В результате Ленька провалялся весь день в шезлонге, посасывая холодное пшеничное нефильтрованное пиво, заедая его жгучей бастурмой, стружкой из сухой, как доска, очень вкусной соленой рыбы, солеными сушками и наслаждаясь видом красивых девушек в бикини. Лиен и Ольга отрывались вовсю, то изображая из себя дельфинов, то играя в пляжный волейбол меж собой, визжа при этом на половину пляжа. Пляж, кстати, был практически пуст. Так, человек пятьдесят, не больше. Впрочем, для здешних мест это достаточно много.

В результате, когда девушки решили, что достаточно равномерно прожарились для первого дня, Ленька смотрел на жизнь взглядом умиротворенного философа. Макнув свою тушку пару раз в теплую соленую воду, Панфилов дождался Лиен и Ольгу из душевой, после чего потопал к небольшому водопадику поодаль. Судя по долетающим оттуда периодическим крепким словечкам, водичка там была прохладная.

Окунувшись и выскочив как пробка из-под воды, Ленька экспериментально установил, что вода не прохладная, а ледяная. Каким образом она может быть настолько холодной в таком климате, Панфилов решил не разгадывать, и так половина выпитого пива была выпита зря, так как протрезвел он ровно в два раза. Но подумав, Ленька решил, что ему хватит. Это даже неплохо, что частично протрезветь удалось.

Ночью был очень аккуратный секс с краснокожей Ольгой, обгоревшей настолько, что даже на коленках ей стоять было больно. Более того, Панфилову пришлось мазать кремом ее и сестренку практически одновременно.

Следующий день начался с порции парацетамола для пережаренных девушек, потом Ленька кормил их мороженым, укрывал мокрыми полотенцами, смазывал кремами от солнечных ожогов, обещая отшлепать обеих после их выздоровления. Даже врача вызвал, чтобы осмотрел пострадавших.

Эскулап, молодой рыжий парень, с четко поставленным одесским акцентом, быстренько осмотрел девушек, замерил им температуру и прописал постельный режим. На пару дней. Ну и пить прохладное, мазать все поджаренные части тела соусом… то есть кремом, меньше шевелиться и больше спать. А остальное облезет.

Когда доктор ушел, Ленька включил телевизор.

— …неожиданное обострение бандитских разборок скорее всего связано с активизацией фашистского подполья, пытающегося подчинить себе преступный мир. Бойцы товарища Коршунова ведут тщательное расследования семи единомоментных убийств крупных воротил незаконного бизнеса, лидеров преступных кланов в Москве и Новой Одессе. — По экрану пробежали видеокадры с мест действий ликвидаторов. О, а это место при свете дня совершенно по-другому выглядит, ночью оно Леньке показалось совершенно другим, даже узнал с трудом.

— И тут взрывают, — совершенно спокойно отреагировала Ольга, страдальчески морщась при попытках поудобнее устроить обгоревшую попу на подушке. — Беспокойно в мире.

— Да ну их. Лень, убери бандитов, найди что повеселей, а? Музыку там или ток-шоу, — отозвалась с другого кресла вторая пострадавшая. У Лиен купальник был поскромней, и потому ее попа обгорела меньше.

— Держите, ищите. А я схожу за мороженым и кислого молока куплю. Буду вас им мазать, первое дело в вашем случае. Будете у меня мариноваться как шашлыки, в кисломолочном соусе, — засмеялся Ленька, вручая пульт сестренке.

— Не, шашлыки сначала жарят. Потом маринуют. Точнее, наоборот. Голова совершенно не работает, аж мозги кипят. Господи, как же мы так умудрились нажариться? Ведь в Аламо вроде как загорали? — Ольга снова поморщилась.

— Море. От него отражается свет и дополнительно жарит. Кроме того, мокрые постоянно, да и вода сбивала, вы не успевали понять, что обгораете. — Ленька стал совершенно серьезен. — Легко отделались, девочки. Док сказал, что соседей на «Скорой» увезли, пережарились.

Так что Ленька сбегал за мороженым, купил несколько готовых салатов, фруктовых, овощных и мясных, жареной рыбы, которая еще утром плавала в Заливе. Купил пару бутылей вишневки и газированной минералки. Себе снова прикупил пива пару литров, у какого-то лысого хмурого мужика, к удивлению Леньки кутающего шею в полосатый шарф. Из-под ярко-красной рубашки продавца мелькнула рукоять нехилого ножа.

