Я постояла немного, чтобы вдохнуть бодрящего воздуха. Немногие пользовались этой тропой. В этом месте скала была изрезана уступами и являла собой впечатляющее зрелище.

Я наблюдала за чайкой, которая на лету выхватила из клюва другой небольшую рыбешку и победно взмыла в воздух. Жертва грабежа с громкими криками пустилась преследовать нахалку.

Я услышала чьи-то шаги на тропе и пошла дальше — пока не оказалась на узком участке с перилами. Безусловно, их нельзя было считать прочными. В этом месте склон скалы был почти отвесным.

— Виолетта, — услышала я за собой чей-то голос. Я резко обернулась. Ко мне шел Гордон Льюит.

— А-а… — сказала я. — Это вы.

— Я видел, как вы выходили из Домика-на-скале.

— Вот как? А я вас не заметила.

— Побывали у миссис Парделл?

— О да…

— Как вам это удалось? Она ведь не славится гостеприимством.

— Зато славится другим. Она опытный садовод.

— У вас с ней общий интерес? Вы тоже опытный садовод?

— Не совсем так.

Гордон стоял очень близко от меня. Я не знала, как мне с ним держаться. Для меня он всегда оставался загадкой. Он был скрытным человеком, мне было трудно понять, что у него на уме. Он нависал надо мной своими широкими плечами, и я чувствовала себя рядом с ним карликом. Мне почему-то подумалось, что он может быть жестоким. Я почувствовала себя одинокой и беззащитной и вдруг начала оправдываться перед ним:

— Знаете, я проходила мимо ее дома и залюбовалась садом. Она вышла из дома, и мы разговорились. Она сказала мне об одном растении, которое видела в саду у Трегарлендов, и Джек срезал мне черенок с этого растения. Я отнесла ей черенок, а она пригласила меня на чашку кофе.

— О, это большое снисхождение с ее стороны. Она не настроена дружелюбно к тем, кто живет в доме Трегарлендов.

— Да, я знаю причину. Гордон задумчиво кивнул.

— Ну и как, беседа была интересной?

— Да нет… Мы говорили о садоводстве, в котором я совсем не разбираюсь.

— А-а… — протянул он рассеянно и положил руку на перила. — Вы знаете, этой тропой редко пользуются, — добавил он.

— Да, много спусков и подъемов, — отозвалась я.

— Есть другая тропа, выше по скале… — Он кивком показал наверх. — Но она идет кружным путем. А здесь ходить опасно, особенно в дождь и заморозки.

Гордон пристально смотрел на меня, И я снова почувствовала беспокойство.

— Ограждение не очень надежное. — Он тряхнул перила. — Если кто-нибудь упадет на поручень всем телом, то перила не выдержат. Их пора ремонтировать, но об этом некому позаботиться…

Я подумала, а почему, собственно, мы стоим здесь? И поняла, что это он мешает мне пройти. Послышался звук шагов по тропе, и у меня отлегло от сердца.

Я сделала движение вперед, и ему не оставалось ничего другого, как последовать за мной. Как хорошо, что мы миновали этот ужасный проход. Голоса за спиной меня успокоили. Видимо, это были какие-то приезжие, поскольку Гордон не узнал их.

Тропа стала шире, и мы пошли рядом. Гордон сказал, что у него в городке есть кое-какие дела, и немного рассказал о нем.

— Устье реки образует прекрасную бухточку. Ей-то городок и обязан своим процветанием. Это удобная база для рыбаков. В наших местах хорошо ловится рыба… А как чувствует себя ваш отец?

Я ответила, что он здоров.

— Надеюсь, он приедет с вами в следующий раз.

— Не знаю. Он всегда так занят делами.

— Да, это мне понятно. Спуск был достаточно крутым, и Гордон протянул мне руку, чтобы помочь, но тут же извинился за свой жест.

Странный человек… Похоже, он был совсем не тот, за кого я его принимала. Я не могла понять, привлекает он меня или отталкивает.

Неожиданно он спросил:

— Вы собираетесь снова навестить миссис Парделл?

— У нас не такие уж близкие отношения, мне было разрешено посмотреть, как приживется растение, только и всего.

Легкая улыбка появилась на губах Гордона.

— Если пойдете к ней, будьте осторожны. Лучше идите тропой по верху, правда, и там есть крутой спуск — у самого Домика.

