— Ну, вы вопросы задаете!.. - дернулся шофер. - О чем обычно люди говорят - совсем уж незнакомые?! И если все запоминать. Свихнешься враз! Так, то да се, о погоде, о бабах, о собаках. Во! Он сказал, что любит собак.

— Дом - совсем не знакомый?

— Да если на все дома вниманье обращать!.. Их в городе - столько!..

— А что за улица была, куда приехали? Опять не разглядели, скажете?

— Нет, улицу я помню. По ней ездить приходилось. "Майская". Самый конец. А от санатория как ехать - первый дом, с правой стороны.

Птучка с важным видом поднял палец, призывая быть внимательными всех.

— Мда, интересненько. - пробормотал Афонов. - Очень даже! Впрочем, как иначе?!

Из всего услышанного Невский сразу заключил, что улица со столь весенним наименованием - и есть та самая, где зверски был убит Мостов.

Но это ровным счетом ничего пока не проясняло.

— Может, все-таки припомните, хотя бы приблизительно, какое было у попутчика лицо? - настаивал Афонов. - Широкое, узкое, бритое, с усами, с бородой? Лысый, с шевелюрой? Сколько лет - примерно?

Измайлов тупо уставился на майора.

Судя по всему, такая лавина вопросов его попросту ошеломила.

— Хм. - сказал он и выдал себе под нос все, что думал по этому поводу.

— Товарищ Измайлов, вы не в гараже, - с укоризной заметил Птучка.

— Виноват, - согласился шофер. - Забываюсь, - заискивающе улыбнулся он и после этого надолго замолчал. - Так что ж еще вам рассказать? Не знаю даже.

Он закрыл глаза и принялся с усердием припоминать своего попутчика почти двухдневной давности.

Затем он мотнул головой и с отчаянием снова выдал все, что думал по этому поводу.

Заслушавшись, Невский аж тихонько крякнул.

На сей раз Птучка не перебивал. Он понял: это совершенно бесполезно. Это - все равно, что человеку приказать дышать раз в час. Умрет!

— Ну, будет. Кое-что немножко прояснилось. Так мне кажется, - устало покивал майор.

И почти незаметно, повернувшись к водителю боком, показал Птучке глазами на дверь.

Тот, ни слова не говоря, поднялся с кресла и вышел.

Невский мигом насторожился, еще не понимая, что должно сейчас произойти.

Через несколько минут лейтенант вернулся.

Но уже не один.

Едва переступив порог и увидав столь "представительное" собрание, Куплетов сделал изумленное лицо, набрал в легкие побольше воздуха, чтоб сразу высказаться наконец, но Афонов не дал ему и рта раскрыть.

— А, - с напускным радушием воскликнул он, - ну, слава богу, вот и вы! А мы уж вас заждались - нет и нет Куплетова!.. - Он подмигнул Невскому. Присаживайтесь! Думаю, вам тоже будет интересно.

Массовик обалдело посмотрел на всех и чинно уселся на свободный стул.

— И что же? Больше ничего не помните? - вновь взялся Афонов за шофера.

— Нет, ничего, - вяло развел руками Измайлов. - Что помнил - да, а так вот - нет.

Майор с довольным видом выпрямился в кресле и хитровато улыбнулся.

— Видите, Савва Иннокентьевич, этот человек - не помнит, - обратился он к Куплетову, как будто тот был в курсе всех разговоров, происходивших в этой комнате, и лишь на минутку, между делом, заглянул сюда.

Куплетов был в своей старенькой ветровке, линялой фиолетовой ковбойке и жеваных клетчатых брюках, вероятно, даже и не знавших, что такое утюг.

На короткий миг он случайно встретился взглядом с шофером, в туповатом выражении лица которого вдруг почти неуловимо что-то изменилось.

Однако Афонов, зорко следивший за обоими, тотчас же заметил это.

— Иными словами, Тихон Тимофеевич, ночной ваш пассажир был в зеленой куртке, - слегка раскачиваясь в кресле, принялся он громким голосом опытного педагога словно бы втолковывать суть нового урока, чтобы все могли его усвоить надлежащим образом. - В зеленой куртке, да? Как эта, да? Высокий и худой. Ну, напрягите свою память, наконец!

Еще не осознав, к чему все клонится, шофер с готовностью кивнул.

