые решались пройти через нее пешком, изредка в беспамятстве добредая до небольшого оазиса с белой пирамидой, тонули в зыбучих песках, окружавших его. Дворец невозможно было разглядеть даже из космоса. Для этого, конечно, были предприняты особые меры. Поэтому никто из людей и не подозревал о существовании тайного Мраморного дворца посреди бескрайней пустыни.

Поскольку являться к Саргону через пространственную дверь Гавру было запрещено, путь его занял более шести суток. Он, как ему было приказано, путешествовал один.

Карта Той Стороны не совпадала с картой нашего мира, окропленной точками городов, городков и деревень, поэтому Гавру было легче добираться до Египта по своей знакомой территории.