— Спасибо за предупреждение. Но придется подождать, пока растение пустит корни… или что там еще оно должно сделать.

Гордон снова улыбнулся:

— А вы и в самом деле не большой специалистов садоводстве.

— Да какой из меня садовник. Он испытующе посмотрел на меня, и стало понятно, что его интересовал вопрос, каким образом мне удалось войти в доверие, к хозяйке Домика-на-скале. Наверное, это казалось ему специально спланированной акцией, и он гадал, зачем мне все это нужно. Неужели только для того, чтобы побеседовать с миссис Парделл?

— Я вынужден оставить вас здесь, — сказал Гордон и посмотрел на часы. — Через пять минут у меня встреча.

— До свидания, — попрощалась я.

Возвращаясь домой, я размышляла над этим свиданием, оно казалось мне весьма странным, мне еще не приходилось так долго разговаривать с Гордоном.

Вечером я встретилась с Джоуэном Джермином на лугу, где упало дерево: Он очень обрадовался, когда увидел меня.

Дорабелла чувствовала себя несколько утомленной и отдыхала, иначе мне было бы не просто уйти из дома, тем более, что я и так отсутствовала все утро.

Я ничего не сказала сестре о встрече с миссис Парделл. Я не хотела расстраивать Дорабеллу лишний раз.

Она не возражала против моего ухода, потому что знала, что с нею остается матушка.

Конечно, Дорабеллу удивили бы мои встречи с Джоуэном Джермином. Ее очень заинтриговал мой рассказ о нашей первой встрече.

Джоуэн ждал меня.

— Смотрите-ка, минута в минуту, — сказал он. — Мне нравится, когда женщина проявляет такую пунктуальность.

— Я всегда стараюсь быть пунктуальной, если, конечно, не случается чего-нибудь непредвиденного. Дома нас приучили к тому, что быть неаккуратным — это верх неприличия. Мама часто говаривала: «Если ты опаздываешь, значит, тебе не хочется идти на встречу».

— Прекрасно сказано. А ваша сестра, она такая же?

— Видите ли… Он засмеялся.

— Как она себя чувствует?

— Немного устала. Но там мама, она всегда готова составить ей компанию.

— Чудесно. Ну, а теперь — в путь. Отправимся через эту пустошь к «Рогатому оленю».

— Звучит довольно страшно.

— Подождите, вы еще увидите скрипучую вывеску над дверью. Там такой жуткий зверь изображен! Наводит страх на посетителей. Но это вполне уютный уголок, и другой гостиницы нет на несколько миль в округе. Пустошь вызвала во мне жутковатое чувство. Как будто здесь не ступала нога человека. В разных местах из травы выступали огромные валуны, а вдали виднелось кольцо из вертикально стоящих камней, напоминающих человеческие фигуры.

— Это и есть вересковая пустошь, — провозгласил Джоуэн. — Что вы о ней скажете?

— Странное зрелище. Даже как-то страшновато.

— Не вы первая, кто так говорит.

— А вот те камни… их можно принять за человеческие фигуры.

Он подъехал на своей лошади ближе ко мне.

— В определенное время года, — сказал он с наигранным ужасом на лице, — они оживают… и горе тому, кто посмотрит на них.

— Что-о! — в ужасе закричала я. Он рассмеялся.

— Кажется, вы испугались. Не бойтесь, камни очень редко оживают. Однако однажды ожили — если верить молве. Они удостоили такой чести Сэмюэля Старки. Это было полвека назад. Бедняга Сэмюэль вбежал в «Рогатого оленя» с криком: «Они все живые! Камни ожили! Смерть и разрушения нагрянут на Брандермуд!» Так называется деревушка, с которой я вас познакомлю. «Брандермуд будет разрушен этой ночью»! — кричал Сэмюэль. Видите ли, дело в том, что жена бакалейщика Сэмюэля убежала от него с почтальоном, а он привел к себе в дом вместо нее гулящую девку. Брандермуд уподобился Содому и Гоморре, а камни ожили, чтобы сотворить возмездие за пороки.

— Что же случилось с Брандермудом?

— А ничего не случилось. Продолжает мирно су шествовать. И камни стоят на месте. Но странно, что люди продолжают думать, будто камни наделены сверхъестественной силой… А вот и «Рогатый олень». Обратите внимание на зверя. Правда, страшный?