— Ладно, Ксюш, ты мне этот докУмент слезами не залей. И лучше выходи, скоро уха готова будет. — И Ленька вышел из кашеэмки на свежий воздух, где вовсю кашеварили, точнее, уховарили оба пулеметчика. Они воспользовались вынужденной остановкой и натягали на спиннинги немало здоровенных местных рыбин. И что интересно, среди них попались два немаленьких земных окуня. Вот так вот, прижились рыбки. Интересно, почему они ниже не встречаются? Или просто внимания не обратили?

Пока выкладывали на деревянное блюдо горы дымящихся рыбин, Ленька еще раз осмотрел свои винчестеры, ибо ему, как начальнику экспедиции, досталось две винтовки. Сейчас, когда он обтер их сначала ветошью с солярой, а потом высушил и чуть смазал, винтовочки казались только вчера выпущенными. Новехонькие винтовки, в отличие от изрядно повоевавшего «гочкиса». Кстати, французский пулемет и арисачьи патроны тоже приволокли сюда мужики, едва услышали про них. Оказывается, пулемет и сами патроны имеют немалую коллекционную ценность. А потому они уже оказались обустроены в заветных нишах в кузовах грузовичков. Как, впрочем, и самовар с граммофоном.

— Что задумался, начальник? — около Ленька оказался незаметно подошедший Денисов.

— Да вот, думаю, где патроны для винчестеров брать, — Панфилов клацнул затвором и, придерживая пальцем, спустил курок.

— Не проблема. Недешево, но не проблема, — ответил вместо Денисова док Хагри. — «30-40» производится и продается в США, так что просто закажешь и привезут. Хотя, если хочешь, я выкуплю у тебя обе винтовки.

— Нет уж, док, — Ленька усмехнулся, пряча винчестер в машину. — Один я себе оставлю, а второй будущему тестю. Тот тоже любит оружейные диковинки.

— Да, я заметил, — кивнул док, принюхиваясь к аромату вареной рыбы. — Отец твоей Ольги любит оружие.

— Ага, — согласно мотнул головой Леонид и, по приглашающему взмаху руки, встал. — Пойдемте, господа ученые. Отведаем ушицы, и на боковую. У нас завтра тяжелый день.

Потом все до отвала наелись ухи и вареной рыбы, после чего рыбаки занялись колдунством, сначала очистив оставшуюся рыбу от костей и после этого залив ее ухой. Мол, утром за ухи не оттащат от заливного.

Утром следующего дня колонна из шести грузовичков по прорезанной просеке проехала через старое село и ушла на восток. А вслед ей, встав на задние лапы, смотрел огромный старый медведь.

Ну а потом было шесть дней очень тяжелой и очень трудной дороги. Когда за первый день прошли почти триста километров, а потом за три дня всего полсотни, прорезая в рощах из смесков хвойных и папоротников просеку, по которой за уставшими до умопомрачения лесорубами едва ехали машины. Потратили в общей сложности пару дней на переправы через всякие речки.

А на седьмой день…

— Колонна, стой! Разбить лагерь! — Ленька выключил движок и толкнул дремлющего Климова. — Ром, глянь.

— Ничего себе, — между Леонидом и проснувшимся Романом сунулся Ким. — Вот это херотень!

— Ага, тень фаллической формы, — угрюмо ответил Панфилов и вытащил карту. — Вот оно что, непонятная херовина.

На карте, практически на всю длину с юга на север, шла тонкая черточка. Порой она пропадала в лесных массивах, порой на этом месте оказывались извилистые озера, которые Ленька, да и не только он принимали за русла старых рек. А на самом деле перед остановившимися машинами был ровный тектонический срез, уходящий кое-где вверх на полсотни метров.

— И что, так везде? — проснувшийся Роман тоже заглянул в карту.

— Да бог его знает, Ром. — Ленька свернул карту и полез назад, за телескопом, который ему подарили на прошлую днюху. На сами-то звезды ему поглядеть удавалось редко, но этот агрегат заменял отменную подзорную трубу полусотенной кратности. — Мы тут на вершинке, получается, сейчас оглядимся по сторонам.

