На следующий день солнечная погода оборвалась, и Грейси ловила такси, чтобы поехать на работу, закрыв сумкой голову от хлеставшего дождя, который, казалось, наверстывает упущенное за долгие недели хорошей погоды. И конечно, приехала на службу вся вымокнув.

– Вам надо купить зонтик.

Грейси повернулась. Меньше всего она ожидала увидеть Моргана, но это был он. Стоя в дверях своего кабинета, он смотрел на нее с явным удовольствием.

– Вы же должны быть в Париже, – сказала она, как бы обвиняя его. Сердце у нее учащенно забилось, и, она почувствовала, что краснеет, когда заметила, как он рассматривает ее промокшее хлопчатобумажное платье, прилипшее к телу и отчетливо обрисовывавшее нежные бугорки ее грудей и контур сосков под лифчиком.

– Я оставил там Стюарта Ханвея паковать вещи. Помимо всего прочего, ему нужно набираться опыта.

Он подошел к тому месту у стола, где она стояла, и присел на краешек, его глаза оказались вровень с ее грудями. Они чуть не заболели – так им хотелось, чтобы их потрогали, и Грейси торопливо села.

– У меня есть список телефонных звонков, на которые надо ответить, сказала она, вынимая из ящика стола блокнот с записями. Она не знала, сколько времени он еще будет сидеть на ее столе, но его присутствие выводило из равновесия. Она могла бы немного расслабиться, если бы он прекратил смотреть на нее и стал смотреть на что-нибудь другое. Она вручила ему список звонивших и надеялась, что он оставит ее в покое.

– Спасибо, – сказал он, пробежав глазами сообщения. Он оторвался от бумаг, и их глаза встретились. – Я вам говорил по телефону, что мне хотелось бы внести кое-какие изменения в работу. – Он потянулся к папке, которая лежала сверху на стопке бумаг, зашел ей за спину и нагнулся к ней. Грейси чувствовала его теплое дыхание, когда он говорил, и сидела абсолютно неподвижно, боясь пошевелиться.

Она знала, он прекрасно осознает, что между ними возникает электрическое поле, и, по всей вероятности, специально создавал такую атмосферу, стоя чуть ближе, чем было необходимо.

Ее вдруг осенило, что он ведет свою игру: действуя постепенно, неторопливо, хочет совратить ее.

– Есть вопросы? – спросил он, закончив объяснения. Он выпрямился, и она почувствовала, как его серые глаза впились ей в спину.

– Кажется, нет, – ответила Грейси, стараясь сдержать волнение в голосе. Она демонстративно повернулась к своему компьютеру, вставила диск и стала искать нужную программу. Через некоторое время Морган возвратился в кабинет, и Грейси облегченно вздохнула.

Как ей это переносить? Стоя рядом с ней, он, казалось, говорил ей, что они желают друг друга, и искушал ее пойти ему навстречу, хотя не произнес ни слова об этом.

Она провела остаток дня в нервном ожидании, глядя одним глазом на работу, а другим – на дверь его кабинета, и ее тело вздрагивало всякий раз, когда он был в комнате вместе с ней.

Когда стрелки часов стали приближаться к пяти, она чувствовала себя как кусок туго натянутой проволоки, готовой лопнуть сию минуту. Она быстро убрала папки и чуть не побежала по коридору к лифту, не чувствуя за собой шагов до тех пор, пока Морган не оказался рядом.

– Вы сегодня очень спешите, Грейси. – сказал он, прислонившись к стене в ожидании лифта.

Грейси взглянула на него и почувствовала себя загипнотизированной его серыми глазами, которые, казалось, имели способность отражать всякие попытки к сопротивлению. Потребовалась вся ее воля, чтобы отвести от них взгляд.

– Вы убежали, прежде чем я успел сказать вам о нескольких исправлениях, которые нужно будет внести завтра утром, когда вы придете на работу.

– Вы могли бы оставить их у меня на столе. Прозвенел звонок лифта, и двери открылись.

– Отпустите лифт, – скомандовал он. – Пойдемте в зал совета, и мы с вами быстро пробежимся по ним.

– А завтра утром нельзя это сделать? – спросила Грейси с ноткой отчаяния в голосе.