— Может - он?! - внезапно, без всякого перехода, спросил майор и резко, чуть театрально, вытянул руку, указывая на Куплетова.

Тот вздрогнул от неожиданности.

Несколько секунд Измайлов пристально изучал перепуганного массовика.

Он словно взвешивал все существующие "за" и "против", но не в смысле тот ли это в действительности человек или нет, а в плане самом примитивном: что для меня выгодней сейчас - все отрицать либо сказать "да"?

Трусливый стяжатель взял верх.

Он наконец-то распознал, верней, почувствовал, какой ответ способен удовлетворить начальство.

— Ну, естественно! - с горячностью, быть может, даже слишком показной, вскричал Измайлов. - Вспомнил! Это он! Он самый! Его к дому подвозил!

Брови у Невского невольно поползли на лоб.

Уж эдакой-то беспардонной наглости со стороны майора он, в принципе готовый к разным неожиданностям, все-таки не ожидал. Но и теперь он счел за лучшее пока не лезть, держаться в стороне.

Еще не время. Прежде чем он вступит, ситуация должна себя исчерпать до конца.

— Вы так уверены? - испытующе посмотрел на Измайлова майор. - Без обмана? Точно?!

— Ну так ведь, начальник!.. - суетливо всплеснул руками шофер. Глаза-то у меня есть! Подзабыл малость, грешен. Но - как только увидал.

— Учтите, ваши показания войдут в протокол. Вам придется его подписать.

Измайлов сделал красноречивый жест: дескать, начальник, о чем разговор?!

— Что ж, спасибо вам большое! - с чувством произнес Афонов. - Вы нам очень помогли. Пришлем вам благодарность на работу.

Шофер застенчиво улыбнулся.

Куплетов был убит.

— Это - поклеп! - сдавленным голосом воскликнул он. - Несусветная ложь! Вы все тут заодно.

— Ничего не попишешь, дорогой товарищ. Разумеется, такое слышать неприятно. Вообще противно, когда вдруг тебя разоблачают. Да ведь вы же видели: никто свидетеля за язык не тянул, никто не заставлял. сочувственно сказал Птучка и потянул Куплетова за рукав, приглашая на выход. - Это будет вам урок. А то всегда так: начудят сначала, а потом - в кусты. Сумели напакостить - учитесь отвечать.

— Да постойте, вы! - принялся упираться Куплетов. - Что за самосуд?!

— Суд будет потом, - ласково пообещал Птучка. - Ну, не задерживайте!

Даже не взглянув в сторону массовика, майор устало помахал рукой: мол, с богом, что тянуть резину, уходите ж наконец, тут и без вас хватает дел!..

Куплетов беспомощно повиновался.

В эти последние минуты он казался постаревшим сразу лет на десять.

Избегая встречаться с ним взглядом, Невский только горестно вздохнул.

Когда Куплетов удалился, Афонов встал из-за стола, победно прошелся по кабинету и затем выглянул в окно.

— Прекрасный нынче день, - весело сказал он. - Солнышко, тепло. Как на югах. Знаете, летом мне всегда работается особенно легко. Раскованность, полет воображения, удача. Да-да, именно удача! Вы обратили внимание, как все четко и быстро получилось?! Будто по нотам разыграли. Ведь главное было - ниточку найти, простой, но решающий довод! А вы полезли, простите, в бутылку, начали все усложнять, накручивать одно на другое. Эти все ваши умственные штучки!..

— Ну, не знаю, не знаю. - с сомнением покачал головой Невский.

Чуть привстав, он дотянулся до стола и взял оттуда бланк с каракулями шофера.

Час его действий, похоже, настал.

— Так чего теперь? До свиданья?! - радостно спросил Измайлов.

И, не дожидаясь ответа, он решительно вскочил со стула, чтоб убраться от греха подальше.

— Минуточку! - властно остановил его Невский, зажимая между ладонями разрисованный бланк.

— Все-то вам неймется! - с укоризной произнес майор. - Ну, что вы мучаете человека?! Ведь все ясно.

— Не сказал бы, - возразил упрямо Невский. - Далеко не все! У меня к вам, Тихон Тимофеевич, вопрос. Вернее, не вопрос, а просьба. Вас она не затруднит.