— Гребаный срез. Гребаные картографы, не могли сделать расшифровку на всю карту, а не только на пятьсот километров от Форта. — Ленька был в глухом бешенстве. Как вчера встали на стоянку, так он и занимается этим срезом. В Форте вообще про него никто ничего не знал, эти места командование совершенно не интересовали. Москва извинилась за неполную расшифровку и посоветовала двинуться вдоль среза, чтобы найти возможность подняться на автомобилях. Пешую экспедицию запретили категорически.

Вот Ленька и злился, разглядывая сейчас старую фотосъемку на большом экране, который находился на внутренней стене КШМ. Оксана медленно прогоняла изображение с юга на север, от самых горных отрогов. Ту точку, где они находились, уже прошли и сейчас изучали местность севернее на сотню километров.

— Стой! Увеличь немного. — Ленька привстал с вращающегося кресла.

— Лень, это не самая качественная фотография. Если сделаю больше, резко ухудшится изображение, смотри, — и девушка продемонстрировала это ему.

— Так, тогда сделай обратно. — Ленька взял со стола, где валялись инструменты Антона, здоровенную лупу. — Погляди-ка, вроде как достаточно отлогий спуск. Едем туда!

Выскочив наружу, он с удовольствием глотнул свежего воздуха, пропитанного хвоей и медом. Конечно, это не земная хвоя. Но пахнет похоже, да и луга цветут примерно так же.

— Внимание команде! Едем севернее вдоль среза, вроде как через сто километров должен быть отлогий склон.

— Хм, командир, а машины по нему пройдут? — поинтересовался Ведерников, не отрываясь от обстругивания палочки для шампура. Пока Ленька сидел и искал подъем, мужики застрелили довольно большого горного козла, отличающегося от земного архара двумя парами рогов. Вот и затеяли шашлыки.

— Не знаю. Надо проверить. Если машины не смогут подняться на это плато, то сворачиваемся и возвращаемся. — Ленька развел руками, глядя на унылые лица ученых. — Извините, у меня прямой приказ — пеший поход запрещен. Так что сегодня день роздыха, а завтра едем.

— Не едем, а идем. Экспедиции ходят. — Денисов встал и подошел к снимающему шашлыки Хисаншину, приняв от него шампур с дымящимся мясом. — Кстати, на будущее, товарищ начальник экспедиции. Полсотни шампуров практически ничего не весят и не занимают места в грузовике. Учтите.

— Обязательно, товарищ профессор, — кивнул Ленька.

До того участка, который углядел Ленька, караван шел три дня. Маршрут был совсем непрост, в одном месте, через немаленький ручей, водопадом падающим с обрыва, пришлось делать настоящий мост, благо деревьев вокруг хватало, а Панфилов на складе в Москве набрал стальной вязальной проволоки почти центнер. Пригодилось.

Так что до того места, где тектонический срез перестал быть обрывом, добрались основательно вымотанными. Да и вообще, Ленька видел, что люди здорово устали. Это не по пусть проселочным и грунтовым, но дорогам мотаться на той стороне гор, около Залива. Тут, в этих местах, вряд ли еще ступала нога человека.

Кстати, за эту тысячу километров с лишним, что экспедиция накрутила на колеса грузовичков, ученые уже нашли пласт угля, также месторождение свинца и пару выходов нефти. Причем, по словам Хагри, эти лужи из мазута здорово похожи на такие же в Северной Америке. Так что геологи уже были довольны, и это не учитывая аномальной зоны.

Ленька пару вечеров читал дневник этого штабс-капитана, отобрав его у Оксаны, пока та его слезами не залила. Мороз по шкуре шел от описаний Гражданской. Так что убрал его Леонид подальше, спрятав в ящик с подписанными образцами, которые наколотили геологи. Кстати, в зоне уже работают парни из Форта, изучают. И из Москвы прилетели, и даже из Ордена должен прибыть представитель. Интересно. А если в Ордене решат сделать тут, на этой половинке континента, пару ворот? Эти ведь места русские застолбили, сюда никто и не суется. Хотя, может, и договорятся, сделают лазейку на Старую Землю только на территорию России, ну, может, еще союзные республики прихватят.