— Ах вот как. Значит, я не все знаю, как предполагал.

— Я приехала сюда с родителями ненадолго.

— Понятно. Ваши родители захотели увидеть будущего зятя.

— Мои родители будут очень признательны вам, когда я расскажу им о том, что вы сделали для меня.

— Мне доставило удовольствие позаботиться о вас. Вы себя хорошо чувствуете?

Я заверила его, что мне стало гораздо лучше.

— Я рад за вас, — искренне сказал он.

Джоуэн Джермин нравился мне все больше. «Как жаль, что он не может встретиться с моими родителями!», — подумала я.

— И как долго длится эта вражда двух семей? — спросила я.

— Лет двести.

— Я не могу этого понять. С чего все началось? Никто из Трегарлендов об этом не помнит.

— Никто? Осмелюсь утверждать, что Трегарленд-старший об этом помнит. А кого вы спрашивали об этом?

— Никого. Мне казалось, что спрашивать об этом неэтично. Я разговаривала с миссис Льюит, но она, похоже, ничего не знает.

— Миссис Льюит? Она ведь не приходится им родственницей, не так ли?

— Она их друг.

— Ну да, она следит за домом, а ее сын занимается всеми делами имения. Трегарленда-младшего имение не интересует. Он часто уезжает путешествовать.

— Мы встретились с ним в Германии, — сказала я.

— Вы недавно познакомились с ним?

— Да, мы гостили у друзей в Германии, и случайно познакомились с Дермотом. Он и моя сестра…

— С первого взгляда полюбили друг друга. Было удивительно, что я так откровенно разговариваю с малознакомым мужчиной.

— Расскажите мне про эту пресловутую вражду, — попросила я.

— Это любовная история, — сказал он. — Странно, но именно на почве любви рождается множество осложнений. Одна из моих прапрабабушек, как же ее звали?.. Арабелла? Нет, Араминта. Эта прапрабабушка Араминта была красивой женщиной, что подтверждает ее портрет, который висит у нас в доме. Ее родители подыскали ей подходящего жениха, но Араминте он не понравился. Он был на тридцать лет старше ее. Он был очень богат и этим привлекал ее родителей, которые обеднели и нуждались в деньгах, чтобы поправить дела в имении. Жених собирался дать им определенную сумму денег — при условии, что они отдадут ему в жены семнадцатилетнюю Араминту.

— Бедная девушка! — сказала я.

— Тогда это считалось в порядке вещей, слово отца было законом. Однако сын Трегарлендов был молод и красив. Его звали Дермотом.

— Так же, как и жениха моей сестры?

— Ничего странного. Имена в роду повторяются. Трегарленды пестрят Дермотами, а я не первый Джоуэн в нашем роду.

— Как я догадываюсь, Дермот и Араминта полюбили друг друга.

— Вы абсолютно правы, иначе и быть не могло. В то время семьи не враждовали. Но Трегарленды были не богаче Джерминов, и будущее Араминты было предрешено. Ей предстояло выйти замуж за богатого поклонника, забыть о настоящей любви и научиться жить счастливо с мужем, которого ей нашел отец.

— А она этого не сделала, не так ли? В самом деле, грустная история.

— Дермот Трегарленд умел постоять за себя, он не мог допустить того, чтобы у него отняли возлюбленную. Он решил тайно бежать с Араминтой из этих мест и на время скрыться. Но кто-то из слуг предал его. Джерминам стало известно, что их дочь готовится бежать из дому. Ее любимый ждал ее ночью в саду. Конечно, родители могли просто запереть дочь в комнате, но они поступили иначе, они подготовили для Дермота западню, Дермот явился за своей невестой — и попался в капкан.

— Он погиб?

— Нет, остался жив, но нога его была так покалечена, что он остался инвалидом на всю жизнь.

— Какая ужасная история! Неудивительно, что семья Трегарлендов ненавидит вашу семью.

— История ужасная, но это не все. Араминту заперли в комнате, и она не могла помочь своему любимому, который без сознания лежал в саду. Только утром кто-то из слуг высвободил его из капкана.

— Ваших предков, наверное, судили за такую жестокость?