– Я хотел бы, чтобы вы сделали это в первую очередь, а меня не будет до обеда. Я встречаюсь за завтраком с представителями компании «Сервейн».

Она вздохнула, смотря на закрывающиеся двери лифта так, как будто упустила брошенный ей спасательный круг. Она знала, что ее попытки избегать Моргана рано или поздно кончатся крахом, но они, по крайней мере, дают ей возможность выиграть время, чтобы придумать какой-то способ побороть свое влечение к нему.

Она молча прошла с ним в зал заседаний, осторожно оглядывая его, пока он закрывал массивные деревянные двери.

Он сел за большой продолговатый стол черного цвета и поманил ее пальцем. Грейси подошла к нему, и у нее появилось дикое импульсивное желание протянуть руку и дотронуться до него. Она тут же решительно сунула руки в карманчики платья.

Слушая, как он объяснял, чего хотел от нее, и кивая головой в знак согласия, она не совсем понимала, почему он не мог просто написать свои замечания на полях отпечатанного документа.

– Хорошо, – сказала она, когда он кончил говорить. – Кажется, я все поняла. Вы оставите документы у меня на столе или мне самой их отнести?

– О, я положу их сам, – сказал Морган прохладно. – Я не хочу вас задерживать ни на минуту дольше, чем необходимо.

Грейси посмотрела на него нетерпеливо:

– Разве я когда-нибудь жаловалась, что мне приходится задерживаться после окончания работы? – спросила она.

– У вас раньше не было парня. – Морган уставился на нее пристальным взглядом и больше не улыбался. Лицо у него было каменное и серьезное. Она могла бы почувствовать свое преимущество перед ним, так как она стояла, а он все еще сидел за столом, но такого ощущения у нее не было. В комнате было очень тихо, и она чувствовала, как тишина сгущается, не позволяя ей отвлечься и принуждая сосредоточить все свое внимание на человеке, глаза которого были прикованы к ее лицу.

– О чем вы говорите? – в замешательстве спросила заплетающимся языком Грейси.

– Я надеюсь, вы не пытаетесь вызвать у меня чувство ревности, – резко продолжал он. – Я, может, и не спал всю прошлую ночь, но я не намерен превращать это в привычку, и безусловно не одобряю женщин, которые прибегают к такой тактике.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – тупо повторила Грейси.

– Я говорю о вас и об этом Палмере, – сказал Морган, четко выговаривая каждое слово.

Глаза у Грейси округлились.

– О Тони?

Морган нетерпеливо скользнул по ней взглядом.

– Конечно, о Тони. О каком другом Палмере мог бы я говорить? О том парне, с которым вы встречались вчера вечером. Вы постарались швырнуть это мне в лицо, так ведь?

Вид у него был сердитый и насупленный, как будто он понимал, что ведет себя в несвойственном ему духе и сам был собой недоволен. Он встал и сердито смотрел на нее, а Грейси хотелось улыбнуться, потому что впервые с тех пор, как встретилась с ним, она увидела его в необычном состоянии дискомфорта. Он ревновал. Она заметила это вчера, когда он говорил с ней по телефону, а сегодня это еще более явственно проступало в окаменевшем выражении его лица.

– Мы с Тони ходили в ресторан на дружеский ужин, – сказала она спокойно, и вас это совершенно не касается.

– И?

– И что? Вы не имеете права вмешиваться в мою личную жизнь! То, что я делаю в свое свободное время, – это мое дело.

– Тони очень светский молодой человек, – сказал Морган мягко и задумчиво. – У него есть партнерша для женитьбы, которую он, вероятно, проверил до последней косточки. Это молодая девушка из Далласа с безупречной репутацией.

– Что это значит?

– Это значит, что вы не должны питать иллюзий.

– Спасибо за предостережение, – ответила небрежно Грейси и внутренне улыбнулась, заметив выражение бессильного бешенства на его лице. Она не любила играть в прятки, но почему она должна доставлять Моргану удовольствие, признаваясь, что Тони ничего не значит для нее?

– Вы не можете им увлечься, – сказал Морган тоном, в котором слышалась нотка нарастающего гнева. – Он не ваш тип. Слишком вялый. Никакого динамизма. Без фантазии.