Пока Гэтти, распевая, бегала между клумб, Джози направилась к незнакомке. Тихо, чтобы не испугать, произнесла:

– Доброе утро. Вы, должно быть, Руби.

Женщина обернулась.

– Как вы узнала?

– Я Джози. Мы с Уиллом… Я работаю на Уилла. Он мне рассказывал о вас.

Руби улыбнулась и пожала Джози руку.

– Очень приятно познакомиться с вами.

– Мне тоже.

Они помолчали.

– Странно оказаться здесь после стольких лет. В молодости я была знакома с прежним лордом.

Джози лишь повела бровями. Не дело сообщать Руби о своей осведомленности относительно ее личной жизни.

– Он представил меня своему брату, дедушке Уилла. Мы поженились через два месяца.

Ее глаза блеснули.

– Теперь я вижу, чем пожертвовал мой Уилльям ради меня.

В этот момент подбежала Гэтти.

– Привет. Будешь крестной?

– Руби, это моя дочь, Гэтти. Ей пять лет, и весь мир для нее – сказка.

Руби улыбнулась Гэтти, забыв о своей грусти.

– С удовольствием.

– Котенок, сыграем в прятки. Давай прячься! А мы с крестной будем считать до ста. Хорошо?

Руби и Джози повернулись спиной и медленно начали отсчет.

Чем там занимается бабушка? Уилл недоуменно смотрел в окно. Потом заметил Гэтти, кружащуюся вокруг нее, и все стало ясно. Секундой позже появилась Джози, она с угрожающим видом размахивала руками.

Его сердце рванулось к ней навстречу. В обычной майке и джинсах она выглядела не менее изумительно, чем во вчерашнем вечернем платье.

Пока она гонялась за Гэтти, русые волосы прыгали по ее плечам. Джози рычала и скрежетала зубами. Она была прекрасна!

Следовало предположить, что бабушка и Джози быстро найдут общий язык. Он отошел от окна, прислонился к стене. Джози – его Руби. Он может поступить, как предыдущий лорд Редклиф, выбрав честь и репутацию семьи – и жалеть об этот остаток жизни – или последовать примеру дедушки, выбрав любовь, а все остальное послать к черту.

Он взглянул на фамильный герб над камином. Беатрис сказала, что он низкого происхождения и снова втопчет репутацию семьи в грязь.

Как хотелось ему доказать, что она ошибается!

Он сбежал по ступенькам на лужайку встретить их. Джози перестала играть с Гэтти и остановилась, не в силах шелохнуться. Она могла только смотреть, как Уилл подходит к ней.

– Привет! – воскликнул он.

– Привет, – отозвалась она.

Руби внимательно оглядела их обоих.

– Думаю, Гэтти следует показать мне сад. Пойдем, Гэтти. – Она снова пристально оглядела сначала Уилла, потом Джози. И увела Гэтти.

Несколько минут оба молчали. Потом внезапно Уилл шагнул к Джози и, заключив ее в свои в объятия, поцеловал.

Оторвавшись от нее, наконец, он заглянул ей в глаза. Тот же взгляд, что и прошлой ночью. От которого слабеют колени.

Уилл взял ее за руку и повел через сад. В словах они не нуждались, достаточно было одного присутствия друг друга. Под аркой, ведущей в сад лекарственных трав, он остановился.

Джози прочла в его глазах то, что он собирался ей сказать, раньше, чем слова сорвались с его губ.

– Я люблю тебя.

Так просто. Никаких излишеств, эффектных жестов. Весь Уилл в этом. Внезапно она поняла красоту сдержанности. Прежде ей казалось, что, услышав такие слова, она будет восторженно вопить и прыгать до потолка. Вместо этого, она провела ладонью по его щеке.

– Я тоже тебя люблю.

Уилл подхватил ее легко, как перышко, и закружил. Потом бережно поставил на землю и склонился в легком поклоне:

– Леди Джозефина, позвольте мне пригласить вас сегодня поужинать со мной.

Она рассмеялась и впервые в жизни по собственному почину сделала реверанс.

– Сочту за честь, лорд Редклиф.

– Нет. – Он притянул ее к себе. – Обойдемся без этого. Останемся просто Джози и Уиллом, хорошо?

Проходя мимо кабинета Джози, Уилл услышал шорох страниц. Она листала модные журналы. Уилл знал, что она ищет. Фотографии там нет. Джеф дал ему две недели, в течение которых желал получить обещанный эксклюзив. Пять дней уже прошло.