— Нет, у них нашлось хорошее оправдание. Незадолго до этого по соседству случилось ограбление. Они имели право защищать свою собственность. Капканы на людей не являлись новинкой. Считалось, что если ты попал в капкан, значит, ты не должен был находиться на этом месте.

— И что же случилось с любовниками?

— Дермот Трегарленд остался на всю жизнь калекой.

— А Араминта вышла замуж за богача?

— К свадьбе готовились, и все думали, что она состоится. Задумывались праздничное торжество и танцы.

— Ну а Трегарленды — они никак не мстили?

— Дермот лежал в постели и залечивал свою ногу, зная, что без костылей ему не обойтись. Он был не в состоянии похитить Араминту, и она сама распорядилась своей судьбой. Ночью перед свадьбой она пошла к морю и утопилась.

— Какой ужас! Она покончила с собой, а ее любовник на всю жизнь остался калекой.

— Да, такая вот история. Теперь вам понятно, почему наши семьи враждуют?

— Но это было так давно. Неужели вы все еще испытываете ненависть к Трегарлендам?

— Кажется, нет. Трегарленды пострадали больше, чем мы. Это мы были зачинщиками. Мой прапрапрадедушка приготовил для Дермота Трегарленда западню, которая искалечила того на всю жизнь. У их семьи есть причина ненавидеть нас. Араминта покончила с собой потому, что не могла больше терпеть жестокости родителей. До конца своих дней Дермот не мог забыть того, что у него не только отняли любимую, но и на всю жизнь искалечили его самого.

— Какая жуткая история, хорошо, что я о ней узнала. Хотя пора бы забыть о вражде. Ведь прошло сто лет.

— Дермоту было около двадцати, когда с ним приключилось несчастье, и он прожил до шестидесяти — сорок лет он пылал ненавистью по отношению к нашей семье. История его любви передавалась из поколения в поколение. Детей учили ненавидеть Джерминов. Джермины были злодеями.

— Теперь мне стало все ясно. Хорошо, что вы рассказали об этом.

— Лучше об этом вообще забыть. Вы себя хорошо чувствуете?

— Да, я полностью успокоилась.

— Ну и прекрасно.

— Интересно, как там Джейк справляется…

— Он у нас мастер, подкует лошадку в лучшем виде.

— Все же это так странно. Вы живете рядом и не общаетесь друг с другом.

— Ах… опять вы заговорили о давней ссоре. Она постоянно напоминает о себе. Если кто-то из соседей приглашает в гости Джерминов, то Трегарленды исключаются, и наоборот. Мы как будто не знаем друг друга. Да и ладно. Теперь сюда приезжает все больше людей. Есть с кем пообщаться.

— А я считаю это позором.

— И вы правы.

— А вы сами не испытываете чувства мести?

— С чего бы? Наша семья повинна в этом несчастье. Да и Трегарленды тоже внесли свою лепту, они же не хотели, чтобы молодые поженились. Настоящая любовь — это всегда не просто.

Джоуэн пытался как-то оживить разговор, но мрачная история любовников не выходила у меня из головы. Девушка утопилась в море, а молодой человек остался калекой на всю жизнь.

Джоуэн Джермин спросил меня о доме, и я рассказала о Кэддингтоне, о родителях и о том, что мы с Дорабеллой только что закончили школу. Он чем-то располагал к себе. Я разговорилась и поведала ему о том, что произошло в Германии.

Он грустно посмотрел на меня и сказал, что не может судить о фюрере, который сделал так много хорошего для своей страны.

— Вам не скоро захочется снова поехать туда, — сказал он. — Зато вы будете появляться здесь. Ваша сестра выйдет замуж, и вы будете навещать ее.

— Мы всегда были неразлучны, как это суждено двойняшкам.

— Конечно, и я уверен, что мы встретимся снова.

— Вполне возможно, но меня уже, наверное, заждались и гадают, что со мной случилось. Как вы думаете, кузнец подковал лошадь?

— Сейчас пойдем и посмотрим.

Мы встали. Миссис Броуди доброжелательно улыбнулась мне, и я подумала: завтра всем будет известно, что гостья Трегарлендов побывала в ее кабачке вместе с Джоуэном Джермином.

В кузнице пахло жженой костью. Звездочка терпеливо ждала, когда Джейк забьет последний гвоздь в подкову.