Не забыл Ленька и про кислое молоко. Как сказала бабушка, продавшая ему литровую банку, отпускники, первый раз отдыхающие на этих пляжах, делают ей солидную выручку.

На подходе к съемному домику он увидел «ниву» с парой изрядно замотанных милиционеров.

— Товарищ Панфилов? Капитан Анискин, старший лейтенант Рогов. Операция «Ураган». Идет проверка наличных специзделий. Извините, мы можем поглядеть на те «клейморы», которые вы получили по окончанию курсов?

— Запросто, товарищи офицеры. Прошу вас. — Ленька провел их под навес и, открыв багажник, вытащил из-под баулов с формой и снаряжением коробку. — Вот, три мины, десять гранат. Никто не украл. Нигде не потерялись. Вы довольны, товарищи офицеры? А то у меня две свежезажаренные девушки в доме, надо их обиходить и накормить.

— Все в порядке, товарищ младший лейтенант, — чуть высокомерно ответил старлей. — Извините, служба. А вы, кстати, почему не удивляетесь?

— Чему? Тому, что вы проверили мины? — тут Ленька на самом деле удивился. — Так мы с утра телик посмотрели, там во всех новостях об убитых… это на самом деле бандитские разборки? А то у нас хоть оружие и наготове, но девушки на самом деле здорово обгорели, воевать в таком состоянии трудно.

— Именно бандитские разборки, — Капитан откровенно зевнул и извинился: — Простите. После ночной смены и на усиление.

— Ничего. — Ленька захлопнул багажник и подхватил пакеты. — Ну, если я вам более не нужен…

— Отдыхайте, товарищ Панфилов. Да, а мины и гранаты стоило бы в сейф убрать. Не дай бог, пацаны доберутся. Дети, они такие, совершенно безбашенные бывают. Даже те, кто выросли в этих краях.

— У меня взрыватели в номере, товарищ капитан. До свидания. — И Ленька пошел к двери домика, а милиция к машине.

— Чего там менты хотели, Лень? — Лиен отошла от окна и опустила свой розовый «дефенс». А Ольга щелкнула предохранителем АК-74.

— Девчонки, вы чего? Все нормально, просто у них сейчас все на ушах. Проверили мины, которые мне выдали на курсах, что на месте, никто не украл. Ставьте оружие в пирамиду. Сейчас будем кушать. — Ленька принялся выгружать на стол свертки, контейнеры и бутылки.

За обедом девушки немного развеселились, а после обеда Леонид, как и обещал, принялся мазать их кислым молоком, в которое влил полстакана водки. Девицы расфыркались выгнали его на улицу и, раздевшись донага, растерли себя этой смесью. А потом долго и звонко смеялись, разглядывая себя в зеркале, замаринованных в кисломолочно-водочной смеси. Но скоро с удивлением поняли, что у них уже не болят плечи и спина, только немного тянет.

Через час хождения голышом они смыли с себя высохшую простоквашу и снова намазались, на этот раз облепиховым маслом пополам с розовой вытяжкой из пиявок.

— Оль, давай хоть футболки набросим и Леню позовем, а? Или сами выйдем на улицу, я уже устала дома сидеть? — жалобно попросила Лиен, отодвинув краешек занавески и с завистью поглядев на сидящего в шезлонге под навесом Леньку.

— Давай, — выбирая трусики посвободнее, ответила Ольга.

Через десять минут девушки присоединились к Леньке, умиротворенно потягивающего пиво, и расселись по бокам от него. И тоже тихонько сидели, любуясь бесконечным морским простором.

— Сколько у тебя еще времени свободного, Лень? Четыре дня? — наконец спросила Ольга.

— Да. Четыре дня, потом сборы и экспедиция. Месяца четыре, не меньше, практически до конца лета, — Ленька поглядел на погрустневших девушек и улыбнулся. — Оль, я тут конверт один приготовил. Специально для твоих родителей.

— И что за конверт? — тут же спросила Лиен, навострившая уши.

— Я там официально заявляю, что выполнил условие твоей семьи, получил офицерское звание. И в исполнение их обещаний хочу взять тебя в жены. Не возражаешь, красавица? Ох! — Шезлонг жалобно скрипнул, а Ленька охнул от неожиданности.