В следующую субботу открывается выставка. Пресса проявила к ней даже больший интерес, чем они предполагали. Пара лондонских газет собиралась осветить ее в воскресных номерах. В одной даже предполагалось присовокупить подробности жизни Гарри.

Цифры бухгалтерских отчетов тоже радовали. Если выставка оправдает ожидания, и появятся заказы на организацию свадеб на следующий год – Элмхаст-холл спасен. Но главное, чтобы Джози осталась рядом с ним. Он все рассчитал. Кольцо, спрятанное в бюро, дожидалось торжественного мгновения. В день открытия выставки он объявит всему миру, что любит Джози Гаррингтон-Джонз и просит ее стать его женой.

Джози внесла пачку документов в кабинет Уилла, когда включился автоответчик.

– Лорд Редклиф, относительно нашего маленького дельца. Ставлю вас в известность: я все еще держу при себе фотографию, хотя редактор «Сплетен» мне всю плешь проел. Но уговор есть уговор. На сей раз обойдется без позора.

От неожиданности Джози уронила бумаги на стол. Перемотала запись и снова прослушала ее. Все правильно, никакой ошибки.

Позор? Уилл не хочет, чтобы снимок печатали, потому что считает его позорным? Она пришла в такое бешенство, что могла бы шею ему свернуть. А что, идея неплоха! Где он, ей известно: на заново отделанном чердаке, оттачивает последние штрихи завтрашней выставки.

Наверх Джози взлетела единым духом. Уилла она застала любующимся японскими доспехами. Он обернулся, улыбнулся ей.

– Вычищенные и отполированные они смотрятся еще краше, верно? – И, заметив выражение ее лица, уже совсем другим тоном добавил: – Джози, что случилось?

– Ты ничего не хочешь мне сказать. Уилл? Не хочешь поделиться небольшим секретом, о котором я до сих пор оставалась в неведении!

Уилл заколебался, и, прежде чем открыл рот, она уже знала – он солжет.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Ты лжешь. Ты договорился с этим проклятым фотографом. Не смей отрицать. Он оставил сообщение на твоем телефоне.

Уилл подошел к ней, взял ее руки в свои. Она вырвала их.

– Десять дней я живу в страхе, что сейчас увижу снимок в одном из этих поганых журналов. А ты тем временем договорился с фотографом за моей спиной?

Он шагнул к ней, но она быстро отскочила.

– Джози! Ты ничего не поняла.

– Прекрасно я все поняла. Ты не доверяешь мне, стыдишься меня. Не хочешь, чтобы люди знали, что мы были вместе.

– Нет! Это не правда.

– Тогда почему ты скрыл от меня свой разговор с фотографом?

– Я хочу тебе все объяснить, но не могу. Пока не могу.

Ее губы предательски задрожали.

– Ты не достоин быть наследником Гарри! У него было сердце, он знал, что важно в жизни. А ты заботишься лишь о своей репутации и мнении таких людей, как Бьюфорты.

Он попытался обнять ее.

– Нет, Джози. Я люблю тебя. Поверь, все будет хорошо.

Она оттолкнула его.

– Ничего, я облегчу тебе задачу. Исключу себя из игры. На сей раз действительно обойдется без позора. Я уеду отсюда.

– Уедешь? Когда?

– Я останусь до открытия выставки. Ради Гарри, а не ради тебя. А после мы с Гэтти уедем.

– Но почему? Я же люблю тебя.

– Отлично! Раз ты говоришь, что любишь меня, докажи это! Спустись вниз, позвони в любую из этих газетенок и скажи им, что мы будем вместе.

– Пожалуйста, Джози. Я хотел бы тебе все объяснить, но не могу. Мне нужно еще немного времени.

Вот. Он не может. Как целоваться с ней, она достаточно хороша, а жениться – ни за что! Нужно бежать от него и как можно скорей.

Проглотив комок слез, она спустилась по лестнице и, через сад, бросилась в свой коттедж.

Уилл сидел в старом кабинете Гарри. Ящик бюро открыт, маленькая бархатная коробочка лежала на столе перед ним.

Он не может поступить так, как просила Джози, раскрыв в прессе историю их отношений. Заключив сделку с фотографом, он пытался уберечь ее от дополнительной боли, а если Джеф не получит обещанных эксклюзивных фотографий их помолвки, то появится новый материал под тем же заголовком «Леди без комплексов», и весь ее труд последних лет пойдет насмарку.